В рамках кинофестиваля имени Валентины Леонтьевой в областной научной библиотеке имени В.И.Ленина прошел «круглый стол» с известным киноведом и телеведущим канала «Культура» Кириллом Разлоговым «Доброта и жестокость в современном кинематографе». Предваряя обсуждение, мэтр искусства кино сделал любопытный экскурс в теорию вопроса.

На его взгляд, в нестабильном обществе, например теократическом, власти боятся дестабилизации и ограничивают свободу творчества, поэтому рамки дозволенного в искусстве очень узкие. Стабильное же общество может позволить себе в искусстве почти все. Было приятно услышать, что, таким образом, К.Разлогов относит Россию к стабильным обществам, ведь у нас художники слова и кинокамеры давно уже позволяют себе это «почти все». Что подтверждают взрывы негодования в общественном мнении, ставшие рядовой приметой дня.

Как пример широкого взгляда на искусство, московский киновед привел великую культуру Древнего Рима, но странную свою теорию к Риму не применил. А ведь Рим был очень стабильной империей, пока не разрешил себе погрузиться в безумные оргии и не стал любоваться кровью гладиаторов, их жестоким искусством. Не увидел связи, наверное. На этот счет он привел другую новейшую теорию: относительности всего в культуре. Сегодня каждый художник имеет право на свой неповторимый взгляд на все что угодно, причем все они равны. Поэтому, отчего погиб Рим – сказать принципиально невозможно.

После такого жизнеутверждающего вступительного слова присутствовавшие подключились к обсуждению соотношения доброты и жестокости на киноэкране в их, так сказать, единстве и противоположности. Выступавших было много и, что замечательно, все они – в соответствии с новейшей киношной теорией – были правы в предпочтении доброты или насилия на экране. А неправой оказалась возмущенная «вседозволенностью» в киноискусстве общественность.

Впрочем, большинство выступавших говорило все-таки о том, что в современном кино очень мало добра и, наоборот, много насилия и просто черной краски. Кирилл Разлогов комментировал в том смысле, что ничего поделать с этим невозможно – этого требует «прилипший к кино и телеэкрану зритель». Привел и другой неотразимый аргумент – зло есть в жизни, это правда жизни. Мы хотим правды? Здесь возможен, конечно, только один ответ. К тому же художник, показывающий зло во всей его красе, хочет ведь этим что-то сказать. Хотя бы обращает на него внимание. Как, например, в сериале «Школа», который Разлогову нравится. Действительно, «Школа» обращает на себя внимание, но вся соль в том, как она это делает.

Об этом давно все сказано, но, видимо, хорошо забыто. Забыт даже А.С.Грибоедов, который в своей бессмертной комедии пишет: «…и свет разил он наповал, чтоб свет о нем хоть что-нибудь сказал».

Вот настоящая причина появления на свет божий многих скандально-известных произведений искусства: чтоб получить популярность в свете, которая затем ведь как-нибудь отольется и в звонкой монете.

Вот причина, по которой Гай Германика сразила «наповал» весь мир школы, слегка прикрывшись поисками «правды жизни». Об этом проговаривается, по Фрейду, даже ее фамилия – псевдоним. Обдала грязью погуще школу – несомненную ценность для общества. Оно, как и человек, не может на это не отреагировать – и желаемый эффект достигнут, «свет заговорил». Однако, хотя отдельных кусочков правды в «Школе» много, по форме все как бы правильно, «правдиво», «по сути это – издевательство», – афористично сказал когда-то об этом явлении наш земляк В.И.Ленин.

В школе случаются, конечно, вопиющие вещи, даже преступления, но это ведь не вся правда о школе. В школе много, много больше другого – того, что противостоит подростковому злу, но это авторам «Школы» не интересно. И здесь начинается уже «издевательство», большая ложь, то есть такое искажение правды, которое меняет до неузнаваемости реальную картину жизни. И вызывает, конечно, возмущение у тех, кто ее знает, особенно у педагогов.

Вообще сериал «Школа» – всего лишь очередная банальная провокация от искусства, которых сегодня много, родилось даже целое направление – провокативное. Кстати, В.И.Ленин называл подобные вещи еще и «архискверными» провокациями, потому что они не лишены таланта. И мы каждый раз «покупаемся» на эти провокации, начинаем их обсуждать, искать некие «сверхзадачи». И забываем простые истины, что, например, «дурной пример заразителен», – напомнил Б. Склярук, художник и профессор УлГУ.

Мы предпочитаем искать черную кошку в темной комнате – это ведь так интересно! Видим в этом некую гражданскую позицию. Вместо того чтобы подарить авторам «темных комнат» известный канделябр на память и предать наказанию молчанием. Когда вас оскорбляют, игра в благородство, политкорректность – чрезмерная глупость, говорили в Древнем Риме. Раз мы этого даже не видим, значит, мы глубоко больны.

Есть, конечно, и другие взгляды на искусство кино, вот что говорит, например, «киномушкетер» Михаил Боярский: «плохая книга, как и плохой фильм, действуют на человека так же, как газовая камера. Зачем ты снимал этот фильм, писал эту книгу?» Вот, думается, правильная постановка вопроса о киноискусстве, вместо относительного: «Доброта и жестокость…», которым мы невольно ставим на одну доску добро и зло, и этим, по сути, уравниваем их в правах и оправдываем зло…

Как? Говорят, например, что убийств, и много, есть и в пьесах Шекспира. И опускают, что у Шекспира они совсем не главное – это всего лишь жестокое лицо эпохи, на фоне которого гений решает вечные нравственные проблемы. Однако, если оставаться на формальной точке зрения, относительной, то можно и халтуру Германики сравнить с Шекспиром, и на «круглом столе» договорились ведь и до этого, сравнивали вполне серьезно. А наш киновед молчал.

Да, речь идет об ответственности свободного художника перед обществом за плоды ума его. Ибо без ответственности нет свободного художника. Вместо него родится произвол художника по отношению к искусству, что выражается в его творениях. И это было бы еще полбеды – его личная беда, но он ведь выходит с ними к обществу. В уверенности, что имеет право оскорблять общество, потому что он художник и якобы что-то ищет.

В общем, все по Задорнову: «…смотришь телевизор, кино – жить не хочется, выйдешь на свет божий, осмотришься – вроде жизнь продолжается». Чтобы не портить себе настроение, невзначай не отравиться – смотрите меньше телевизор и кино, – советует Задорнов. Как он прав!

…Мы все больше теряем культурный иммунитет, перестаем различать добро и зло, теряем вкус и пьем яд как лекарство. И становимся на путь Древнего Рима. Не потому ли, что нас ведут слепые поводыри с очками относительности на носу?

Виктор Каменев