В этом году Шарловскому леспромхозу уже 53 года, он образовался 1956 году. В 1980 года сюда пришел работать Валерий Степанович Пайгильдин, в скором времени он был назначен директором леспромхоза. С тех пор прошло двадцать девять лет.

– Как выглядел леспромхоз в то время?

– Тогда были деревянные гаражи, сараи, недостроенный лесопильный цех. Солярный цех состоял из одних клетушек. При мне был построен кирпичный склад 60 на 12 метров. Потом сложили из кирпича гаражи. Построили заправку. Переделали нижний склад, куда в первую очередь свозят срубленный лес. Был один башенный кран, сейчас возвышается уже пять.

– Ваше предприятие рубит лес?

– Благодаря Министерству природных ресурсов и экологии мы взяли в аренду на 25 лет лес площадью 20420 га. Сюда входит все Шарловское и часть Крутецкого лесничества. За это мы платим арендную плату согласно договору. Кстати, рубим лес только там, где созрела древесина. У нас даже составлен план рубок. И ни в каких аукционах не участвуем, для этого сейчас нужны «большие кошельки», чтобы выкупить лес с корня. Рассчитываться арендной платой за лес, несомненно, удобней. Правда, согласно договору нам приходится тушить пожары своей техникой (за что федеральный бюджет нам возмещает), сажать лес, ухаживать за ним. Семена покупаем в Чувашии, высеваем их в своем питомнике, и потом саженцы будем высаживать в местах рубок. Первые свои саженцы трехлетней ели появятся уже на следующий год. До этого нам бесплатно выделял саженцы Вешкаймский лесхоз, за что мы им очень благодарны.

– Сколько лет должна расти ель до своего созревания?

– Для того, чтобы ее срубить, ей надо расти 80 лет.

– Какие леса в основном вы рубите?

– Лиственные лесосеки. Поэтому у нас проблемы с реализацией. Раньше лиственные леса практически не шли «под топор». Как правило, рубили до 30 тыс. кубометров в год хвойного леса. На этот год запланировано только около 10 тыс. кубометров хвойных и 26 тыс. кубометров лиственных лесосек. Как правило, лиственный лес берет, в основном, Саратов. Они делают из него поддоны для кирпича, цемента. Это получается в три раза дешевле, чем из других пиломатериалов. Наша продукция не только пиломатериалы, но и половая и вагонная рейка, пагонаж, оконные, дверные блоки, стулья, скамейки, табуретки, столы.

– Как долго может храниться ваша продукция?

– Хранение пиломатериалов зависит от погоды. Зимой можно хранить по три месяца. Летом если прошел дождь, а потом наступила жара – надо сразу продавать. Потому что пиломатериалы лежат в пачках, плотно сложенные, куда не поступает воздух, поэтому начинает синеть. Это касается не только нас, но и других леспромхозов. Половую и вагонную рейки делаем по заказу и храним их, как правило, в лесопильном цехе.

– А на дрова лес идет?

– Да. Но гораздо меньше, чем раньше. Это тоже своего рода проблема. С приходом газификации люди меньше стали пользоваться дровами. Тогда как в Западных странах все больше и больше людей начинают пользоваться биотопливом – это переработанные стружки, дрова, другие отходы лесной промышленности. Оно гораздо дешевле, и вредных выбросов от него гораздо меньше, чем от мазута и каменного угля.

– Я смотрю, у вас в кабинете переходящее Красное Знамя района. Когда вы его получили и за что?

– Мы получили его в 2008 году. Постоянно поддерживаем социальную сферу: амбулаторию отремонтировали, в детский сад купили электроплиту, школе – компьютеры, помогли построить хоккейную коробку, отдали бесплатно пиломатериал, наша пожарная машина заливала корт, создали хоккейную и футбольные команды.

В прошлом году многое было сделано и на заводе: отремонтировали гаражи, бытовые помещения, окна покрасили, построили цех, где теперь проводим заводские мероприятия. Производство постоянно обновляем, чтобы не разваливалось. Это ведь как дома. Если что-то не доделал сегодня, завтра приходится приложить большие усилия. В 2008 году мы выпустили товарную продукцию на 30% больше, чем в предыдущем году. Производительность труда повысилась на 25%. Стараемся сохранить эти показатели и в этом году.

Ирина Антонова.