Сотни ульяновских семей в канун зимы могут оказаться на грани выживания. Сейчас в их домах хоть с перебоями, но есть свет и холодная вода. Но горячую воду и отопление они могут так и не получить.

Обанкроченное

счастье

В советские времена, когда получить жилье было счастьем и смыслом жизни, почти каждый простой человек даже не задумывался, какое оно – “муниципальное” или “ведомственное”. Была работа, стабильность, бед не знали. Зимой было тепло, а летом горячая вода.

Спокойно жили до поры до времени.

Перестройка и приватизация быстро разделила ульяновцев на два лагеря. Одни оказались в домах, построенных и содержащихся предприятиями, – в так называемом ведомственном жилье. Другие – в домах, за которые отвечает городская власть.

К концу 90-х многие акционированные предприятия обанкротились, денег не хватало даже на зарплату рабочим, не говоря уже о многомиллионных затратах на содержание жилого фонда. Бесхозные дома с десятками тысяч ульяновцев целыми кварталами передавались в ведение городской администрации. Передача жилья от одного хозяина другому проходила спокойно, без скандалов и в плановом порядке. А как же иначе? закон обязывал городские власти без проволочек принимать имущество банкротов. Но с приходом Романенко по странной прихоти мэрия стала плевать на закон и отказывается переводить в муниципальную собственность ведомственные дома, обрекая людей на мучения.

“Чем мы хуже

бомжей?”

17 домов в Железнодорожном районе Ульяновска, построенные когда-то на деньги кожкомбината, сейчас напоминают декорации для фильмов об Армагеддоне. Облезлые стены, грязные разбитые дороги во дворах, подъезды без стекол и дверей, кучи мусора. Но реальность более чем жестока. Здесь живут люди, растят детей.

Когда ОАО “Ульяновское кожевенно-обувное объединение” признали банкротом, рабочих поувольняли, оставив без средств к существованию, денег на содержание домов не стало.

Трубы гнили, кровля протекала, трескались стены. Вдобавок ко всему начались перебои с водой и светом. Жильцы боятся за свои жизни, пытаются достучаться до чиновников – бесполезно. Те отсылают их на кожкомбинат (которого уже практически не существует), говоря, что не отвечают за ремонт. Забыв, что за горожан – живых людей – отвечает власть. Жильцы тихо начинали завидовать обитателям Гарлема.

“Чем мы хуже других людей? – удивляются они. – почему мэр не обращает на нас внимание? У бомжей в теплых подвалах условия лучше!”.

Мэру закон не писан?

Вопреки законодательству мэрия выдумывает свои правила игры и условия передачи домов. Анатолий Васильев, которому Романенко собирается передать по наследству мэрское кресло, заявил, что примет жилье лишь после его ремонта и расселения бывших рабочих кожкомбината.

В областной прокуратуре придерживаются другого мнения, там не привыкли вольно толковать закон. Нам рассказали, что все требования мэрии – чистой воды блеф.

Помощник прокурора области Василий Зима заявил: “Руководство Ульяновска лукавит, говоря, что жилье нужно привести к каким-то нормам. Передача домов должна пройти обязательно, причем с учетом фактического состояния и без каких-либо дополнительных условий. Накануне зимы сотни семей брошены на произвол судьбы. Складывается впечатление, что чиновники просто не хотят работать. Судебным порядком мы заставим мэрию соблюдать права жителей на нормальные условия проживания и надлежащее коммунальное обеспечение”.

История с домами кожкомбината не единственная. В этом году за нежелание принимать ведомственное жилье мэрию неоднократно судили. Но Романенко решения суда исполнять не торопится.

Тянет время.

Действительно, куда спешить? Полномочия заканчиваются в начале декабря – какой смысл напрягаться? Пусть об ульяновцах думает другой мэр, который придет ему на смену. У Павла Михалыча есть другие заботы. Он уже спит и видит себя в кресле губернатора. А город что? Так, пройденный этап…