Рассказывать о разрухе – дело неблагодарное. Хоть и говорил классик, что каждая семья несчастлива по-своему, наша «семейная» беда, как под копирку, растиражирована по всем городам и селам Ульяновской области. Разрушенные коровники и свинарники можно лицезреть, едва выбравшись за городскую черту. И что характерно – этот пейзаж, как правило, исчезает при пересечении границ Ульяновской области. У соседей – несколько другая жизнь.

А у нас – дикое поле. Заросшие сорняками поля и нескошенные луга все более напоминают изначальную, первобытную лесостепь Среднего Поволжья. Того и гляди – появится на горизонте войско диких кочевников «с раскосыми и жадными очами»… Разгуляться воображению мешают опоры ЛЭП (обобранные на цветмет) и брошенные в полях плуги и бороны (которые еще не успели сдать в металлолом), а также разрушенные корпуса животноводческих ферм.

– Как у вас жизнь в Тагае?

– Как жизнь? А как… вон тот дом!

Мужик показывает на покосившийся пятистенок через дорогу. Когда-то основательная, сложенная из бревен в человеческий обхват крестьянская изба смотрит на улицу пустыми глазницами окон. Гнилой сруб вот-вот рассыплется в прах под собственной тяжестью.

– Фотографируй, фотографируй, может кто-нибудь этот дом и купит…

О своих неурядицах сельчане рассказывают охотно, но анонимно. И даже те, кому, казалось бы, и терять-то нечего. Как, например, этой самодеятельной бригаде заготовщиков дров, которых я застал за работой. Сделанный мной снимок избы-развалюхи вряд ли послужит рекламой для ее продажи.

– Временные шабашки – единственный для нас выход, – объясняют мужики. –

Работы в поселке нет никакой. Постоянный заработок возможен лишь где-то на стороне. Многие уезжают в другие области, в Москву…

– А как же – совхоз?

Этот наивный вопрос мужики встречают дружным смехом. По их мнению, чтобы развалить такое хозяйство (в последнее время имевшее вывеску ООО «Майнский»), нужно было очень постараться. Но… развалили. Кто развалил? Местное население путается в персоналиях, затрудняясь назвать фамилию последнего директора. Что за господа «с ограниченной ответственностью» пустили по миру некогда передовой и крепкий совхоз? Страна не знает своих антигероев и тагайские «геростраты» остаются без славы…

Спрашиваю, почему не получилось сотрудничества у ООО «Майнского» с ульяновским «Миланом», одно время ходили слухи: разорили, дескать, горожане сельчан.

– Наше начальство само, кого хочешь, разорит! И потом – до горожан все было растащено…

Приложить свои силы жителям Тагая некуда. Еле теплится швейный комбинат, выпускавший когда-то спецодежду для тольяттинского ВАЗа и Ульяновского автозавода. На сегодняшний день здесь функционирует небольшой цех, где трудятся около 40 женщин, изготавливая рабочие рукавицы для некоей ульяновской фирмы «Содружество». Зарплата – от шестисот до тысячи рублей.

Директора местной птицефабрики Александра Маркелова люди характеризуют как руководителя толкового и грамотного. Но даже самое толковое и грамотное руководство в нынешних условиях еле сдерживает предприятие от окончательного развала. Из двенадцати цехов работает лишь один – на 13 тысяч кур. Постоянные перебои с кормами. Чердаклинский «куриный геноцид» (когда птицы попросту передохли от голода) постоянно висит дамокловым мечом и над местной промышленностью.

Более или менее благополучное предприятие «из старых» – местный леспромхоз. Древесина пока есть, есть и работа. Появились и предприниматели – владельцы частных пилорам. Одно из достижений местной поселковой администрации – вновь выстроенная баня. Говорят, старушки довольны. На какие деньги? Как будто – из районного бюджета. Люди, как могут, сопротивляются развалу.

Встреченный мной на улице работник местного жилкомхоза поделился: никогда еще такого не было, чтобы для поддержания систем жизнеобеспечения приходилось бродить по свалкам, собирать старые ржавые гайки. Надо же технику ремонтировать! Централизованное снабжение остановлено абсолютно, и «командировки» к залежам выброшенных когда-то запчастей становятся делом обычным.

Тагай – не уникален. Тагай – лишь очередная иллюстрация. Иллюстрация бездарности нынешнего областного и районного руководства. Уйдут разрушители – придется поднапрячься.