Борис Владимирович, ты хотел, чтобы писали про предприятие только хорошее. Пишем!
Сегодня было торжественное, но оказалось, что не публичное открытие памятнику ульяновскому трамваю и торжество халдея закрывающего дверь перед носом у оставшейся на улице публики со словами: “Вас нет в списках приглашённых”.
Из положительного воспоминания осталось только общение с людьми.
Если оценивать мероприятие так как делает это инспектор Фреймут, то оценки будут следующие,
1) Организация – 3.
2) Проведение – 3.
3) Торжественная часть (раздача грамот) – 3.
4) Заключительная часть (посади дерево) – 3.
5) Приглашение на банкет – 2.
6) Банкет – 0.Вначале, все ждали Морозова, свет наше солнышко. Взошло поздно, но озарило небосвод собой плохо.
Начался митинг у сельпо. Длинные речи и бурные аплодисменты.
Потом, где-то там, под сценой – раздача грамот за вклад в развитие предприятия.
В 2011 году был пинковский шухер и восстание общественности против беспредела и демонтажа трамвайных путей по улице Радищева. Я понимаю, что праздник устроили для себя, но какой бы он был, если бы не общественность, которая выступила в защиту вас и трамвая? Почему нельзя было отметить кого-то из них? Нет, не меня, а хотя бы того же Антонцева или ещё кого.
Потом, посади дерево – будь мужиком или заложи аллею неизвестному трамваю!
Окончание торжественной части на улице должно было плавно перейти в деповскую столовую, без эксцессов и криков.
Сергей Иванович вместе с прессой испарился, и общественность тихо потянулась на территорию депо.
Но что-то пошло не так и у калитки появилась тётя которая начала отсеивать лишних. Лишними чуть не оказались приглашённые кадеты, которые стояли чуть поодаль от преподавателя, и пять “любителей-фотографов трамваев”. Пятерых последних выставили за калитку предприятия со словами напутствия “только для приглашённых, и режимное предприятие”.
Соответственно возможности оценить праздничный банкет не представилось, но таки поговаривают, что в среднем на 60 человек было по бутылке водки и в среднем пьющие через одного. Зажигал и веселил публику больше всех Сергей Николаевич, а на подтанцовке был Виктор Евгеньевич.
Вы считаете, что таки это ваш праздник? Если он ваш, то и праздновали бы его у себя там – за забором, и ставили памятник там же. Ну а если вышли в общество, то будьте с ним и для него до последнего, а не до того момента пока кто-то не скажет: “на всех водки не хватит”.
Из тех (оставшихся за забором) пяти человек двое школьников, двое непьющих и один лишь выпивающий. Или жалко стало и побоялись что пирожков на всех не хватит? Так для этого нужно было не цербера в калитке сажать, а в торжественной части культурно объяснить, что девочки (работники МУП “УЭТ”) налево, а мальчики (зрители) – направо. А можно было, в конце концов, этих “неожиданных зрителей” (случайных попутчиков) так же вместе с кадетами посадить в трамвай и довезти хотя бы до ближайшей трамвайной остановки, а не тупо выгонять.
Мне лично стыдно перед Семёном, Антоном, Азатом и Антоном, так как я лично спрашивал о желании кого-то из них присутствовать на открытии памятника. Интересно, а Боровому стыдно?
Минусы из увиденного и услышанного:
1) Памятник можно назвать “памятник уезжающему трамваю” из-за самого расположения левым бортом к проезжей части. Ну а если делать, так как положено, то символическая надпись не поместилась бы между 1 и 2 дверью вагона. Левым бортом ставят либо трактора с танками на пьедесталы, либо двухстороннюю технику ака электричка.
2) Светотехника не родная.
3) Кадетов таки выперли и довезли до ближайшей конечной.
И немного юмору…
PS: Интересно, к чемпионату с клюшкой, они в лизинг возьмут у Винокурова хоть 15 вагонов на спецмаршрут для подвоза пассажиров, или даже на это ума не хватит?
Алексей
Это хамло хоть когда-то бывает довольным? Радуйся что вообще эти скотовозки еще ходят и есть чему памятник ставить, а не до сих пор полностью не вытеснены маршрутками, которые при всех их недостатках оказываются куда более удобными (!!!)
Андрей Заволжский
А давайте памятник уходящему троллейбусу ещё поставим. Сегодня с положением дел это будет актуально. А перед открытием губернатор Морозов и директор Боровой проедут по остановкам, посмотрят на расписание и интервалы в 45 минут. Может тогда, для Борового это перестанет быть неожиданной новостью. Впрочем, слаженной работой, “УЭТ” разогнал платёжеспособных пассажиров, осталось дожать льготников и отбить интерес у пары тройки фанатов. Выезжать можно будет в день на один час, экономия средств у Борового будет отличная, если город не срежет дотации. А Морозов Сергей Иваныч, расскажет о проекте межгалоктического транспорта к 2060 году.
Классика бессмертна
— Товарищи! — сказал Гаврилин. — Торжественный митинг по случаю открытия старгородского трамвая позвольте считать открытым!
Медные трубы задвигались, вздохнули и три раза подряд сыграли «Интернационал».
— Слово для доклада предоставляется товарищу Гаврилину! — крикнул Гаврилин.
Принц Датский — Маховик и московский гость, не сговариваясь, записали в свои записные книжки: «Торжественный митинг открылся докладом председателя Старкомхоза тов. Гаврилина. Толпа обратилась в слух…»
Оба корреспондента были людьми совершенно различными. Московский гость был холост и юн. Принц Маховик, обремененный большой семьей, давно перевалил за четвертый десяток. Один всегда жил в Москве, другой никогда в Москве не был. Москвич любил пиво, Маховик Датский,кроме водки, ничего в рот не брал. Но эта разностьв характерах, возрасте, привычках и воспитании ничему не мешала. Впечатленияу обоих журналистов отливались в одни и те же затертые, подержанные, вывалянные в пыли фразы. Карандаши их зачиркали, и в книжках появилась новая запись: «В день праздника улицы Старгорода стали как будто шире…»
Гаврилин начал свою речь хорошо и просто:
— Трамвай построить, — сказал он, — это не ешака купить.
В толпе внезапно послышался громкий смех Остапа Бендера. Он оценил эту фразу. Все заржали.Ободренный приемом, Гаврилин, сам не понимая почему, вдруг заговорил о международном положении. [210]Он несколько раз пытался пустить свой доклад по трамвайным рельсам, но с ужасом замечал, что не может этого сделать. Слова сами по себе, против воли оратора, получались какие-то международные. После Чемберлена, которому Гаврилин уделил полчаса, на международную арену вышел американский сенатор Бора. [211]Толпа обмякла. Корреспонденты враз записали: «В образных выражениях оратор обрисовал международное положение нашего Союза…» Распалившийся Гаврилин нехорошо отозвался о румынских боярах и перешел на Муссолини. [212]И только к концу речи он поборол свою вторую международную натуру и заговорил хорошими деловыми словами:
— И я так думаю, товарищи, что этот трамвай, который сейчас выйдет из депа, благодаря кого он выпущен? Конечно, товарищи, благодаря вот вас, благодаря всех рабочих, которые действительно поработали не за страх, а, товарищи, за совесть. А еще, товарищи, благодаря честного советского специалиста, главного инженера Треухова. Ему тоже спасибо!..
Стали искать Треухова, но не нашли.