Кем и как создаются иконы, какова их цена, может ли считаться святым образом фотография и почему далеко не каждый человек может стать иконописцем, узнал корреспондент «СК», побывав в мастерской известного мастера Александра Карпова.

Тонкая работа

Едва ли не единственная в области иконописная мастерская располагается в двух небольших комнатах на втором этаже бывшего жилого дома по улице Федерации. На стенах пожелтевшие обои, на полу такой же видавший виды линолеум. Внутри – холоднее, чем на улице, потому все работают в верхней одежде. Будет ли зимой отопление, неизвестно.

– Это все, что мы смогли найти после долгих поисков, два месяца назад заехали, – рассказал Александр Карпов. – До этого восемь лет мы располагались в салоне «Искусство» у «Детского мира», но с приходом новых хозяев арендная плата за крохотную мастерскую выросла с трех до 15 тысяч рублей в месяц. Здесь, правда, тоже недешево – отдаем 11 тысяч. Зато тихо.

Помещение побольше отдано под роспись потолков. К одной из стен прикреплено будущее панно одной из церквей в Болгарах. Полотно два на четыре метра – это лишь пятая часть общей композиции. На изготовление каждой из них уходит две-три недели ежедневной работы трех человек – прерываться не позволяет технология.

В качестве рисовальщика выступает Анатолий Агапкин, следом за кисти берутся Анастасия Разорвина и Мария Лопатина студентки-выпускницы факультета культуры и искусства УлГУ.

Соседняя комната – вотчина Карпова, здесь создаются иконы. На одном из самодельных мольбертов – будущая икона, изображающая Серафима Саровского. С виду образ святого завершен, но мастер говорит, что он готов лишь наполовину. Параллельно иконописец выполняет цировку – наиболее трудоемкую и ответственную часть работы. Вначале на поверхность будущей иконы по всему периметру при помощи копировальной бумаги наносится сложнейший узор, затем каждая линия выцарапывается с помощью специальных игл.

Этот процесс, называемый графьей, требует от мастера серьезной выдержки и напряжения.

– Именно его не выдерживают большинство тех, кто желает заняться иконописью, говорит Карпов. – Среди моих учеников были и весьма неплохие художники, и ювелиры, делающие офорт – всего два десятка человек, но стоять по нескольку часов с иголкой в руках для них всех оказалось невыносимым занятием.

После того, как изображение становится объемным, узор пропитывается золотом так, чтобы оно заполнило выцарапанное пространство. И только затем тончайшей, в три волоска, кисточкой наносится фон. В итоге создается эффект золотой ризы, оклада иконы, переливающегося в лучах света.

– Искусство цировки восходит к XIV веку, когда его освоили первые русские мастера. С веками техника совершенствовалась, передавалась новым поколениям. Целью было сделать икону красивее, праздничнее, торжественнее. Не случайно во многих домах до сих пор можно видеть иконы, украшенные фольгой, цветами, – говорит Карпов.

Икона должна быть написана натуральными красками и только на прочном материале – обычно на доске, но не на бумаге, стекле или каком-нибудь хрупком веществе. Доска, чтобы со временем не деформировалась, с тыльной стороны скрепляется деревянными клиньями. На отшлифованную поверхность наносятся до 60 (!) слоев левкаса (специальная грунтовка). Снова шлифовка, только после этого можно приступать к нанесению изображения. На изготовление одной иконы уходит от трех месяцев до нескольких лет.

Цены нет

Александр с раннего детства все свое время проводил в художественной мастерской своего дяди Анатолия Нуждова. Яркие впечатления и природный дар указывали на выбор профессии художника, однако не обделенный ростом и силой парень пошел работать в органы. Чтобы не очерстветь душой, продолжал писать пей зажи. Однако в конце 80-х все пошло не так. Два тюремных срока, с которыми «оттуда» не возвращаются, заставили полностью переосмыслить жизнь.

– В 1995 году я увидел икону Богородицы, которая меня поразила. Думаю, это был некий знак свыше, потому что в тот момент ко мне пришла мысль: «А не создать ли нечто подобное самому?». На написание первой иконы ушло несколько месяцев. Отец Григорий, который увидел ее первым, благословил меня на дальнейший труд, – говорит Карпов.

За знаниями Александр отправился в иконописную мастерскую Саратова, затем почти год постигал азы искусства в Дивееве – одном из центров русской иконописи. Российский парадокс: чтобы увидеть лучшие образцы древних мастеров иконописи, приходится посещать не храмы, а музеи, где они выставляются не как принадлежность культа, а как произведение искусства.

Став настоятелем церкви на улице Шолмова, отец Григорий пригласил Карпова расписать храм. Работа длилась более десяти лет. Затем были храмы в Чистополе. Последние три года Александр пишет иконы для одного из храмов в Болгарах. В прошлом году созданную им Донскую икону в Донском монастыре освящал патриарх Кирилл. А икона Матроны Московской с мощами стала покровительницей Татарстана.

Многие представители духовенства считают, что иконописцем может стать только священнослужитель. Александр Карпов своим опытом доказывает, что это не так.

– Можно быть самым благочестивым служителем Бога, но не уметь держать кисть, а можно слыть великолепным художником, но не суметь изобразить свидетельство о Боговоплощении, о том, что Бог вошел в мир, воплотился, соединился с человеком настолько, что теперь каждый может вырасти в меру Бога и обращаться к Нему как к Отцу, – считает он. – Икона ведь ничего не изображает, она являет.

Мастерская Карпова не испытывает недостатка в заказах.

Работа есть на ближайшие десять лет, поэтому чуть ли не ежедневно приходится отказывать.

– К сожалению, живописные иконы очень часто заменяются цветными фотографиями, которые только имитируют цвет, тогда как собственного цвета не имеют, – говорит мастер. – Икона должна свидетельствовать об истине, а мы вводим элемент лжи туда, где ее не может быть.

Зачастую не видят никакой разницы и сами служители церкви. Однажды один из настоятелей поинтересовался, во сколько обойдется создание трех икон. Услышав цифру 75 тысяч, он был явно поражен: «Да на эти деньги я столько фотографий куплю!».

Вообще вопрос определения стоимости иконы – всегда очень болезненный. Понятие «цена» в отношении иконы употреблять нельзя, уверен Карпов.

– Буквально на днях мы вернулись из Пензы, где проходила выставка-ярмарка «Православная станица». Некоторые из наших работ нам предложили выставить на продажу. Едва меАлександр Карпов в момент выполнения цировки. Фото Дмитрия МИНАЕВА.

роприятие началось, к нашей экспозиции подошла женщина с сыном. Подросток лет 15 тут же упал перед иконами на колени и стал усердно молиться. Когда они ушли, мы молча сняли с икон все ценники.

– Сегодня искусством цировки в России обладают всего двенадцать человек. При этом преемственность поколений теряется. Я готов передавать свой опыт, но, к сожалению, в Ульяновске это, как и в целом иконопись, похоже, мало кому интересно, – сетует Александр Карпов. – Я не раз обращался в региональное министерство культуры с предложением организовать в Ульяновске центр «Симбирские иконописные мастерские», но дальше разговоров дело не идет, зато чиновники регулярно просят присылать фотоотчеты о нашем участии в выставках. Пару лет назад после письма из Министерства культуры РФ мне позвонили и сказали, что нашли для нас помещения – в одном из домов по 1-му переулку Винновскому. Когда мы туда приехали, из двухэтажного здания выносили мебель сотрудники природоохранной прокуратуры. Мы рассказали о том, что мы – новоселы, а они рассмеялись – здание через месяц должны были снести.

Дмитрий Минаев