Однако власти Ульяновска слишком долго этого не замечали.
«По вечерам над ресторанами…
Горячий воздух дик и глух
И правит окликами пьяными
Весенний и тлетворный дух»
Ярче, чем эти строки гениального поэта, атмосферу пьяного «сидения» не передать. Но я рискнул бы добавить к блоковским словам еще и определение: «…вонючий дух». И не в переносном – а в самом прямом значении этого эпитета.
Веду речь о пивных – тех, что каждое лето располагаются в самых живописных и притягательных уголках города: на Венце, возле Винновской рощи, в скверике у бывшего кинотеатра «Рассвет» – и так далее. Именно их вонючая аура и подвигла написать эти заметки.
Чтобы меня правильно поняли, хочу сделать две оговорки. Первая: я лично отношусь не к противникам – а скорее к сторонникам одной – двух кружек прохладненького пивка – да еще если и при соответствующей закуске. Ну, скажем, горячие сардельки – как в Баварии. Вторая оговорка: я прекрасно осознаю зависимость местного бюджета от количества проданного и выпитого, как величают некоторые борзописцы, «ПЕННОГО напитка».
И все же, все же… Как говаривают в некоторых учреждениях, «вопросы к теме имеются».
Какие именно? Разные! Возьмем, скажем, эстетику.
Многие симбиряне помнят наверняка, как приятно было созерцать вечерами с площадки возле бывшего кинотеатра «Рассвет» волжскую акваторию, речной порт и прочие прелести нашего ландшафта
Ландшафт все тот же – но до созерцания ли теперь?
Картина такова. Как только явятся к нам прелестные летние вечера, пространство на площадке и в скверике выше упомянутого бывшего кинотеатра «Рассвет» превращается в нечто из “вороньей слободки”. Выстраиваются рядами столы, натягиваются убогие палатки, дымят шашлычные. Это пришел зарабатывать себе на жизнь пивной бизнес. С утра и до полуночи здесь пьет, ест и шатается пьяненькая публика. Вся эта армада рассупонившихся людей вытаптывает, выламывает и загаживает некогда опрятный сквер, превращая его в филиал городской свалки и общественного туалета. Жители окрестных домов пишут жалобы в мэрию. Они резонно утверждают, что негоже превращать одну из престижных городских площадок в пивной, дурно пахнущий балаган. Они недоумевают: неужели нельзя найти более достойное применение для одной из – скажем так – парадной площадок города!?
Вероятно, мэрские чиновники что-то гражданам отвечают. Возможно, даже обещают превратить красивейшее местечко города в приличный уголок, где и горожане и гости Ульяновска могут посидеть, выпить чашку кофе или чая, съесть мороженое, полакомить этаким симбирским кондитерским изделием своих детишек.
Но в реальности из года в год повторяется одно и то же: торжество пива, мочи, мата. Оскверненный – извините за тавтологию – сквер. И дебильная музыка до полуночи.
Так мы демонстрируем достоинства нашего города.
Конечно, это не тот беспредел, который царил на Венце во времена владычества известного генерал-губернатора. Скорее это атавизм, остатки былого. Но что-то мешало прежней городской администрации от этого избавиться. Не настало ли время это сделать?
Однако, вместо избавления дурно пахнущий хвостик пивного и алкогольного всеприсутствия, напротив, начинает нарастать. Примет тому много. Ну скажем, почему вполне вроде бы в респектабельном магазине «Гулливер» на улице Кузнецова появляется прямо на дверях заманчивая надпись «Разливное вино»? Чем также объяснить тот удивительный факт, что несмотря на наличие вполне определенных законоустановлений, многочисленным симбирским юнцам и девицам дозволено нагло, вызывающе, на глазах у милиции и прочих законоблюстителей повсеместно, включая площадку возле памятника «вождю мирового пролетариата», на глазах областного правительства, хлестать пиво, сопровождая сей сладостный процесс сочным матом и прочими достижениями ненормативной лексики? Это трудно остановить?
Можно долго и часто произносить лозунги о необходимости трезвой жизни, о борьбе за здоровую нацию и так далее. Но борьба со злом, противостояние злу – оно ведь всегда конкретно и каждодневно. Вот о чем бы помнить.
Пивные деньги, не сдерживаемые здравым смыслом и порядком, не просто дурно пахнут. Они – вредоносны. Не так ли, господа-товарищи?