Как и многих мальчишек, чье детство совпало с завершением эпохи «развитого социализма», меня в свое время завораживали рассказы о полярных путешественниках. Помнится, известную книгу Роберта Пири и Руала Амундсена о покорении Северного и Южного полюсов я перечитал раз пять – не меньше.

Нетрудно понять, какие чувства я испытал, когда совсем недавно узнал о том, что в Ульяновске живет человек, который более 30 лет проработал в Арктике и около трех лет пробыл в Антарктиде. По просьбе нашей газеты, Петр Федорович Красавцев – единственный в области заслуженный полярник СССР – рассказал о самых запомнившихся «эпизодах» своей любопытной биографии.

Петру Красавцеву 83 года, но выглядит он значительно моложе своих лет. Как шутит сам полярник, долгая северная жизнь словно «законсервировала» его организм. Он до сих пор с нетерпением ждет теплой (по его критериям) ульяновской зимы и с удовольствием катается на лыжах.

«Поехали в гости, а тут… война»
Наш собеседник родился в 1932 году в Новгородской области в деревне Ельничное. В июне 1941 года девятилетний Петя вместе с матерью и сестрой решили погостить у родственников в Ленинградской области.
– Но до тетки мы так и не добрались: попали на оккупированные немцами территории. Нас пригнали в бывшие летние лагеря, где советские военные раньше проходили подготовку. Этот участок фашисты окружили колючей проволокой и электроток по ней пустили. После семи вечера передвигаться по лагерю запрещали – сразу стреляли на поражение. Но мальчишки все равно бегали… – вспоминает полярник.
На Новгородчине было очень развито партизанское движение, и немцы ненавидели и боялись «народных мстителей», как огня.
– Сестру мою повесили за связь с партизанами. А закончилась наша лагерная жизнь тем, что фашисты согнали всех в большой сарай, облили его бензином и подожгли. Сгорели многие – моя мать в том числе. Я выжил чудом, просто партизаны вовремя подошли и спасли некоторых. Вот до сих пор видно – на всю жизнь память осталась, – Петр Федорович засучивает рукав и показывает следы от ожога: у него обгорели рука и правый бок.

Арктическое училище
В партизанском отряде Красавцев долго не задержался, так как мальчика отправили в Бугуруслан на лечение. После госпиталя Петю определили в Нахимовское военное училище, но через некоторое время у него начались проблемы, поскольку о судьбе его родителей было мало что известно. Это только потом мальчик узнал, что война оставила его круглым сиротой: отец утонул на подлодке, братья погибли на Курской дуге и под Сталинградом.
– Мне повезло, что старшина в училище попался хороший мужик: отправил меня к своей жене в Ярославль. А потом я тетку свою родную нашел – она меня до окончания восьмого класса растила.
После восьмилетки Петр вместе с другом поехал в Москву. Оттуда его отправили в Ленинградское арктическое училище.
– Там готовили всех специалистов для работы в Арктике – электромехаников, судоводителей, метеорологов, гидрологов, океанологов, синоптиков. Я учился на радиотехническом и после окончания училища мог работать и на самолетах, и на ледоколах, ну и, разумеется, на полярных станциях, – продолжает свое повествование Красавцев.

Королевский пингвин.JPG
Наш рассказчик сфотографировался в Антарктиде с одним из ее коренных обитателей – королевским пингвином. С виду они миролюбивые, но подходить слишком близко не стоит: одному из участников экспедиции, попытавшемуся «приобнять» птицу, пингвин ударом клюва мигом проткнул обе щеки и выбил зубы.

«Темная» Арктика
Первая встреча с Арктикой всегда незабываема. У Петра Федоровича она прошла почти в полной темноте.
– Прибыл я туда осенью, наступила уже полярная ночь – так что много не разглядишь. Сначала жил вместе со строителями в поселке Амдерма и ждал, когда меня с оказией перебросят на остров Вайгач. И вот пока длился период адаптации, спать хотелось невмоготу. Проснусь, вижу: в комнате нет ребят-строителей, значит – день. А в другой раз смотрю: спят на своих кроватях. Значит – ночь. Только так во времени и ориентировался, – улыбается своим воспоминаниям рассказчик.
Потом, конечно, Петр свыкся с арктическим ритмом жизни. За 30 лет ему довелось летать в одном экипаже с легендарным полярным летчиком Ильей Мазуруком, быть свидетелем испытаний ядерного оружия на Вайгаче и Новой земле, познакомиться с известными полярными исследователями – Иваном Папаниным и Артуром Чилингаровым.

Жертва ради науки
Арктика не прощает ошибок и самонадеянности; работа там – это ежедневный риск собственной жизнью и здоровьем.
– Как-то на Вайгач прибыл молодой океанолог – его Борисом звали. Я вызвался ему помочь в одной из вылазок, чтобы измерить различные параметры Карского моря – глубину, скорость, направление течения. Вот нас привезли на собачьих упряжках по льду – километров 15 от берега. Я еще ему говорю: «Смотри, Боря, далековато что-то ушли – вон какой ветер!». А он молодой ведь, сразу после института, отвечает: «Чем ближе к проливу, где проточная вода, – тем ценнее материал». Ну, ладно. Пробурили лунку, поставили палатку, стали дежурить по очереди.
На вторые сутки, во время дежурства Красавцева, лед неожиданно дал трещину – как раз в том месте, где была лунка.
– Я только успел заметить, как Борис ушел в воду, и наша палатка тут же сложилась и накрыла все сверху. Слава Богу, я нащупал нож, распорол материал палатки и сумел вытащить океанолога. На улице – ветрище и больше 30 градусов мороза. Сразу раздел его, мы отжали одежду, а у меня только левую ногу немного подмочило. Ну, что – надо срочно на станцию возвращаться: оборудование и снаряжение утонуло, да и в мокрой одежде долго не протянуть, – продолжает рассказывать Петр Федорович.
Товарищи по несчастью прошли километра два, и океанолог предложил своему коллегу оставить его.
– Мол, «дойдешь до станции один и пришлешь упряжку за мной!» – «Ну, уж нет, – отвечаю, – здесь же подвижка льда идет постоянно! Где мы потом тебя искать будем?». И потащил его на себе, потому что он идти не мог: обессилел совсем.
Вряд ли эта история закончилась бы благополучно, если бы на полярников не наткнулся ненец Григорий, охотившийся в тех местах на песца. Он на собачьей упряжке довез закоченевшего Бориса до станции. Затем пришла упряжка и за ковылявшим позади Петром.
– Я-то ничего: только пальцы слегка прихватило. А вот Борису-то ногу отрезали – отморозил, значит, – завершает рассказ об этом эпизоде наш собеседник.

Антарктида – земля ураганов
В 1974 году Петр Федорович принял участие в своей первой экспедиции в Антарктиду.
– Да это как командировка: я уж тогда с женой и детьми жил, деньжат надо было подзаработать – вот как раз на квартиру в Ульяновске. Полярникам-то бесплатное жилье не выделяли, но зато после 15 лет работы в Арктике мы получали право вступить в жилищный кооператив в любом городе России, кроме Ленинграда и Москвы, – поясняет наш рассказчик.

У Красавцева хранится уникальная поздравительная телеграмма, адресованная участникам 20-й советской антарктической экспедиции. В ней президент США Джеральд Форд поздравляет исследователей с серединой зимовки 1975 года.

По словам Красавцева, природные условия на Южном материке похожи на арктические, но есть и существенные отличия.
– Первое, что бросается в глаза: солнце там ходит по-другому – с запада на восток. А когда я в первый раз увидел в Антарктиде восход Марса – так прямо обомлел: он там огромный, почти как Луна.
Красавцев работал на станции «Молодежная», но также посещал другие антарктические базы – английскую на острове Южная Георгия, заплывали также на станцию Беллинсгаузен.
– Вообще, на «Молодежной» работало около ста человек, в том числе – иностранцы: американцы, англичане, японцы. Многие из них по-русски хорошо разговаривали, так что приходилось с ними общаться.
Главная опасность на Южном материке – это ураганные ветра, которые бывают трех классов опасности. Радистам-полярникам нередко приходилось ползти до стоявшей в отдельном здании радиоаппаратной, поскольку в вертикальном положении передвигаться при таком ветре совершенно невозможно.
– Вот однажды ползем вместе с напарником, подтаскиваем друг друга – вроде бы осталось до двери совсем немного. Налетит сильный порыв ветра – и снесет нас по снежному насту метров на пятьдесят. Ну, что делать? Снова ползем. Как входишь в здание, маску стягиваешь – и дышишь, словно паровоз. Воды потом пьешь много – это помогает, – вспоминает трудности экспедиции Петр Федорович.
Во время второго плавания на Южный материк Красавцев работал уже на станции «Восток», находившейся на высоте три тысячи метров над уровнем моря. В эту экспедицию погибло двое ее участников: водитель тягача отклонился от маршрута, и машина ушла в трещину. Только один из членов экипажа успел выпрыгнуть, остальные сгинули в образовавшейся пропасти, глубина которой оказалась больше километра (бросили туда линь почти тысячу метров длиной, но так и не достали дна).
Стоит добавить, что, помимо работы в жестких условиях Арктики и Антарктиды, в жизни нашего рассказчика было много других любопытных приключений и событий. Он побывал в Австралии и Африке, два раза преодолевал экватор, заплывал на Канарские острова и даже купался на пляже в Рио-де-Жанейро.
Евгений Сафронов