Девять детей-погодок — семь девочек и двое мальчиков. Елене — чуть за 30, Сергею — под 40. В декабре из их дома в татарском селе опека забрала в приют шестерых детей. Родители вернулись в Ульяновск, и вскоре детей перевели к ним поближе, в реабилитационный центр.

Дима, Наташа, Даниил, Катя, Настя, Ксюша и еще трое самых младших — родители вместе с ними едут в приют к старшим детям. Яковлевых не только по фамилии, но по именам знает весь Ульяновск. Теперь наслышаны о них и в Татарстане. Девять детей. Погодки. Семь девочек, два мальчика. Елене — чуть за 30, Сергею — под 40. В декабре шестерых детей забрала в приют опека из их дома в татарском селе. Родители вернулись в Ульяновск. Через два месяца детей перевели поближе к ним, в реабилитационный центр.

В этой истории – как и зачем отбирали детей у родителей – много частностей, которые не так уж очевидны, как может сначала показаться, и много странностей, но правда, кажется, одна.

В приюте Яковлевых отлично помнят. Пара сюда сдавала на время детей, пока меняла одну съемную квартиру на другую. Своего дома у них никогда не было. До 2010 года. Пока они не купили по объявлению в газете деревенский дом и не переехали за 50 километров от Ульяновска.

Мнения о том, что произошло, разошлись: Яковлевы уверяют, что к ним сразу отнеслись не очень, вмешивались в личную жизнь, а местные уверяют, что те лентяи и бездельники, дети голодали. Им помогали, а те все бросили и буквально плюнули всем в душу.

Мордовское село Урюм, территория Татарстана — несколько десятков домов, школа, детский сад, магазин. Яковлевы приехали зимой тихо, но слух разошелся сразу – большое семейство, надо помочь. Глава поселения Владимир Карпов уже привык к камерам – заводится сходу. “Никуда на заработки глава семьи не ездил. Две недели за два года — вот вся его работа. Только дома сидел, смотрел телевизор”, — уверяет он.

У отца семейства Сергея Яковлева — другая версия: он постоянно ездил на заработки, оборот был до 80 тысяч в месяц, разводил с женой гусей и продавал на рынке. “Давят, что я не работал, — говорит он. — Я детей кормил, они в школу ходили”.

В Урюме все, как один, настроены против Яковлевых. Семейство, мол, далеко не святое. Дом промерзлый – отцу было лень поехать за дровами, обогревались газовой конфоркой и могли удушить детей угарным газом, жили в долг, пили и голодали.

“Летом был случай, — вспоминает соседка Яковлевых, — мальчишка вернулся без молока, а перед ним захлопнули дверь — иди, ищи. Мне его так жалко было”.

Село их подкармливало, оплатило долги за тепло и газ, а те даже не прописались. В декабре Елену с пятимесячной Машей увезли в больницу в Казань. Сергей с сыном уехал со старшим Митей их навестить, оставив остальных детей одних дома. Когда вернулся, его ждала целая толпа – люди из опеки, полиция, инспекторы и врачи.

Любительское видео снял кто-то из работников соцзащиты. Видно, что кухня оборудована техникой, есть микроволновка и в холодильнике полно еды. Видно, в каком состоянии отец.

“Папа начал нас защищать, сказал, что не отдаст нас, — рассказал старший сын Яковлевых Дмитрий. — Его избили. Потом обыскали дом, всех одели и увезли”.

На дом Яковлевы потратили свой материнский капитал за второго ребенка. Они собирались начать в нем новую жизнь. Сейчас, говорят, его разграбили – унесли технику и даже мешок муки. Дом заброшен, кажется, будто бежали отсюда впопыхах. Соседка Яковлевых Татьяна Куркова рассказывает: дети милые, приветливые и на дистрофиков похожи не были. “Ребятишки очень общительные. Им постоянно помогали”, — сказала Татьяна.

Опека уверяет: троих детей в тот день врачи выносили на руках — так они обессилели от голода — а младшую Машу спасали от смерти, правда, видеосвидетельств этих фактов как раз и нет.

“По словам врача, были грязные полотенца. Я дышал на этого ребенка. Он был охолоделый, пульс еле прощупывался”, — уверяет Виталий Трофимов, председатель комиссии по делам несовершеннолетних Тетюшского района Татарстана.

В Министерстве труда и занятости Татарстана показывают заключение комиссии по делам несовершеннолетних: дистрофия внутренних органов у младшего ребенка, недобросовестное выполнение родительских обязанностей, скудное питание, употребление алкогольных напитков.

“Вызвали сомнения бытовые условия. Семья была поставлена на патронат. Если родители не работают, а живут на пособия, которые, в принципе, не могут обеспечить достаточного уровня жизни, сомнительно говорить о качестве питания”, — заявила Наталья Бутаева, заместитель министра труда занятости и соцзащиты Татарстана.

А вот в приюте, куда сначала привезли шестерых детей, признаков истощения не зафиксировали. “Очень аккуратные, чистенькие дети приехали, хорошенькие”, — говорят сотрудники приюта.

Яковлевых на полгода по решению суда ограничили в родительских правах. Чтобы вернуть детей домой, им теперь надо это самый дом иметь. Пока они живут в однушке вшестером вместе с отцом Елены. “Нам сказали, что лучше в деревню не возвращаться — всех детей заберут”, — рассказала многодетная мать.

Бодрый губернатор Ульяновской области Сергей Морозов и сам многодетный отец обещает, что Яковлевым вот-вот дадут две квартиры, и выговаривает чиновникам, которые почему-то, столько лет зная эту семью, до сих пор не обеспечили ее жильем. “У меня четверо детей. Любую проблему принимаю близко к сердцу. Будут жить в новых квартирах в новостройке”, — заверил Морозов.

В Ульяновске целая комиссия теперь обсуждает не бюджеты, а молочные смеси для маленькой Маши, путевки в детский сад для средних и помощь матери-героине. Многодетному отцу нашли работу по профессии – слесарь на авиазаводе. И теперь мотивируют — его, по слухам, уже не раз устраивали, а он прогуливал, опаздывал или увиливал.

“Возьму на контроль его желание работать”, — сказала Галина Эдварс, уполномоченный по правам человека при правительстве Ульяновской области.

При всем несовпадении версий, разности оценок и противоречивых фактах никто из окружения ни разу не сказал, что Яковлевы били детей или намеренно их унижали или бросили. Хотя эта семья, конечно, неблагополучная. Соцработники про такие говорят: нужно “сопровождение”.

“Безусловно, здесь были основания для изъятия детей. И органы опеки перестраховываются, забирая их. Есть возможность возврата детей в семью и ее восстановления. Приоритет — за семьей, если родители готовы устроиться на работу”, — прокомментировал ситуацию уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов.

Семейству уже вручили сертификат на 700 тысяч – за седьмого ребенка. При пособии в 160 рублей в месяц это, конечно, целый капитал. Трудовая книжка и прописка в просторной квартире должны восстановить Яковлевых в правах. Тогда можно будет и дальше улучшать демографию.