За последние десятилетия, кажется, только к 100-летию Ленина в Ульяновске происходили такие масштабные изменения: куда ни кинешь взгляд, везде идут строительные работы – разрыты гектары земли, километрами выстилается тротуарная плитка, бордюрный камень, спиливаются сотни деревьев и кустарников. Жители (не все) протестуют, пишут письма, приходят на «сходы». Меня часто спрашивают, в том числе и бывшие мои студенты, работающие в СМИ, как я к этому отношусь. Отношусь нормально, философски, отнюдь не идеализируя ситуацию. Во-первых, веяние «откатного» времени, хроническая нехватка больших денег для распила, такое происходит или происходило не только в Ульяновске: рубили, сносили, мостили по многим российским городам.

Вот сейчас и столицу активно мостят.

Во-вторых, город в последние годы действительно местами очень сильно пообветшал и требовал ремонта. Между тем выросло уже несколько поколений мещан, привыкших к своей «Гончаровке», своему руинировавшемуся «Венцу», своим магазинам-аквариумам, своим паркам и скверам. На их глазах происходит разрушение привычной и по-своему комфортной среды обитания.

Нынешний Ульяновск – это городская «Матера», вывезенные на свалку старые гранитные бордюры ассоциируются с маленькими гробами, всплывавшими после массового затопления крестьянских селений во время строительства гидроэлектростанций, циничная и равнодушная к прошлому молодежь, плачущие сирени, манкурты-строители со стеклянными глазами. Стареющий город с величественными волжскими панорамами, пригодными для умильного созерцания и рефлексии, который чиновники, недоигравшие в детские игры, хотят с брызжущим восторгом запустить в небо, как воздушного змея. Ну не глупость ли? Говорят, ждут президента. Пишут, что, став культурной столицей СНГ, надо двигаться дальше – к столице уже европейской. Но ведь Европа разная. Есть бурлящий Милан, и есть какоенибудь тихое, провинциальное и не стыдящееся своей провинциальности Сан-Бартоломео-Аль-Маре. И дело не в количестве жителей. Можно быть городом с деревенской судьбой. И деревней с городским менталитетом. Но это не про нас. Давайте все-таки определимся, какой Европой мы никогда не будем и какую Европу мы еще сможем хотя бы отдаленно имитировать. Город уходит под воду. Воду беспамятства.

Хочется верить, что в последний раз. И уже ныне построенное будут не сносить, а только реставрировать лет эдак через сорок-пятьдесят. Как в настоящей отпассионарившейся Европе. И наши потомки, проходя мимо нынешних новых фонтанов, будут говорит с придыханием, что это фонтаны их детства, а на эту ограду облокачивались их молодые родители, а этот памятник никуда не передвигали и наконец оставили в покое, и то, что казалось нам гламуром, дешевкой, покроется благородной сепией времени.

Из блога prem-er-maior.livejournal.com.