Здравствуй, дорогая редакция! Пишут вам из Глотовки. У нас многие выписывают вашу газету. Она нам нравится своей правдивостью. Как сельским жителям, нам особенно интересно читать сельские известия с Петром Данилиным. А почему бы вашей газете не побывать у нас в посёлке, где проживает около 4-х тысяч человек? Вы бы увидели, как живёт местная власть (глава посёлка и депутат районного Совета) в отличие от простых людей. Здесь вы нашли бы столько тем для освещения!

Вот такие письма приходят в нашу редакцию, в которых жители “глубинки” просят помощи и защиты от местных князьков. Для достоверности я мог бы поместить факсимиле (точную копию) данного письма, но не хочу навлекать на наших читателей преследование со стороны их властей. Лучше уж возьму огонь на себя, как это не раз приходилось мне делать во время командировок в районы нашей стонущей от беззакония и произвола чинуш области. Всё, о чём было рассказано в письме, я увидел сам и, как всегда, запечатлел на фотоплёнку. Я убедился в том, что опасения жителей, написавших письмо, но не поставивших под ним подпись из-за боязни расправы над ними, оказались не напрасны: глава сельской администрации и его родственники позволяют себе больше, чем допускают их должности и полномочия. Были выпады и в мою сторону. Но обо всём по порядку.

Своё знакомство с Глотовкой, что на границе Инзенского и Вешкаймского районов, я начал с привокзальной площади и прилежащих к ней домов. Первое, что бросилось в глаза, это довольно старый одноэтажный деревянный дом на пять семей с выбитыми окнами. Рядом – огромная свалка нечистот, которая неуклонно растёт, и вывозить которую никто не собирается. И это в двух шагах от особнячка поселковой администрации. Село окружено лесом, у него красивый и уютный ландшафт, но вид отдельных улиц: Куйбышева, Чкалова, Труда портит общее впечатление. Они не имеют асфальтового покрытия, сильно захламлены и в распутицу становятся просто непроходимыми. Для чего же в Глотовке создан участок ЖКХ, если ничего по благоустройству села не делается? Говорят, что новая контора – кормушка для родственников и знакомых главы сельской администрации: брат – начальник, жена – бухгалтер, главбух – бывший главбух леспромхоза. Делать ничего не надо, а зарплату получай хорошую и регулярную. Да и в конторе сделан евроремонт. Своя рука – владыка.

Но что окончательно удручает, так это то, что практически через каждые сто метров здесь натыкаешься на сгоревшие дома. “Отчего такое происходит?” – спрашиваю у жителей. “Это – поджоги. Дело дошло до того, что мы, жители деревянных домов, ложимся спать в одежде, с документами в зубах. Не раз, при возникновении пожара, не оказывалось воды, своей противопожарной службы нет”. – “А кому же всё это нужно?” – “Да находятся такие. Их ловят, судят. Они отсидят в тюрьме и опять за старое”. – “Не может быть, чтобы они поджигали дома просто так, ради забавы”. – “Есть, конечно, заинтересованные люди, по просьбе и по наводке которых эти, можно сказать, отбросы общества, выродки за деньги или просто за бутылку горячительного поджигают дома односельчан”. – “Но кто же эти заинтересованные люди?” – “Не исключено, что кто-то из сельской администрации”.- “Вот это да, это же настоящая крамола”,- подумал я.

После такого неутешительного разговора я отправился по посёлку. Мне показали особняк здешнего олигарха Сергея Липанова. Строение внушительное, но, почему-то, деревянное. Правда, ему вряд ли что-то может грозить, ведь около дома всегда полно иномарок, да и близость воинской части в огромной степени гарантирует его безопасность. А вот депутат районного Совета Зубков Алексей Павлович из деревянного одноэтажного домика на улице Рабочей срочно решил перебраться в роскошный кирпичный особняк напротив. Поэтому спешно достраивает он свои новые апартаменты, не забывая старую проверенную истину: спеши медленно! Поэтому возводит их, хоть и с размахом, но добротно, основательно, на века. Только откуда у депутата столько деньжищ? Своим избирателям г-н Зубков эту тайну раскрывать не собирается. А стыд, которого у него, скорее всего, нет, глаза ему, как дым, не ест. Иначе постеснялся бы, наверное, на виду у сельчан, не привыкших к роскоши, возводить вот такие хоромы, которым позавидовали бы даже магнаты из Законодательного Собрания. Что сделал полезного для людей народный избранник, неизвестно, а о своём благополучии он не забыл.

Дом 53-летнего главы Глотовской сельской администрации на улице Ленина № 38 – одной из благоустроенных в посёлке, Виктора Чурашова не сразил меня оригинальностью. Хотя, место высокое, дом заметен издалека. Немаловажная деталь – он не деревянный, а кирпичный. Поэтому пожар строению не страшен.

Когда-то Виктор Владимирович возглавлял Глотовский леспромхоз. Мог бы, наверняка, умыкнуть леса на строительство особнячка. Но, видимо, что-то не заладилось в хозяйстве: рабочие годами не получали зарплату, леспромхоз обанкротился. Вот и выстроил он дом из силикатного кирпича. Но куда же было податься безработному директору? Подался в главы администрации. Чем не работа! Только и делай, что ничего не делай: нужды сельчан, которых он откровенно недолюбливает, его не беспокоят, а в возглавляемой им администрации он – гость редкий. Так вот, обанкротившуюся пилораму г-н Чурашов купил в собственное владение, но, чтобы всё было чинно, оформил её не на себя, а, скорее всего, на сына Сергея. Ревностно охраняя предприятие, которое, в отличие от развалившегося леспромхоза, работает исправно, как часы, Чурашов-младший бдит сам и поручает бдить своим подчинённым за тем, чтобы никто, включая всяких там корреспондентов, и близко не подходил к его частной собственности. А то вдруг увидят, да ещё и сфотографируют, как гружёные машины и трактора увозят куда-то ценную древесину. Вот только зачем это скрывать, если всё делается по закону? Да и не утаишь шила в мешке, тем более, что жители села и так всё прекрасно видят и понимают. Как всполошился Серёженька, когда верноподданные сообщили ему, что был тут какой-то с фотоаппаратом. Объездил он, сердешный на салатовой “девятке” (жители сбились считать авто, на которых он ездит) всю Глотовку и нашёл-таки “злостного посягателя” на свою частную собственность в моём лице. Нос у Чурашова-младшего искусан, совал его, наверное, куда попало. Заговорил он со мной грубо, по-хамски, обращаясь на “ты”. А, ведь, я, Серёга, почти вдвое старше тебя. И приехал к вам в Глотовку не ради собственного удовольствия. Но вы-то с папой привыкли безраздельно хозяйничать в селе. Только запомни, что на меня твои угрозы не действуют, тем более, что по Закону о СМИ государство гарантирует журналисту в связи с осуществлением им профессиональной деятельности защиту его чести, достоинства, жизни и имущества как лицу, выполняющему общественный долг. Но, дело не в этом, а в том, что вам с папой есть, что скрывать от посторонних глаз. Сфотографировав вашу пилораму, я не посягнул на вашу собственность. А то, что ты, Серёженька, так забеспокоился, говорит о том, что не всё у вас с папой честно и законно. А, главное, после всего этого становятся небеспочвенными предположения сельчан о сгоревших домах. Логика здесь проста: жители будут, возможно, восстанавливать или отстраивать дома вновь, а вам с папой нужен отлаженный сбыт древесины. Я ничего не утверждаю, но исключать какого-то умысла, как, впрочем, и жители села, в котором вы живёте и творите, что хотите, не имею основания.

Вот такие письма приходят в нашу редакцию, в которых жители “глубинки” просят помощи и защиты от местных князьков. Для достоверности я мог бы поместить факсимиле (точную копию) данного письма, но не хочу навлекать на наших читателей преследование со стороны их властей. Лучше уж возьму огонь на себя, как это не раз приходилось мне делать во время командировок в районы нашей стонущей от беззакония и произвола чинуш области. Всё, о чём было рассказано в письме, я увидел сам и, как всегда, запечатлел на фотоплёнку. Я убедился в том, что опасения жителей, написавших письмо, но не поставивших под ним подпись из-за боязни расправы над ними, оказались не напрасны: глава сельской администрации и его родственники позволяют себе больше, чем допускают их должности и полномочия. Были выпады и в мою сторону. Но обо всём по порядку.

Своё знакомство с Глотовкой, что на границе Инзенского и Вешкаймского районов, я начал с привокзальной площади и прилежащих к ней домов. Первое, что бросилось в глаза, это довольно старый одноэтажный деревянный дом на пять семей с выбитыми окнами. Рядом – огромная свалка нечистот, которая неуклонно растёт, и вывозить которую никто не собирается. И это в двух шагах от особнячка поселковой администрации. Село окружено лесом, у него красивый и уютный ландшафт, но вид отдельных улиц: Куйбышева, Чкалова, Труда портит общее впечатление. Они не имеют асфальтового покрытия, сильно захламлены и в распутицу становятся просто непроходимыми. Для чего же в Глотовке создан участок ЖКХ, если ничего по благоустройству села не делается? Говорят, что новая контора – кормушка для родственников и знакомых главы сельской администрации: брат – начальник, жена – бухгалтер, главбух – бывший главбух леспромхоза. Делать ничего не надо, а зарплату получай хорошую и регулярную. Да и в конторе сделан евроремонт. Своя рука – владыка.

Но что окончательно удручает, так это то, что практически через каждые сто метров здесь натыкаешься на сгоревшие дома. “Отчего такое происходит?” – спрашиваю у жителей. “Это – поджоги. Дело дошло до того, что мы, жители деревянных домов, ложимся спать в одежде, с документами в зубах. Не раз, при возникновении пожара, не оказывалось воды, своей противопожарной службы нет”. – “А кому же всё это нужно?” – “Да находятся такие. Их ловят, судят. Они отсидят в тюрьме и опять за старое”. – “Не может быть, чтобы они поджигали дома просто так, ради забавы”. – “Есть, конечно, заинтересованные люди, по просьбе и по наводке которых эти, можно сказать, отбросы общества, выродки за деньги или просто за бутылку горячительного поджигают дома односельчан”. – “Но кто же эти заинтересованные люди?” – “Не исключено, что кто-то из сельской администрации”.- “Вот это да, это же настоящая крамола”,- подумал я.

После такого неутешительного разговора я отправился по посёлку. Мне показали особняк здешнего олигарха Сергея Липанова. Строение внушительное, но, почему-то, деревянное. Правда, ему вряд ли что-то может грозить, ведь около дома всегда полно иномарок, да и близость воинской части в огромной степени гарантирует его безопасность. А вот депутат районного Совета Зубков Алексей Павлович из деревянного одноэтажного домика на улице Рабочей срочно решил перебраться в роскошный кирпичный особняк напротив. Поэтому спешно достраивает он свои новые апартаменты, не забывая старую проверенную истину: спеши медленно! Поэтому возводит их, хоть и с размахом, но добротно, основательно, на века. Только откуда у депутата столько деньжищ? Своим избирателям г-н Зубков эту тайну раскрывать не собирается. А стыд, которого у него, скорее всего, нет, глаза ему, как дым, не ест. Иначе постеснялся бы, наверное, на виду у сельчан, не привыкших к роскоши, возводить вот такие хоромы, которым позавидовали бы даже магнаты из Законодательного Собрания. Что сделал полезного для людей народный избранник, неизвестно, а о своём благополучии он не забыл.

Дом 53-летнего главы Глотовской сельской администрации на улице Ленина № 38 – одной из благоустроенных в посёлке, Виктора Чурашова не сразил меня оригинальностью. Хотя, место высокое, дом заметен издалека. Немаловажная деталь – он не деревянный, а кирпичный. Поэтому пожар строению не страшен.

Когда-то Виктор Владимирович возглавлял Глотовский леспромхоз. Мог бы, наверняка, умыкнуть леса на строительство особнячка. Но, видимо, что-то не заладилось в хозяйстве: рабочие годами не получали зарплату, леспромхоз обанкротился. Вот и выстроил он дом из силикатного кирпича. Но куда же было податься безработному директору? Подался в главы администрации. Чем не работа! Только и делай, что ничего не делай: нужды сельчан, которых он откровенно недолюбливает, его не беспокоят, а в возглавляемой им администрации он – гость редкий. Так вот, обанкротившуюся пилораму г-н Чурашов купил в собственное владение, но, чтобы всё было чинно, оформил её не на себя, а, скорее всего, на сына Сергея. Ревностно охраняя предприятие, которое, в отличие от развалившегося леспромхоза, работает исправно, как часы, Чурашов-младший бдит сам и поручает бдить своим подчинённым за тем, чтобы никто, включая всяких там корреспондентов, и близко не подходил к его частной собственности. А то вдруг увидят, да ещё и сфотографируют, как гружёные машины и трактора увозят куда-то ценную древесину. Вот только зачем это скрывать, если всё делается по закону? Да и не утаишь шила в мешке, тем более, что жители села и так всё прекрасно видят и понимают. Как всполошился Серёженька, когда верноподданные сообщили ему, что был тут какой-то с фотоаппаратом. Объездил он, сердешный на салатовой “девятке” (жители сбились считать авто, на которых он ездит) всю Глотовку и нашёл-таки “злостного посягателя” на свою частную собственность в моём лице. Нос у Чурашова-младшего искусан, совал его, наверное, куда попало. Заговорил он со мной грубо, по-хамски, обращаясь на “ты”. А, ведь, я, Серёга, почти вдвое старше тебя. И приехал к вам в Глотовку не ради собственного удовольствия. Но вы-то с папой привыкли безраздельно хозяйничать в селе. Только запомни, что на меня твои угрозы не действуют, тем более, что по Закону о СМИ государство гарантирует журналисту в связи с осуществлением им профессиональной деятельности защиту его чести, достоинства, жизни и имущества как лицу, выполняющему общественный долг. Но, дело не в этом, а в том, что вам с папой есть, что скрывать от посторонних глаз. Сфотографировав вашу пилораму, я не посягнул на вашу собственность. А то, что ты, Серёженька, так забеспокоился, говорит о том, что не всё у вас с папой честно и законно. А, главное, после всего этого становятся небеспочвенными предположения сельчан о сгоревших домах. Логика здесь проста: жители будут, возможно, восстанавливать или отстраивать дома вновь, а вам с папой нужен отлаженный сбыт древесины. Я ничего не утверждаю, но исключать какого-то умысла, как, впрочем, и жители села, в котором вы живёте и творите, что хотите, не имею основания.