Так утверждают старожилы сел Тагай и Подлесное

Тагай и Подлесное постарше будут даже самой северной столицы – Санкт-Петербурга, который в минувшем году отметил 300-летие. Этим селам в 2008 году исполняется 360 лет. Информация о столь солидном возрасте селений официально подтверждена историко-статистическим очерком, который был опубликован в 1898 году Симбирской Губернской Ученой Архивной Комиссией. В документе сказано, что «среди многих селений Симбирского уезда наибольший исторический интерес представляет село Тагай и тогда же основанная слобода Подлесная, отстоящие от города Симбирска на 50 верст по большому Московскому почтовому тракту».

Вполне логично предположить, что находящиеся на дороге, связующей провинцию со столицей, села могли и сами в какой-то мере поучаствовать в событиях времен трехвековой давности.

Легенды

Сами тагайцы и подлесненцы даже не предполагают, а просто категорично утверждают, что история государства Российского творилась на этих вот лесных тропинках и степных дорогах. Подтверждение тому – легенды, основанные на фактах, которые местные жители до сих пор передают из уст в уста.

– Моя крестная Евдокия Никитична Киселева любила рассказывать о том, как здесь бывали Емельян Пугачев и Степан Разин, – рассказывает Надежда Сунагатулина.

Евдокия родилась и выросла в Подлесном. В 1929 году они с мужем ушли «от колхозу» на Языковскую фабрику.

– Там прожила бабушка Дуня свой век. Умерла она в 2003 году в возрасте 91 года, – говорит Надежда. – Но связи с малой родиной она никогда не теряла, трепетно любила ее, и бережно хранила в памяти историю своего рода и все, что слышала от дедов и бабушек своих.

За каждым названием Евдокия Никитична знала историю возникновения. Маленькой Наде было очень интересно слушать, откуда бралось то или иное название мест.

– Вот, например, Иваново ущелье. «Почему Иваново?», – спрашивала я бабушку. Она объясняла, что когда-то давно там накануне своей свадьбы разбился насмерть молодой крестьянин по имени Иван. Невеста все ходила к ущелью плакать, пока от греха подальше ее не выдали замуж в другое село. А местные молодухи клялись-божились, что боязно и подойти к тому ущелью близко: слышится оттуда голос Иванов и зовет он Лушу, невесту свою. Может, это всего лишь ветер в вершинах сосен шумел, а может и не ветер…

Овраг Стеньки Разина

Могла объяснить баба Дуня и тот непонятный факт, откуда близ Подлесного взялся овраг имени не кого-нибудь, а самого Стеньки Разина.

– А как иначе, – с уверенностью историка, оперирующего доказанными научными фактами, говорила Евдокия Никитична. – В 1670 году брал Стенька город Симбирск да не взял. И побежал от царева войска Стенькин атаманец Максим Осипов со своим отрядом, и укрылись разбойнички в глухом лесу, аккурат верстах в трех от Подлесной слободы. А в глубоком овраге надумали они спрятать злато-серебро, что по дворянским усадьбам награбили. Атаманец сундук запер, ключ у него в руках остался, а был атаман-то раненый и пока разбойники пошли сундук закапывать, прилег он под деревом, и сморило его забытье. А на дереве сидел молодой вороненок, увидал блестевший ключ, слетел, схватил в клюв, и не успел атаман казацкой саблей взмахнуть, а вороненка и следа уж нет. Тогда в великой печали проговорил атаман заговор на неоткрытие замка, чтобы пока не сыщется ключ, никому клад не открывался.

К слову, легенда-легендой, но и в наше время немало сыскивалось охотников до разинского клада. Полно народу в том овраге перебывало. Все ущелье вдоль и поперек изрыли, тщетно пытаясь найти сундук.

Не нашли.

– Странное это место, – поделилась с «НАШей газетой» Надежда Сунагатулина. – Когда школьники приходили сюда с поисковой экспедицией, часы у всех на руках, как по команде остановились, а стрелка компаса закрутилась, как юла.

Подвал Емельяна Пугачева

Официальная наука по поводу еще одного громкого имени вообще ничего не говорит, а народные предания настаивают: ночевал в Тагайском пересыльном этапе Емельян Пугачев, да и все тут. Будто бы самому великому поэту Пушкину сказывали про то местные старики, когда проезжал он в гости к господам Языковым.

Повезли, утверждает легенда, Емельяна из Симбирска в Москву на казнь. А время уж осеннее, темнеет рано. И забоялось войско, что охраняло пленника, в ночь через лес его везти, стали на ночлег в Тагайской пересыльной тюрьме. Емельяна поместили в подвале, а округ тюрьмы драгуны лагерем стали. Сторожа тюремные потом, когда уж весть о казни дошла, будто бы рассказывали шепотком, что стоны из того подвала слышатся по ночам, хоть и приказало тюремное начальство вход в него замуровать.

Когда в1879 году двухэтажное каменное здание было уступлено казной под земскую больницу, тот подвал использовали для хозяйственных нужд, затем при капитальном ремонте опять замуровали.

Репортер «НГ» поинтересовался у работников Тагайской больницы, не слышны ли стоны из замурованного подвала.

– Про Пугачева мы тоже слышали, а вот стоны – нет. У нас другие заботы, – рассмеялись женщины.

Комментарий специалиста

Легендам, принесенным в редакцию «Нашей Газеты», майнский краевед Владимир Воробьев нисколько не удивился. Он сам много лет изучал всевозможные предания и легенды родного края. Сказал, что фактов в них очень много, реальные люди, события, даты, но все же относиться к ним нужно не более чем как к легендам.