Материал муниципальной газеты “Ульяновск сегодня”

Небесный покровитель нашего города Андрей блаженный 15 лет назад после десятилетий забвения при Советской власти был признан местным святым.
Церковь чтит память святого, тот день, в который он отошел от земного существования к вечной жизни.
Симбирский блаженный Андрей Ильич Огородников «родился для неба» 10 декабря (28 ноября по старому стилю) 1841 года, прожив трудную и долгую, даже по современным меркам, жизнь – 78 лет. Жизнь эта началась 15 (4) июля 1763 года в Симбирском Подгорье, в скромной мещанской семье Ильи Ивановича и Анны Иосифовны Огородниковых.
Его судьба вместила в себя целую эпоху в жизни края: крестьянскую войну Е.И. Пугачева в 1774-1775 годах, создание Симбирского наместничества в 1780-м и Симбирской губернии в 1796-м годах, Отечественную войну 1812 года, сбор и возвращение Симбирского ополчения, первый пароход, проплывший по Волге в 1818-м, строительство и освящение кафедрального Троицкого собора в 1824-1841 годах…
Андрей Ильич был всего тремя годами старше знаменитого историографа Николая Михайловича Карамзина. Он родился слабым и первые три года своей жизни не ходил, не говорил и даже не мог есть без посторонней помощи. С семи лет и до конца жизни Андреюшка и в жару, и в лютый холод бегал по городу босиком, в единственной длинной рубашке, сделавшись «предметом благоговейного почитания для одних, сомнения и предубеждений для других, и для некоторых, к счастью немногих, предметом насмешек и глумления».
Он не ведал покоя, успевая несколько раз за день мелькнуть в самых разных частях небольшого, в общем-то, губернского города. Андрей Огородников стал юродивым – человеком особого типа русской святости, святым, не просто отрекшимся от всех мирских благ, но и от мудрости мира сего. Блаженный Андреюшка не говорил, он вразумлял людей жестами, знаками, своим образом жизни, своим смирением и незлобием перед обстоятельствами и обижавшими его людьми.
Симбирск эпохи Андрея Ильича слыл «городом-дворянином». Спесь здешнего «столбового» барства, его масонское «вольнодумство» казались неискоренимыми даже суровому императору Николаю I. А вот у Андрея Ильича получалось наставлять и усмирять гордецов даже без слов. Крестник блаженного, барчук-студент «по брезгливости» думал, что не станет, как велось, целовать ему руку. Заметив молодого человека, Андреюшка вдруг бросился тщательно отмывать свои ладони и, наконец, протянул оторопевшему юноше руку. Пристыженный, тот крепко обнял святого и целовал его уже со слезами.
Известная скупостью барыня, державшая впроголодь крепостных, занемогла. Чтобы святой молился за нее, она отправила Андреюшке целый воз провизии: масла, яиц, крупы и меду. Холопы едва успели сгрузить всю эту снедь рядом с маленькой кельей святого, как вдруг прибежавший невесть откуда Андрей решительно взялся складывать все обратно на телегу, к веселью вмиг собравшейся толпы: пусть барыня кормит людей, а святого накормит Бог.
Паперть Симбирского Спасо-Вознесенского собора была любимым местом блаженного Андреюшки. И, кажется, было это совсем не случайно – ведь здесь, на пересечении двух главных симбирских улиц, Большой Саратовской и Московской, находился истинный центр города, его сердце. Он вполне мог быть свидетелем крещений двух симбирских мальчиков Коленьки Языкова и Ванечки Гончарова, тех, кто со временем составят славу Симбирска, станут классиками русской литературы.
Тем не менее, именно священники с особым скепсисом относились к блаженному. Что ж, понятно, они лучше прочих были знакомы с пустосвятами, наживавшимися на людской доверчивости. Священник Алексей Баратынский незадолго до смерти святого начал учиться в Симбирской духовной семинарии. Он смеялся над блаженным, покуда Андреюшка не протянул однажды проголодавшемуся школяру ломоть свежей булки, полученной от купца-доброхота, и молча побежал дальше.
«Пока жив Андреюшка, не будет у нас пожаров», – с благоговением говорили симбиряне. То ли поэтому, то ли еще почему, но блаженному благоволили полицейские и гражданские власти. Губернатор Михаил Леонтьевич Магницкий вылезал из кареты прямо в густую осеннюю грязь, чтобы получить его благословение. Губернатор Авксентий Павлович Гевлич стал тем, кто распорядился о погребении простого мещанского сына, всю жизнь бегавшего от славы и богатств, на кладбище Покровского монастыря, «самом аристократическом кладбище Симбирска».
В 1991 году, после десятилетий советского забвения, были обретены мощи блаженного Андреюшки. В 1998 году он был канонизирован как местночтимый святой, а в 2004 году симбирский юродивый стал святым Русской православной церкви. На иконах небесный покровитель града Симбирска-Ульяновска изображается со щепочками в руках. Он подавал их тем, кому скоро надлежало покинуть этот мир, чтобы люди задумались и покаялись, подготовили себя к вечности. Это замечательный знак нам всем, верующим и неверующим: в Истории мы остаемся по делам своим. Пусть даже дела эти невелики, главное, чтобы они делались с большой любовью.