Сбережение населения

Напомним, курс на сбережение населения был назван губернатором области Сергеем Морозовым в качестве главной задачи областной власти.

Что стоит за этим указателем?

КОРРУПЦИЯ – от лат. «corruptio» – разложение, порча, подкуп.

На минувшей неделе в Законодательном собрании Ульяновской области рассматривается проект поправок в недавно принятый Закон «О коррупции в Ульяновской области».

В прошлом номере «НГС» я напомнил читателю, что следующей темой, скорей всего, будет «Коррупция», и указал телефон для тех, кому есть, что сообщить по этому поводу. Но если по поводу здравоохранения был буквально шквал звонков, то тут – тишина. Что и следовало ожидать: для большинства простых людей слово «Коррупция» кажется чем-то далеким, из другой жизни, им кажется, что она их напрямую не касается. Предприниматели же, которые могли бы многое рассказать о ней, этого делать не собираются – для них важней бизнес, а потому они вынуждены принимать правила игры, предложенные недобросовестными чиновниками, тем самым подкармливая и культивируя разрастающееся племя мздоимцев.

Сам закон был принят областными парламентариями еще 31 мая минувшего года. Тогда, в мае, закон, предложенный облправительством, оказался чисто декларативным, ни к чему не обязывающим, показательное желание власти бороться со своей вечной болезнью. Закон предполагал создание антикоррупционной программы; проведение антикоррупционной экспертизы проектов правовых актов; ведение антикоррупционного мониторинга и антикоррупционной пропаганды; оказание господдержки общественных объединений, создаваемых в целях противодействия коррупции; опубликование отчетов о реализации мер антикоррупционной политики; создание некоего антикоррупционного органа при исполнительной власти. Вот, собственно, и все.

Если честно, я надеялся, что в предлагаемых дополнениях появятся, наконец, реальные статьи, способствующие снижению коррупционности. Однако выяснить, что же на самом деле вносилось в закон, оказалось непросто. На сайте ЗСО проекты законодательных актов не выкладываются (NB!), а начальник отдела, занимавшегося подготовкой законопроекта к слушаниям, заявила: «Мне сказать несложно, что это за поправки, но зачитывать вам я не буду. Опубликуют, тогда и посмотрите. А я не уполномочена говорить об этом по телефону. Хотите – приходите с удостоверением об аккредитации, тогда поговорим тет-а-тет» (NB!).

Можно было предположить, что поправки носили страшно секретный характер. Но, оказалось, что гостайны там нет – обычная привычка чиновников «быть не уполномоченными». «Никаких особых мер в закон не вносилось, – пояснил один из депутатов ЗСО. – Обычная техническая правка законодательного акта. Из изменений наиболее весомым можно было считать только дополнение, что за счет средств бюджета будет проводиться антикоррупционная пропаганда в СМИ. Что за пропаганда – не совсем понятно. В принципе, все это смешно, поскольку у области нет никаких реальных полномочий по борьбе с коррупцией. Во-вторых, бороться чиновникам с собой достаточно сложно. Видимо, хотят посредством пропаганды, убеждать самих себя, что это плохо».

Вспомним, как совсем недавно наша городская власть вела активную борьбу с коррупцией. Устраивала в школах лекции о коррупции, собирали неокрепших юношей из запрезидентского движения «Наши» (NB! – как могут школьники или «Наши» найти коррупционеров, остается загадкой), чтобы обсудить с ними проблему профилактики коррупции, устанавливали в холле ящик для писем о коррупции. Устраивали даже антикоррупционный марафон, который непонятно чем закончился – видимо, финиша просто нет. Акция прошла, и все благополучно забыли, с чем боролись. Политологи называют все это обычной показухой.

Между тем, бороться с ней должны помочь совсем иные методы, которые в областном законе почему-то (интересно, почему?) не прописаны.

Известный исследователь коррупции, политолог Георгий Сатаров сравнивает коррупционеров с тараканами.

По его мнению, в России часто за борьбу с коррупцией выдают борьбу с коррупционерами, а это, как говорят в Одессе, две большие разницы. «Коррупционеры – это почти так же мерзко, как и тараканы, – говорит Сатаров. – Можно купить какую-нибудь отраву, чтобы их истребить, но в результате самые сильные все равно выживут, расплодятся – и никакая химия уже не поможет. А есть другой подход, о котором знает каждая приличная хозяйка: надо держать кухню в чистоте. Надо бороться не с коррупционерами, а с условиями и причинами, их порождающими».

А среди условий главные – прозрачность действий власти и создание условий невозможности сговора. Что касается прозрачности, то нам до этого еще далеко. По крайнем мере, пока чиновники не перестанут говорить о своей неуполномоченности. Надо отдать должное Сергею Морозову, при нем все-таки некоторые руководители стали общаться с прессой, даже по телефону. Но в этот же период по максимуму были закручены гайки подвластных газет, которые уже не имеют права сказать лишнего о существующих проблемах. Какая может быть прозрачность, если ни на сайте мэрии, ни на сайте облправительства не найти всех документов (хотя постепенно дело улучшается) и телефонов подразделений, словно все они секретные. Планировалось, что с 1 января 2008 года в области будет реализована программа «Электронный Ульяновск», обеспечивающая прозрачность действий власти, но в реальности там еще «конь не валялся».

И второе условие. Называется оно «конфликт интересов». На нехорошем капиталистическом западе оно существует в законах, у нас – нет. Означает этот термин вот что: если какой-то чиновник прямо или косвенно связан с людьми или хозяйствующими субъектами, по которым он принимает решение, то он должен об этом официально заявить и по данным вопросам в принятии решений не участвовать. Дело в том, что пункт о том, что госслужащий не должен быть соучредителем или владельцем акций каких-то предприятий, прописанный в законе, в реальности не работает, потому что нет механизма, как передавать права управления бизнес-структурой. В реальности сейчас многие чиновники передали акции родственникам или друзьям, продолжая косвенно управлять компаниями. И когда такой чиновник ведет переговоры с банками или инвесторами от имени областного правительства, а потом оказывается, что кредит (проект, заказ) достается именно ему, удивляться не стоит. Один из депутатов ЗСО пытался внести подобный законопроект, однако прокуратура объяснила, что принуждение чиновников к раскрытию о себе дополнительной информации, является ущемлением их прав, и внести такое требование может только федеральный закон. Областное законодательное собрание могло бы выступить с законодательной инициативой, если Госдуму это не волнует, но и областным законодателям, которые стараются работать в «единой» команде с исполнительной властью, это тоже не надо. Кстати, и для депутатов нужен закон о лоббизме, существующий на Западе. Ни для кого не секрет, что большинство из них связано с тем или иным средним или крупным бизнесом, интересы которого и отстаивает. Так не проще сделать эти отношения прозрачными?

Есть еще и косвенная коррупция, кстати, очень распространенная, в том числе, и в нашей области. Это когда чиновник ничего конкретно себе в карман не кладет. Но, к примеру, ему помогли финансами и организацией на выборах. Теперь эти бизнесмены хотят получить землю в центре города или хороший госзаказ, или разрешение на строительство там, где строить нельзя. И получат, потому что у них есть теперь зависимый от них «избранник», имеющий большие права и возможности. Или другой пример, когда высокому чиновнику надо показать, что он хорошо работает, но если не хватает средств и не созданы законные рычаги управления районом, городом или регионом, то приходится договариваться с бизнес-структурами, чтобы они «проспонсировали», поддержали, пошли навстречу. Только никто из зубров бизнеса просто так ничего не делает. Он попросит услугу за услугу. Тот самый еще советский принцип: «Ты – мне, я – тебе» никуда не исчез, он стал только еще более серьезным и опасным. Потому что в результате население лишается парков или больниц, рабочих мест или лекарств, земли, доходов и качества товаров и услуг, поскольку выигрывают не самые достойные, а самые близкие. А пока вся борьба с коррупцией будет заканчиваться пропагандой в виде призывов: «Держи вора!»