Де ви ішли — там пустка і руїна,
І трупи не вміщалися до ям, —
Плювала кров’ю «ненька Україна
У морди вам і вашим хазяям.

Стихотворение Василия Симоненко, отрывок из которого приведен выше, написано в октябре 1959 года на смерть главы ОУН(б) Стефана Бандеры. Сегодня оно, написанное украинским диссидентом-шестидесятником, не только не утратило актуальности, но звучит горьким пророчеством, страшной реинкарнацией потомственных предателей. Кстати, и в переводе не нуждается, лишая смысла споры: язык-диалект, одна нация – две ветви одного народа…

В 2009 году было закончено полное «прочтение» (секвенирование) генома представителя русского этноса. То есть, определена последовательность всех шести миллиардов нуклеотидов в геноме русского человека.
Выдержка из оплаченного США исследования, права на полную публикацию которого они так и не дали: «Мы не обнаружили в геноме русских заметных татарских привнесений… Отличий между геномами русских и украинцев нет никаких – один геном…».

Но вернемся к представителям той части населения Галиции, которую не совсем корректно именуют бандеровцами. Ведь те, кто сами себя сегодня гордо именуют бандеровцами и украинскими националистами, по сути таковыми не являются.
На самом деле это националисты галицкие, аппетиты которых пытаются растянуть на территорию даже большую, чем была у Украинской ССР и ценности которых безуспешно прививают и приписывают миллионам людей, живущим по всей территории теперь уже де-факто бывшего государства Украина. Вот они, кстати, как раз генетически наиболее сильно отличаются от жителей как остальной Украины и Белоруссии, так и жителей европейской части России.

История воспитания бандеровцев, как идеологически мотивированных вооруженных русофобов, становым хребтом которых является невыполнимая по определению мечта построить собственное государство, «поставив москалей на ножи», началась задолго до того, как в Польше, в семье униатского священника с польской фамилией Бандера, родился рахитичный недомерок, которого нарекли Стефаном.

Еще во второй половине 19-го века, в тогда Австро-Венгерской провинции Галиция и Ладомерия, имперские власти начали работу по воспитанию из коренного русского (русинского, рутенского) населения «новой украинской нации».
Причины были очевидны – называвшие себя русинами подданные генетически и исторически, языком и традициями, верой православной, всем своим естеством, тяготели к России – огромной империи, сопернику и конкуренту в настоящем, будущему противнику империи Австро-Венгерской в грядущей войне. Иметь среди своих подданных огромное количество людей с подобными настроениями «не есть гут», решили в Вене, и с немецкой пунктуальностью начали «перевоспитывать» русинов. Работа облегчалась тем, что многочисленная польская диаспора на этих землях полностью разделяла подобные взгляды и всеми силами способствовала успеху общего дела. К тому же, русинам, отделенным на протяжении многих веков от русских и России, изменили веру (не всем, но многим), вполне естественно изменилась и их речь, насыщаясь польскими и немецкими словами, в обособленном развитии формируясь из диалекта в самостоятельный язык.

Учитывая, что подавляющее большинство горожан Галиции было именно поляками, образовательные и культурологические аспекты воспитания новой нации определялись ими вместе с австрийцами. Стоит помнить и о том, что полтора века назад религия оставалась краеугольным камнем европейских государств. И Ватикан, равно как и власти Австро-Венгрии, и польское население, совместными усилиями боролись с «ересью» православия.
Вплоть до начала Первой мировой войны австрийцы не слишком насиловали местное население. Даже в имперской статистике русины продолжали именоваться и учитываться не украинцами, а именно русинами. Тем не менее, давление на русинов и их обездоленность была столь велика, что с 1891 года и до начала Первой мировой войны в далекую заокеанскую Канаду перебрались из Австро-Венгрии 171 тыс. человек – несколько сот кораблей!
Первыми в сентябре 1891 года на корабле «Орегон» в порт Квебек прибыли поселенцы Василь Еленяк и Иван Пилипив. Но это была еще мирная эмиграция.
Что особенно интересно, эмиграция эта была именно русская. Это легко доказывается даже газетами, которые издавали «в экзиле» (эмиграции) бежавшие из Австро-Венгрии русины. Мало того, благодаря этим же газетам легко определить, когда их переименовали в украинцев.

Обратите внимание на паспорт газеты №61 от 13 октября 1914 года и сравните паспорт от следующего номера 62 за 15 октября 1914. Выводим среднее арифметическое и получаем дату — 14 октября 1914 года по старому стилю. То есть, совсем недавно и без всякой помпы, согласно свидетельству газеты североамериканской диаспоры «Свобода», 27 октября 2014 года исполнилось ровно 100 лет украинству.
И лавинообразный характер украинизации русинов (рутенов) Галиции положила именно Первая мировая война. С видимостью демократии, свободы и прав человека было моментально покончено. Собственно, это видно и по газете на фото выше. Все коренным образом изменилось.
Летом 1914 года проблему начали решать кардинально. За веру православную и русский язык, за публичную поддержку своих русских корней стали судить и бросать в тюрьмы, вешать и депортировать за пределы империи. В Канаде, к слову, с приезжими тоже не церемонились.

Десятки тысяч пока еще русских были брошены в концлагеря только потому, что прибыли из Австро-Венгрии, более 80 тыс., лагерей избежавшие, были зарегистрированы как «вражеские чужеземцы», лишены права голоса и обязаны носить специальные удостоверения личности.
Само собой, об этом никто сегодня на Западе не вспоминает, равно как и в руководстве Украины после развала СССР тема понимания не находила. Впрочем, западноевропейские и современные украинские историки тщательно замалчивают многое. В том числе и тот факт, что первые концлагеря в Европе были созданы вполне себе цивилизованным по меркам тех лет государством.

Государством великой культуры, столица которого считалась одной из ведущих европейских столиц, уступая разве что Парижу. Тем не менее, вся Европа спокойно смотрела на геноцид по религиозному и национальному признаку.
Наверное, потому что для Западной Европы подобное было вполне нормальным по отношению к кому угодно – тем же индейцам или индийцам, лишь бы не к ним самим. А уж против русских, по мнению «цивилизованной Европы», допустимы любые методы – сожжение людей в Одессе 2 мая 2014 года и авиаудары по тому же Луганску 2 июня 2014 года – наглядное тому доказательство.

Так что первые концлагеря Европы были созданы не для преступников, шпионов и военнопленных – для русских граждан Австро-Венгрии. Которые были виновны лишь в том, что считали себя русскими. Это был геноцид по национальному признаку, который в те бесхитростные времена никто даже не скрывал. Десятки тысяч русских были брошены в концлагеря Талергоф и Терезин, что наглядно демонстрировало «европейские ценности» в отношении к России.

Сотни тысяч русских вынуждены были после начала Первой мировой войны бежать из Галиции, в основном – в Россию (путь в Канаду закрылся с началом войны). А тот факт, что впоследствии эта территория отошла нововоссозданному государству Польша, лишь способствовал продолжению воспитания русофобов в виде отдельной украинской нации.
И снова работа облегчалась тем, что новоукраинцы были в подавляющем большинстве сельскими жителями, просто служащими теперь не австрийскому господарю, а польскому пану. Львов, который в «нэзалэжной» Украине старательно называют культурной столицей и где варят «первое украинское пиво», был абсолютно польским городом, в котором даже в 1932 году доля украинцев составляла 7 с небольшим процентов против 66 — поляков и почти 25 – евреев.
И эти 7% вовсе не были «интеллектуальной элитой украинской нации» — по большей части они работали золотарями, вынося за польскими панами ночные горшки.

К слову, жители Малороссии плохо понимали, что такое Украина и украинцы. Тому свидетельство — многие архивные документы. Например, протест университета Временному правительству от 1917 года против украинизации.
Как ни печально, но объективно помогали этому и большевики, которым также было выгодно разделение русского этноса на три отдельных части. В государстве победивших рабочих и крестьян была установлена диктатура пролетариата, а власть одной партии строилась именно на классовом подходе и никакая русская нация или русский народ не должны были этому мешать.

Официальный интернационализм и право наций на самоопределение – часть этой политики, по отношению к русским, украинцам и белорусам направленная вовнутрь государства. Но, неизбежно, отражающаяся и в политике внешней.
Совершенно сознательно статья Ленина «О великодержавном шовинизме и мелкобуржуазном национализме» критиковала именно русских, исповедовавших идею Великой Русской Державы. Ничто – ни нация, ни народ, ни какая-либо общность людей, не должна была мешать монопольной власти партии рабочих и крестьян.
По этой же причине в СССР, вплоть до его развала в 1991 году, не существовало коммунистической партии Российской Федерации. Во всех республиках компартии были, а в России – нет. Не существовало в России вертикальной структуры правящей партии – только местные партийные организации, не выходящие за пределы области или края.

Наиболее честно первую советскую украинизацию во время правления Ющенко озвучил руководитель Государственного комитета по телерадиовещанию Юрий Плаксюк, в чьем подчинении находились все областные государственные ТРК: «А относительно языка хочется напомнить события 1922-23 годов прошлого столетия, когда на территории Украины начали украинизацию с того, что приняли решение про всеобщее изучение языка всеми работниками государственных учреждений.
Людей условно поделили на три категории: те, кто знает и свободно владеет украинским языком; те, кто его понимает и может говорить; те, кто совсем не знает мовы. Чтобы стать работником государственного учреждения, нужно было знать украинский хотя бы на втором уровне, а потом пройти экзамен на умение писать по-украински и обрабатывать документы.
Тогда на территории Украинской ССР около 20 тыс. служащих, что не сдали экзамен по украинскому языку, уволили. Конечно, можно говорить про репрессии, те или другие преступления большевистской власти, но именно до 1930 года все массово заговорили по-украински: и Донбасс, и Восток в целом. Сегодня такой «директивы» для государственных служащих относительно украинского языка не хватает…».

О том, как в 20-х – 30-х годах прошлого века проводилась украинизация, лучше всего свидетельствуют документы. Вот цитата из решения 4-го пленума Донецкого обкома КП(б)У: «Строго соблюдать украинизацию советских органов, решительно борясь со всякими попытками врагов ослабить украинизацию». Решение принято в октябре 1934 г.
А за полгода до этого, в апреле, тот же обком принял решение «О языке городских и районных газет Донбасса». Во исполнение решений партии об украинизации дончане постановили полностью перевести на украинский язык 23 из 36 местных газет, еще 8 должны были печатать как минимум две трети информации по-украински, 3 — на греко-эллинском и лишь ДВЕ газеты (!) в области решено было оставить на русском языке.

До революции в Донбассе было 7 украинских школ. В 1923 г. Наркомпрос Украины приказал в течение трех лет украинизировать 680 школ региона. Но пик украинизации образования здесь пришелся именно на 1932—33 гг.! На 1 декабря 1932 г. из 2 тыс. 239 школ Донбасса 1 тыс. 760 (или 78,6%) были украинскими, еще 207 (9,2%) — смешанными русско-украинскими.
В 1932—33 учебном году в русскоязычной Макеевке не осталось НИ ОДНОГО русскоязычного класса в начальной школе.

Активным образом украинизировались и партийные органы. Если в 1925 году соотношение украинцев и русских в КП(б)У составляло 36,9% на 43,4%, в 1930 — 52,9% на 29,3%, то в пиковый год «голодомора» (1933 год) — 60% украинцев на 23% русских.

Надо же, «уничтожая украинцев», Сталин почему-то везде насаждал мову и «преследовал» русский язык. Какое-то странное «уничтожение».
А вот вам еще интересный документ — Постановление 14 декабря 1932 г. ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О хлебозаготовках на Украине, Северном Кавказе и в Западной области».
Цитата: «г) Предложить ЦК КП(б)У и СНК Украины обратить серьезное внимание на правильное проведение украинизации, устранить механическое проведение ее, … тщательно подбирать и воспитывать украинские большевистские кадры, обеспечить систематическое партийное руководство и контроль за проведением украинизации».
Тогда же обсуждалась борьба с голодом и (ВНИМАНИЕ!) украинизация! Там же, кстати, постановляется отменить украинизацию на Кубани, так как местное население плохо понимает мову.

Цитата: «Подтвердить, что на службу можно принимать только лиц, владеющих украинским языком, а не владеющих можно принимать только по согласованию с Окружной комиссией по украинизации». Р-401 оп.1,д.82 Президиум Луганского Окр. исполкома: «Подтвердить сотрудникам, что неаккуратное посещение курсов и нежелание изучать украинский язык влечет за собой их увольнение со службы». Р-401, оп.1, дело 72.
При столь интенсивном создании «украинского народа» вполне естественным и нормальным было осознание жителями Галиции себя как украинцами, видевшими за восточной границей Польши не Россию и русских, а украинцев и Украинскую ССР. Если же вспомнить, что окраинные земли что Польши, что России веками именовали «украинами», особых проблем при создании отдельной нации не существовало.

«Во Даурской во украине, во Сибирской стороне…». Этой песне более четырех веков.
К 1939 году, когда территория так называемой Западной Украины (для поляков – Кресов всходних) вошла в состав не России – Украинской ССР, в Галиции сформировалось устойчивая общность людей, мечтающих о «Великоукраине» и видящей единственным препятствием к ее рождению именно русских и Россию.
В принципе, этих людей можно понять. Не простить — понять. Они никогда не были, как и поколения их предков, хозяевами на своей земле. Они в своих потугах создать что-то жизнеспособное в формате Западно-украинской республики (ЗУНР), Украинской народной республики (УНР), гетьманата Скоропадского или директории Петлюры потерпели сокрушительное поражение.
По признанию премьера УНР Винниченко, причиной провала всех этих проектов было неприятие абсолютным большинством населения Малороссии – Украины идей своей отдельности и инаковости от России и русских. Доходило до смешного – крестьянские общины писали в Киев ходатайства, написанные классическим суржиком, с просьбой разъяснить, кто такие украинцы и как ими быть.

А пришедшие в немецком обозе в Харьков чиновники марионеточной УНР первым делом переписывали вывески «украйиньською мовою» и сетовали на недостаток среди местного населения образованных людей, «мовою розумиющих».
Что было совершенно нормально – то, что сегодня называют украинским языком, и во что его превратили именно за годы Советской власти, до победы большевиков было обычным диалектом – говором простонародья, языком села. И в городах на нем практически не говорили. А уж в городах Левобережья — тем более.
Те же уроженцы Галиции, которых вскоре назовут (не вполне правильно) бандеровцами и украинскими националистами, которые неожиданно для себя оказались гражданами той самой «единоукраины», о которой они мечтали, категорически не желали признать, что их мечты сбылись.
Хотя реально – да, сбылись. Можно было спорить о порядках в новом государстве, о его «мироустройстве», о том, какая власть должна возглавлять эту самую Украину, но против факта не попрешь – впервые в мире возникло отдельное государство Украина.

Украинизация УССР и Северного Кавказа
Да, возникло оно усилиями большевиков. Да, именно ими была собрана по кусочкам в единое целое, люди осознали себя украинцами, живущими на Украине, превратили ее совместными усилиями в процветающую республику в составе СССР, Украинская ССР стала не просто членом – соучредителем Организации Объединенных Наций, получила Конституцию, позволившую законно и без кровопролития выйти из состава Союза «на свое несчастье, на свою беду», стала той самой «нэзалэжной Украиной», о которой мечтали галицаи и которая их усилиями и под их чутким руководством и патронатом западных «друзей» сегодня заканчивает свое существование.
Но я забежал вперед. «Политически активных» и организованных галицаев действительно можно понять. К 1939 году они были абсолютно не готовы. В польских реалиях будущие бандеровцы неизбежно сотрудничали с врагами Польши – гитлеровской Германией, в частности. У которой к полякам было множество претензий, в том числе и территориальных. И в этом союзе с фашистами украинский воинский союз (УВО) полковника Коновальца и его правой руки – Мельника (выслужившихся русофобов еще в Австро-Венгерской армии) не видели ничего зазорного.

Собственно, в те достаточно откровенно-прямолинейные времена нацизм был весьма популярен в Европе и принадлежность к нему Организации украинских националистов (в которую переименовали УВО) не считалось чем-то зазорным, тем более – преступным. Не зря в своих печатных изданиях называвшие себя украинскими, а по сути являющиеся галицкими, националисты, разъясняли: «Итальянский нацизм, немецкий фашизм, турецкий младотюркизм и украинский национализм – суть одно и то же…».
Взращенные на ненависти к русским, как к нации, галицкие националисты не могли принять и признать существование Украины в союзе с Россией. Мало того, для них в ней просто не было места – идеи расового превосходства мифической «украинской нации», которой будет руководить именно взращенная в Галиции ОУН, руководимая Вождем Нации, в принципе не могла найти понимания и поддержки в интернациональной стране, где административно-государственное деление на национальные республики никак не влияло на жизнь, карьеру и мировоззрение людей, независимо от места рождения и национальности (во многом – чисто формальной).

Сегодня, спустя 23 года «украинской нэзалэжности», совершенно очевидно – галицкий плебс никогда и не стремился к созданию действительно независимого и процветающего государства Украина. Цель была совершенно иная – абсолютная власть политической силы, сегодня ошибочно именуемой украинскими националистами, на как можно большей территории. Не только Украины. Вплоть до Курской губернии и Северного Кавказа.
Именно к этому их готовили десятки лет, именно в этом стремлении поощряли и именно эту цель они стремились достичь, что во время первого оранжевого переворота, который привел к власти Ющенко, что во время второго, когда власть передали олигархам во главе с Порошенко.
О да, собственно галицкие нацисты, повсеместно ошибочно именуемые украинскими националистами, были разочарованы. Использованные в очередной раз как широко известное резинотехническое изделие №2, они снова оказались в самом основании пищевой пирамиды. И по исполнении своей функции пушечного мяса начали утилизироваться за ненадобностью.

Что вполне естественно. Движущей силой вооруженного переворота были вовсе не галицкие наци. Они лишь инструмент, расходный материал, который умело использовали США. Спустя год с лишним надобность в нем отпала. Мало того, бандеровцы стали вредны своим хозяевам.
На фронте их ненавидят не только ополченцы, но и солдаты вооруженных сил, верных Киеву. Если отбросить рекламные статьи прохунтовской прессы, то и в боях бандеровцы ни разу себя не проявили. Мало того, так называемый добровольческий корпус «Правого сектора» никому в Киеве не подчинен вообще – ни МВД, ни Генштабу, ни командованию АТО. В любой момент они то появляются на фронте, то исчезают, оставив свои позиции и оставляют открытыми фланги войск хунты.
В тылу их тоже ненавидят, как карателей, эффективных именно против безоружного населения при зачистках и выявлении «нелояльных» и «партизан». Даже внутренние войска старого набора, коих и по сей день, после переименования в нацгвардию, не менее половины, ненавидят бандеровцев лютой ненавистью и при малейшей возможности безжалостно их преследуют.

Совсем не случайно, в годовщину переворота, Порошенко для защиты правительственных зданий в Киеве вызвал подразделения нацгвардии из Харькова, на 80% состоящие из старых кадров, многие из которых горели прошлой зимой на Грушевского.
Мало того, опорой бандеровцев после переворота стала Днепропетровская область (а потом и Одесская), губернатором которой в первых числах марта 2014 года исполняющий обязанности президента Турчинов назначил миллиардера Коломойского.
Именно туда лидер «Правого сектора» (запрещенного в России) Дмитрий Ярош почти год назад перевел свой штаб. Именно оттуда он давал эпохальное интервью, триумфально объявив во всеуслышание, что «сбылась многовековая мечта и наша бандеровская армия перешла через Днепр».

Сегодня, когда началась зачистка внутри хунты, и политическая карьера миллиардера Коломойского закатилась, дошла очередь и до боевиков-бандеровцев. Вполне очевидно, что часть из них образцово-показательно будет зачислена в состав вооруженных сил, часть – в Национальную гвардию.
Большая часть рассосется по городам и весям, припрятав оружие и сделав вид, что «нас здесь не стояло». И больше их никто и никогда в составе бандеровских банд никогда не увидит. Еще одна, наиболее идейная и наиболее запятнавшая себя преступлениями против мирного населения, затаится до поры — до времени.
Именно эти, последние, будут выжидать того момента, когда власть Порошенко пошатнется, и постараются снова устроить маленький дворцовый переворот, традиционно именуемый в Малороссии майданом. В последний раз попытаются захватить, наконец, власть, в попытке стать теми, кем им никогда не стать. Ибо слугами они были созданы и слугами они и останутся.

P.S. На этой красивой фразе хорошо было бы и закончить. Но это невозможно. Потому что после неизбежного третьего и последнего в истории «проекта UKRAINA» переворота история бандеровщины не закончится. Развал государства Украина неизбежно будет сопровождаться отступлением бандеровцев в Галицию.
И тогда уже именно они выступят сепаратистами, которыми по сути всегда и являлись. Просто в силу того, что их галицко-бандеровская идеология глубоко чужда остальной Украине, на которой даже за прошедшие 23 года абсолютного доминирования не удалось насадить русофобию в качестве национальной идеи.
Да что там говорить, если даже тотальное насаждение «украинской мовы» во время войны мгновенно сошло на нет и сами бандеровцы в большинстве своем разве что интервью дают на украинском, предпочитая в быту и на фронте, в тылу и за столом, столь ненавистный им русский или довольствуясь местечковым суржиком! А это лишний раз доказывает, что как это ни прискорбно, но даже галицкие бандеровцы генетически являются русскими. Да, с примесью крови господствовавших на территории Галиции наций, но все равно русскими. Только с исковерканным нацизмом сознанием. А предатель и выродок всегда хуже пришлого врага.

И как бы это ни было печально, но в недалеком будущем нам всем придется не только добивать нацизм в его логове – в Галиции, но и бороться с искоренением ростков этой нечисти на всей территории Украины.
В противном случае мы повторим ошибку наших предков, после победы в Великой Отечественной снисходительно позволивших «раскаявшимся и искупившим» бандеровцам стать полноправными членами общества, допустивших их в систему образования и воспитания, даже государственного управления.
Не зря же главный идеолог коммунистической партии Украины пан Кравчук, став первым президентом Украины, хвастался, что всегда был бандеровцем и в детстве носил им продукты в схроны.

Вот как раз в борьбе с такими проявлениями в будущем, в недопущении самой возможности возрождения когда-либо бандеровских идей, будь-то в виде украинского национализма или каком-либо другом, и состоит наша основная задача. И ее не решить отторжением той же Галиции. Подарив ее полякам, мы не решим проблему – эта нечисть легко возродится в любом регионе, если не уничтожить питательную почву для любого проявления нацизма.
Невозможно откупиться от врага, отдав ему часть своей земли. Это не просто не по-русски – отдать свою землю и миллионы своих людей на растерзание галицким наци — это преступно глупо. Потому что на любой оставленной нами врагу части Украины усилиями США будет воспитана ненавидящая нас с вами многомиллионная армия, рано или поздно снова использованная против нас. Помни – уничтожать фашистскую гадину надо в ее логове!
И это четверостишие тоже написано диссидентом Симоненко на смерть Бандеры в далеком 1959 году (в переводе):

Вы б пропили, распродали, ей Богу, Остатки нашей горестной земли, Когда бы Украине на подмогуС востока не вернулись «москали».

Журнал «Великоросс»