В аварии на Саяно-Шушенской ГЭС одним из главных виновников был объявлен “реформатор отрасли” Чубайс. Будет ли объявлен таким виновником ЧС в Ульяновске министр обороны, по совместительству – председатель совета директоров ООО “Оборонсервис” Сердюков?

Саперы продолжают находить и вывозить неразорвавшиеся снаряды и болванки от взорвавшихся боезапасов из жилых кварталов Ульяновска. Самый дальний залетел аж в соседний Чердаклинский район – болванку нашли жители поселка Колхозный. По самой последней информации специалистами обнаружено и вывезено 13 неразорвавшихся снарядов, сколько их еще будет – не знает никто. Перед этим “Интерфакс” сообщил о том, что найдено 43 снаряда, что в городе восстановлены крыши четырех домов, остеклена примерно половина из всех выбитых окон – 3118, подключен газ почти во всех квартирах, лишившихся после пожара газоснабжения. Другие источники говорят, что газа не будет как минимум до тех пор, пока не будет проверена вся система газоснабжения, а окна заделаны не стеклом, а полиэтиленом.

Население больше всего боялось “химии и радиации”, причем не только потому, что заряды с этой начинкой могли оказаться на складе. Непосредственно в зоне поражения находилась емкость с хлором промышленного назначения, используемым в процессе утилизации зарядов. А еще там рядом находится НИИ АР (научно-исследовательский институт атомных реакторов). Как сообщил “МК” Игорь Корнилов, руководитель ульяновской правозащитной организации “Правовой фонд”, “все оборудование в нем давно изношено, оно выработало свой ресурс. В свое время в Ульяновске уже произошла целая серия аварий на НИИ АР с выбросом радиоактивных веществ в воздух. Длительность выбросов продолжалась три недели. Радиоактивный йод накрыл город целиком. Но тогда власти скрыли то, что произошло. И эвакуации населения не было. Но в Дмитровограде жили бывшие ликвидаторы Чернобыльской АЭС, у них дома оставались дозиметры на память. “Сувениры” вдруг сработали. Оказалось, что в воздух было выброшено двадцать тонн радиоактивного йода. Даже по таблице чрезвычайных ситуаций сложно определить, во сколько раз был превышен уровень предельно допустимых радиоактивных норм. Первой тревогу забила Казань. Ветер подул в их сторону, и тамошние экологи нашли в воздухе радиоактивный стронций, определили его источник”.

Чудом обошлось. Чудом – потому что жар от горящего арсенала был такой, что две пожарные машины, рванувшиеся к пожару вскоре после начала событий, по словам очевидцев “вспыхнули как спички”. По данным местного МЧС, только площадь возгорания составила около 10 тысяч квадратных метров.

Очень по-разному повели себя те, кто мог чем-то помочь людям, попавшим в беду. Местные предприниматели еще 13-го подогнали около 4 тысяч квадратных метров пленки ПВХ, а воскресенью – около 20 тысяч квадратных метров стекла. Но появившиеся еще в субботу на лишившихся оконных рам и дверей зданиях объявлений “быстро и недорого ставим пластиковые окна” жильцы, вернувшиеся домой, расценили как издевательство. Тем более, что и мародеры, несмотря на милицейское оцепление, не остались без добычи, и жить поселковым пока приходится не просто за закрытыми полиэтиленом окнами, но и практически без воды и без газа, а “недорого” оборачивается суммами, неслыханными до страшной “черной пятницы”. Ну, а руководителям соседних районов губернатору пришлось даже выволочку устраивать – за равнодушие к беде соседей.

Кстати, сумма выделенных областью средств на спешное восстановление инфраструктуры выросла с 20 до 30 миллионов рублей. Еще кстати: министр МВД Нургалиев в телеконференции с находящимся на саммите в Сингапуре президентом Медведевым заявил, что “были предприняты меры по недопущению мародерства” и добавил, что заявлений по этому поводу от населения не поступало. Еще бы! Снявши голову…

Президент дал МВД и МЧС две недели на то, чтобы разобраться на предмет безопасности со всеми объектами, аналогичными ульяновскому “Арсеналу”, и выяснить причину случившегося.

Впрочем, причины уже известны – если и не главам МЧС и МВД, то любому здравомыслящему человеку, интересующемуся темой.

В одной из больниц Ульяновска лежит молодая женщина, получившая ожог 30% кожи, в коме, но выжившая – она вместе с остальными работниками цеха успела укрыться в бомбоубежище. Именно ей грозит стать главной “стрелочницей” этого громкого дела – это вроде бы она неосторожно вскрывала снаряд, послуживший той искрой, из которой возгорелся пожар. Нарушение технологического процесса и техники безопасности.

Но ПОЧЕМУ? Что, на утилизацию снарядов нанимают самоубийц? Или эта женщина была скрытой шахидкой? Кто нанимает работников для таких опасных работ?

Вот что пишет по этому поводу “Российская газета”:

Несколько лет назад было принято решение: утилизацию боеприпасов на военных арсеналах будут проводить не только Минобороны и привлеченные предприятия-изготовители боеприпасов, а любые сторонние фирмы. Как полагается в рыночных отношениях, должен объявляться тендер и тот, кто предложит лучшие условия – будет утилизировать все и вся. Сразу возник конфликт не только между Минобороны и тогдашним Роспромом, который стал предлагать гражданских дилеров разоружения, но и ФСБ. Ведь получалось, что к арсеналам с боевым вооружением получали доступ фактически некие “Рога и Копыта”. Урегулировать ситуацию не удалось, и она перешла в новую гражданскую структуру – Минпромторг. Какое-то время Министерство промышленности и торговли отвечало за отбор цивильных кандидатов на ликвидацию военных арсеналов.

Министр обороны Анатолий Сердюков решил ситуацию оптимизировать и упорядочить. По его инициативе, “несвойственные военному ведомству функции материально-технического обеспечения войск передаются” некоему открытому акционерному обществу, 100% акций которого будут в федеральной собственности. Мирная утилизация боеприпасов армии не свойственна, поэтому акционерное общество занялось и этой проблемой.

Вот “Московский комсомолец” публикует комментарий своего источника в Минобороне:

— Судя по тому, что разлет осколков происходил всего лишь в радиусе 7 км, больших и серьезных боеприпасов на складе не было. Скорее всего это были управляемые ракеты (хотя они могли бы лететь и дальше) и реактивные снаряды, которые, видимо, как лежали, так и начали вылетать после того, как ящики загорелись. Если бы на этой базе хранились, к примеру, торпеды или корабельные зенитные ракеты, то последствия были бы куда более серьезными.

То, что трагедия случилась из-за непрофессионализма тех, кто занимался утилизацией, практически не вызывает сомнений. Сейчас ведь как бывает: подряжают некую коммерческую фирму (а сертификаты на такой род деятельности часто раздают кому ни попадя), она набирает бывших военных, считая, что они крупные специалисты в области боеприпасов, и те курочат снаряды.

Но совершенно напрасно в бригады утилизаторов стараются брать исключительно бывших военных. Это не их сфера деятельности. К тому же типов боеприпасов существует множество, и быть профессором в каждом невозможно. Тем более в данной ситуации надо знать не только, как каждый из них устроен, но и как его надо утилизировать — что совершенно разные вещи. Вояки, конечно, ребята решительные, но именно это им часто и мешает. Они приходят и видят: все снаряды железненькие, серенькие, и начинают с ними работать по той единственной схеме, которая им известна со времен службы. Думаю, что в данном случае кто-то из таких вот “знатоков” — не важно, кто это был — женщина или мужчина, — нарвался на снаряд со смесевым топливом в движке, и произошел взрыв.

Сегодня утилизацией должны заниматься скорее химики и производственники. Дело в том, что в 80-х годах пошла тенденция делать реактивные снаряды и ракеты не монолитные, а более перспективные — смесевые. В них для двигателя используется двух- или многокомпонентное топливо, которое требует бережного обращения. Хранить такие снаряды требуется в особых условиях — горючее в двигателе герметизировать без доступа воздуха. Поэтому при утилизации, как только в них отвинчивают винтик или шпоночку, туда сразу попадает кислород. После этого буквально в течение 2—3 часов топливо становится взрывоопасным.

Если после этого снаряд просто тронуть с места, может произойти возгорание. Такой случай пару лет назад произошел на авиационном складе в Сергиевом Посаде. Там разряжали ракету Р-46 — она тоже была смесевая. В результате она шарахнула в ангаре, двоих убило сразу, многих ранило. Причем ребята, которые занимались утилизацией, хорошо были знакомы с устройством этой ракеты, но при этом они не знали особенностей поведения ее химических компонентов спустя 20—25 лет хранения.

А вот что говорит бывшая вольнонаемная работница “Арсенала”, дружившая с погибшим мичманом Владом Панковым:

– Какая автоматика? Это рабский ручной труд. Берешь в руки зубило и молоток и бьешь по снаряду. Обычно мы с напарницей вдвоем работали. Она брала гильзу, держала ее перед собой — нежно, как младенца, а я молотком орудовала, чтобы снаряд раскрыть. Легче, когда снаряд большого калибра — 130 мм. Там есть съемники, и снаряд проще разобрать. А 100-й калибр мы обычно на пол роняли и стучали, чтобы он открылся. Когда пилишь снаряд, искры летят. Все что угодно в этот момент случиться может. Работа опасная. Снаряд раскроем, высыпаем из него взрывчатое вещество, оно на гранулированный кофе немного похоже, такое желтенькое или коричневое… Вещество помещали в специальный контейнер. Все это по технике безопасности надо аккуратно делать, взрывчатка же в любой момент может взлететь на воздух, но кто ей следует — безопасности? С нас ведь постоянно гнали план — по цветмету, по утилизации взрывчатых отходов… Какое отношение у начальства к нам, такое и у нас к работе.

На процессе утилизации в “Арсенале” работали одни женщины. За 8-12 тысяч рублей в месяц.

Проводка в цехах не менялась с советских времен.

“Арсенал” был передан из ведения министра ВМФ в ООО “Оборонсервис” в июле 2009. Ни один специалист ВМФ в руководство ООО не вошел, впрочем, как и ни один специалист других родов войск. Такое вот “чисто гражданско-коммерческое предприятие”. С чисто коммерческим подходом.

Впрочем, вполне правомерна и другая версия. Г-н Сердюков на начало 2010 года наметил ревизию как раз складов “Арсенала”… Так что вряд ли МВД и МЧС удастся в указанные сроки разобраться с поручением президента. А вот отрапортовать об “установлении виновных в происшествии лиц” они могут хоть сейчас. Интересно, согласится ли Анатолий Сердюков признать свою вину так же легко, как его тезка Чубайс принял вину за Саяно-Шушенскую ГЭС? Или сошлется на то, что арсеналы взрывались и до него?

Досье “Российской Газеты”

* Май 1994 г. – взорвался склад боеприпасов морской авиации ТОФ недалеко от Владивостока.

* Ноябрь 1997 г. – взрыв минно-торпедных складов в бухте Горностай недалеко от Владивостока.

* Апрель 1998 г. – пожар и взрывы на артиллерийском складе в поселке Бараново-Оренбургское.

* Май 2000 г. – врыв артиллерийских боеприпасов на Ржевском полигоне (ЛенВо).

* Июнь 2001 г. – пожар на складе авиационных боеприпасов в Читинской обл.

* Июль 2001 г. – взрыв артскладов в Бурятии.

* Октябрь 2002 г. – пожар на складе боеприпасов близ Владивостока.

* Июль 2003 г. – взрыв артсклада ТОФ.

* Август 2003 г. – взрыв артскладов в Еврейской АО.

* Октябрь 2005 г. – пожар и взрыв арсенала ТОФ на Камчатке.

* Май 2008 г. – пожар на складе ракетного вооружения ВВС (ЛенВо).

* Сентябрь 2008 г. – пожар на складе боеприпасов ТОФ.

* Сентябрь 2009 г. – взрыв на арсенале Карабаш, Челябинская обл.

* Ноябрь 2009 г. – взрыв на арсенале в Ульяновске.