Наш корреспондент решила сдать редакционную Мурку в пункт приема бездомных животных

Ульяновцев взбудоражило недавно вышедшее постановление ульяновского мэра об отлове бродячих животных. За каждую голову горожанам обещали по 180 рублей. Правда, потом выяснилось, что это постановление касалось только муниципального предприятия «АТП по уборке города». Но кто знает, а вдруг сдать бездомное животное и получить обещанные денежки может любой человек? Проверить, так ли это на самом деле, мы решили на собственной, точнее, кошачьей шкуре.

Мои подвальные хождения взбудоражили всю редакцию. Народ недоумевал, чего это я с утра пораньше бегаю по кабинетам и ищу понимания то у нашего охранника, то у завхоза, то у дворника, то у водителя.

– А чего ее ловить-то? – пожимает плечами завхоз. – Вон в подвале они все ручные! Бери любую.

Однако, явно не доверяя моим благим намерениям, тут же добавил:

– Кошку потом верни! Я для та кого случая ее даже помечу!

Пришлось согласиться.

Пункт приема бездомных животных в городе всего один. В грязном переулке, в конце вереницы гаражей мы увидели огромные железные ворота. Во дворе стояла старая хибара с соответствующей вывеской. Однако сколько я ни стучалась в дверь, никто нам не открывал. Пришлось даже применить ножную силу. Безрезультатно. Тут я обратила внимание на распахнутую форточку – оттуда слышался разговор. Решив не терять время даром, я забарабанила в окошко и крикнула:

– Откройте дверь, я тут кошку сдать хочу. Больная она, заразная, опасная для общества!

Кроме кошки, которая замяукала как сумасшедшая из мешка, никто не отозвался. Обогнув здание с другой стороны, обнаружила открытую дверь. На пороге стоял дедуля в ватнике и шапке-ушанке, назвавшийся Иваном.

– Кошку вот сдать хочу, – я показала ему свой мешок с торчащей оттуда кошачьей мордочкой.

– Это не сюда, пойдем, покажу, – ответил дед и махнул рукой в противоположную сторону.

Мы выныриваем из темного жилища Ивана (оказывается, там он обитает) и идем на свежий воздух. Я популярно рассказываю, как же мне хочется побыстрее избавиться от животинки.

Дед ведет меня к той самой двери, в которую я безуспешно барабанила десять минут назад.

– Уехали уже, тебе с утра нужно приходить, они по утрам бывают, – вздыхает он, так и не пояснив, кто же такие загадочные ОНИ.

– Что же я теперь с этой кошкой буду делать? Может, вам сдать? – спрашиваю Ивана.

– Нет, я отношения к этому никакого не имею.

Поодаль стоит черный контейнер. Точно в таких же с утра вывозят мусор из домов. Только этот подписан: «Для биоотходов». А отходы эти – трупы животных.

– Вот сюда их кидают и вывозят на мусорку, – рассказывает дед.

Дно контейнера в свежих кровавых подтеках.

В это время прямо во двор въезжает «УАЗик» и останавливается у дверей «пункта».

Из машины выходит здоровый мужчина в камуфляже. Я кидаюсь к нему.

– Ой, я тут вас жду. Кошку сдать хочу, заразная она, кажется, и бездомная…

Мужчина со знанием дела берет мешок. Моя бедная Мурка, будто почуяв неладное, начинает истошно орать и царапаться.

– А куда вы ее денете? – спрашиваю я.

– Усыпим, – коротко отвечает мужчина.

И собирается сесть в кабину «УАЗика».

– А деньги? – будто спохватившись, говорю я.

– Какие деньги? – усмехается он.

– Как какие? Обещали за каждое сданное животное 180 рублей давать!

– Кто обещал, да вы что?! – смеется мне в ответ мужчина.

Я, помня наказ нашего завхоза, буквально силой выхватила из рук «камуфляжного» мешок с кошкой и бегом отправилась обратно в редакцию. Мурка тут же приутихла и за время пути не проронила ни единого «мяу».

За перенесенные страдания мы вдоволь напоили кошечку молоком и пообещали впредь беречь от подобных стрессов.