* * *

Зима за окном – несвобода.

Под тридцать мороз. Тишина.

Зима сорок третьего года.

Солдаты. Теплушки. Война.

Мельканье прожекторных бликов.

Чахоточно хриплый гудок.

На станции трупы калмыков

Сухой завевает снежок.

А те, кто доехали, слабы,

От голода живы едва.

Спасали их русские бабы,

Не тратя напрасно слова.

Несли, кто картохи, кто хлебца,

А детям, как лакомство, жмых.

Делились от чистого сердца

Последним, что было у них.

Под общей нерадостной крышей

Народы смесила война.

Ещё не родившись, я слышал,

Как тяжко стонала страна.

* * *

За Отчизну гибли молодыми

Мужики в Великую войну.

Как и чем я смою перед ними,

Замолю постыдную вину?

Вроде, не блажил и не витийствовал,

Но свою страну не сохранил.

Значит, в самом главном я не выстоял,

В самом главном правде изменил.

* * *

Летят снега метельные над Русью,

За февралём ещё не брезжит май.

Пахнуло в душу холодом и грустью,

Как будто ощутил я жизни край.

А я-то думал, что неблизки сроки,

И я увижу вешний цвет страны.

Но снегом все запружены дороги,

В метели – жёсткий отсвет седины.

А я-то думал, радостный, как дурень,

Что попаду в счастливый новый век,

Где нет ни страха, ни войны, ни тюрем,

И буду жить как вольный человек.

Я оглянулся – что за мной осталось?

Увидел я работу и долги,

Надежд – огромность, воплощений – малость,

И робкий всплеск сочувственной руки.

* * *

День сияет остуженным светом,

Всё живое лишается сил.

Золотым листопадным паркетом

Землю хмурый октябрь замостил.

Жаль, что лето моё отшумело,

И в поля хлынул холод земной…

Пой, душа, тосковать надоело,

Хоть сквозь слёзы, но всё-таки пой!

Пой, душа – есть, во что ещё верить,

Ведь судьба не растрачена вся.

Пусть невзгод на земле не измерить.

Но родные слышны голоса.

Там, за тьмой, откликаются эхом,

Вдалеке, то один, то другой…

Вся в задирах душа. Человеком

Нелегко на земле быть, друг мой.

Касьян Остудный

На улице метель… Последний день зимы

Меня целует изморозью в губы,

Когда, надев подшитые пимы

И свояком подаренную шубу,

Я падаю с размаху в пышный снег,

С зимой прощаясь и со всем, что было.

И слышу над собою звонкий смех

Прекрасной от любви моей Людмилы.

* * *

Когда густеют сумерки, и день

В прощальный раз вдали сверкнёт зарницей

Над знойными просторами, и лень

Деревьям и траве пошевелиться;

И крепко пахнет спелая полынь;

И тополя густые возле дома

Все от корней до трепетных вершин

Охватывает дрёмная истома;

И влажно блещут дальние миры,

И звёздные к земле несутся ливни;

И тонко запевают комары

Впотьмах свои воинственные гимны;

И мотыльки, слетаясь на огонь,

Толпятся возле лампочки с шуршаньем, –

Я в этот час молчу, опустошён

Тревогою и смутным ожиданьем.

Я понимаю, как я одинок

В огромности бессолнечного мира,

Какой мгновенный мне отпущен срок

Всё лицезреть, что бесконечно мило.

Уходит день, и с ним уходит прочь

Дневных сует случайное волненье.

Над миром тьма, но чем темнее ночь,

Тем ярче и ясней души горенье.

Слова, собой являя звёздный лик,

Выходят из безмолвья заточенья,

И жизнь моя, прозревшая на миг,

Полна тогда надежды и значенья.

Русское счастье

О, как я счастлив был в начале,

Когда надеждою пылал!

Мне много в жизни обещали,

Но я к раздаче опоздал.

Теперь гляжу я, как другие

Спешат впотьмах на ложный свет.

И понимаю их – в России

Без веры в счастье жизни нет.

Голуби

Июльская высь необъятна,

В ней знойная зреет истома.

Девятый этаж. Голубятня

На лоджии нового дома.

Выходят влюблённые утром

И ввысь голубей запускают.

Как яркие всплески салюта,

Над городом птицы играют.

С асфальта, пропахшего пылью,

Мечтой они кажутся людям.

Упругие лёгкие крылья

Забытые чувства в нас будят.

Над городом стая кружится,

Купается в небе бездонном.

Когда налетаются птицы,

Вернутся на плечи влюблённым.

Пусть время летит быстротечно,

Но сердцу от счастья уютно.

Мир кажется добрым и вечным.

Таким он и был в это утро.

* * *

Снова верю душой неизлеченной

Я в надежду, зовущую нас.

В белых прядях метельного вечера,

Поиграв, месяц тонкий погас.

В сумрак глядя глазами горячими,

Блики света я вижу вдали.

И свой путь, мне судьбой предназначенный,

Я открою на крае земли.

Будет время ветрами железными

Жечь меня и лететь в пустоту.

За горами, лесами и безднами

Я друзей дорогих обрету.

Мы взлетим над житейской усталостью,

Безымянной печалью людской.

Материнской оплаканы жалостью,

Станем горькой полынной звездой.

И она воссияет над муками,

Над бурьяном безвестных могил.

Утишит боль земли, убаюкает

Всех, кто счастья лишился и сил.

И над каждой судьбой, каждым деревцем

Чудным светом прольётся она.

И душа ни за что не изверится,

Что ей вечная жизнь суждена.

* * *

В саду плывёт туман как дым,

От палых листьев горьковатый.

И всё, что мы в душе таим,

Обнажено и ждёт расплаты.

Как много их, в копилке слёз,

Обид, невыплаканных болей,

Надежд несбывшихся и грёз,

И зла, и страхов, и неволи…

Весь этот рой гудит, гнетёт,

Над бездной сотрясает душу.

И своего лишь часа ждёт,

Чтоб с воплем вырваться наружу.

Не дай, Господь, когда умом

Распорядится эта сила:

Кому-то – сразу «жёлтый дом»,

Кому – тюрьма, кому – могила.

В саду плывёт туман как дым.

Всё больше тьмы, всё меньше света.

В душе такое мы таим,

Что лучше не тревожить это.

* * *

Жизнь – занятие вредное

Для здоровья и совести.

Судьба моя непобедная –

Сюжет невесёлой повести.

Тяжёлые дни бывают,

Унылые, тягомотные.

На душу тоска налегает,

Как одеяло потное.

Грешен в унынии – каюсь.

Весь, от подошв и до темени,

Я колочусь и маюсь

Рыбой о лёд безвременья.

Господи, дай мне силы

В грязных сумерках буден

Не проклинать, что было,

Всё привечать, что будет!

Материнская нить

Мне сегодня напомнило солнце,

На полу золотые лучи,

Как жужжало твоё веретёнце,

Будто тихое пламя в печи.

Как из шерсти сливалась тугая

Бесконечная серая нить.

Я нередко теперь вспоминаю

Эти дни, их не в силах забыть.

Не забуду я луг за рекою,

Русских песен, что пела мне мать.

Детство было такое большое,

Что его до сих пор не объять.

Не забуду я нашей землянки

С врытым в землю промёрзшим окном.

Я не знал жизни мрачной изнанки,

Это всё мне открылось потом.

Повзрослев к неизбежному сроку,

Я увидел земные пути.

Жизнь вручила судьбу и дорогу,

По которой я должен идти.

Ты меня обняла у калитки.

Я почувствовал соль на губах.

И увидел – как серая нитка,

Моя тропка петляет в снегах.

* * *

Журавлиной тропой невесомой,

Навсегда став свободным от пут,

Я уйду незаметно из дома,

Где воруют, дерутся и лгут.

Я уйду поднебесной тропою

К бесконечному свету, сквозь тьму,

Обретенья любви и покоя,

Пожелав, на прощанье, всему.

Поэзия

Я не люблю стихов, – сказала женщина.

О, лучше бы она в тот миг смолчала:

Ведь отчужденье, словно трещина,

Меж нами сразу пробежало.

Стихи…Томленье духа в полночи,

Встаёт словами кровяными.

Я сам их не люблю до горечи,

Но бесконечно болен ими.