Глава Информационного бюро НАТО в России Роберт Пшель, посетивший Томск, чтобы пообщаться со студентами Томского государственного университета, рассказал корреспонденту агентства “Интерфакс-Сибирь” Кириллу Пшеничникову о вопросах, которые будут обсуждаться на очередном заседании Совета Россия – НАТО на уровне глав оборонных ведомств, о работе транзитного пункта в Ульяновске и о предстоящих учениях альянса.

– Здравствуйте, Роберт. Известно ли вам, что станет основной темой обсуждения в ходе предстоящего заседания Совета Россия – НАТО на уровне глав Минобороны?

– К сожалению, я не могу точно ответить на этот вопрос, так как обсуждения предстоящей встречи еще идут, они проходят на этой неделе в Брюсселе. Нет сомнения, что темы для обсуждения будут, есть о чем поговорить: сотрудничество в военной области, военные контакты, проекты в военно-технической отрасли, уничтожение устаревших боеприпасов. Также есть тема, и она довольно крупная, – это тема Афганистана, в ее рамках идут очень серьезные и крупные проекты. Среди них подготовка экспертов по борьбе с наркотиками, которые поставляются из Афганистана и соседних стран в Россию и страны НАТО. Кроме того, как ожидается, будет обсуждаться поставка в Афганистан вертолетов, которые оплачивает НАТО. Кстати, подготовкой афганских технических экспертов уже занимается Россия и, в частности, новосибирские специалисты.

Предстоящее заседание совета – возможность посмотреть в будущее. Министр обороны РФ Сергей Шойгу ранее отвечал за Министерство чрезвычайных ситуаций, и у нас есть опыт по проведению учений, но в новом качестве эта встреча будет для него первой. Помимо тех тем, которые я назвал, важным является то, что министры познакомятся, ведь они серьезные люди, которые отвечают за крупную часть диалога и сотрудничества в рамках Совета Россия – НАТО.

– Раз речь пошла об Афганистане, то не могу не спросить о транзитном пункте в Ульяновске. Сейчас складывается ощущение, что он используется крайне редко. С чем это связано?

– Договор об использовании транзитного пункта в Ульяновске остается, без сомнения, в силе, и мы им очень довольны. Но использование пункта в той или иной степени зависит от множества элементов. Я думаю, что мы еще просто не достигли пика переброски грузов. Боевая операция НАТО в Афганистане в том виде, в котором она есть сейчас, закончится до конца 2014 года. Поэтому я думаю, что пик нагрузки на пункт в Ульяновске еще впереди. Мы очень довольны этим договором, но использование пункта зависит от логистических, коммерческих факторов.

– Существует ли статистика использования базы в Ульяновске?

– Пока, честно сказать, пункт использовался мало. В прошлом году была проверка, но последние несколько месяцев транзитный пункт не использовался вообще. Но это не означает, что он не будет использоваться, он нам нужен. Философия такая, что чем больше транзитных путей – тем лучше, это дает различные возможности.

– Несмотря на активное сотрудничество, у России, тем не менее, есть обеспокоенность по поводу предстоящих учений НАТО Steadfast Jazz, есть мнение, что эти планы представляют собой веяние “холодной войны”. Готовы ли в НАТО пригласить российских военных наблюдать за ходом учений, чтобы снизить озабоченность российской стороны?

– Есть не только такая возможность (пригласить российскую сторону. – ИФ), это часть того процесса, который мы совместно с Россией проходили. Мы старались извлечь уроки из различного опыта. Мы договорились, в течение последних месяцев, было много брифингов со стороны НАТО об учениях Steadfast Jazz, которые являются серией учений. Были брифинги и со стороны России. Мы рассказывали нашим российским коллегам о сценарии, о целях учений. Россия приглашала представителей стран НАТО и не только на учения “Запад 13”, наши военные коллеги из штаб-квартиры НАТО и из Москвы участвовали в качестве наблюдателей. Приглашение для военных наблюдателей из России будет, мы надеемся, что они тоже будут наблюдать. Это, я считаю, является очень позитивным процессом, как и появление кораблей НАТО в Санкт-Петербурге. Это не просто туризм, ведь люди встречались, посещали корабли друг друга.

Тем не менее вопросы по учениям остаются как со стороны России, так и со стороны НАТО. Россия проводит много учений. Поэтому важно использовать все возможности Совета Россия – НАТО. Мы открыто говорим о том, что НАТО в течение следующих лет будет проводить учений больше, чем до сих пор. Это нужно военным, если мы хотим, чтобы множество стран могли участвовать в миссиях. В этом нет ничего необыкновенного. Хочу подчеркнуть, что ни на учениях Steadfast Jazz, ни на каких других Россия не является искусственным противником. Но нужно понять, что НАТО – организация коллективной обороны, и цель учений Steadfast Jazz – проверка уровня готовности сил быстрого реагирования, у которых есть различные потенциальные задачи. Если появляются какие-либо вопросы, то у нас есть возможность объяснить друг другу, о чем идет речь, это правильный подход.

– Если обратиться к вопросу о Сирии, то готово ли НАТО обеспечить безопасность миссии ООН и ОЗХО, работающей там?

– Хочу сказать, что НАТО поддерживает процесс, который начался в Сирии на основе совета безопасности ООН. Обещание, которое дала Сирия, нужно исполнить, это очень важно. Что касается операционных связей НАТО с Сирией, то можно сказать, что их нет. У нас есть задача, которая исходит из того, что Турция, являясь членом НАТО, граничит с Сирией. Уже было несколько неприятных моментов, которые могли произойти на границе, поэтому НАТО обеспечивает поддержку Турции по доставке ракетных комплексов “Пэтриот” из США, Голландии и Германии. У нас сейчас нет солдат НАТО в Сирии и нет таких намерений.

– Что НАТО ожидает от грядущих выборов в Грузии?

– Ниши ожидания не имеют никакой связи с выбором, который делают граждане этой страны. Наши ожидания связаны с демократическим характером выборов. Мы ожидаем от страны, которая стремится вступить в НАТО, самых высоких стандартов по обеспечению честности, свободы и демократичности выборов.

– Грузия по-прежнему находится на финишной прямой на пути вступления в НАТО?

– Процесс интеграции данной страны до стандартов, считающихся фундаментальными для готовности члены НАТО сделать приглашение для Грузии, скорее похож на марафон, чем на спринт. Об этом очень хорошо знают страны, которые вступили в НАТО недавно. Это был процесс долгосрочный, дорога была непростая, тут нельзя говорить о спринтерском забеге.

– По вашему мнению, вектор Грузии идет в нужном направлении?

– НАТО хотело бы видеть такую страну, как Грузию, среди своих членов, но, чтобы добиться этого результата, нужно проделать много работы, в том числе самой Грузии.

– На что Грузии стоит обратить внимание, чтобы стать полноправным членом НАТО?

– Тут секретов нет, это очень открытый процесс. НАТО интересуют такие стандарты, как качество свободных выборов, подготовка различных институтов. У нас есть комиссия НАТО – Грузия, мы обсуждаем, что надо скорректировать. Грузия – активный партнер, в Афганистане большой контингент грузинских сил. Также Грузия намерена сотрудничать с НАТО в рамках сил быстрого реагирования. Принято решение, что это произойдет с 2015 года. Мы к этому сотрудничеству подходим с большим уважением, но работа предстоит очень большая.