Школьный рэкет

Школьный рэкет

Девятиклассник из Заволжья чуть не довел своего ровесника до самоубийства,

вымогая у него крупную сумму денег

-Эй, ты! – этот ставший уже таким знакомым окрик заставил шестнадцатилетнего Олега Колчина сжаться от испуга. К нему подходил ученик из параллельного класса Роман Ремизов. – Серый сказал, что денег ты так и не принес. Это правда?

– Да, – чуть слышно ответил Олег.

– Так я тебя в последний раз предупреждаю, – Ремизов угрожающе понизил голос. – Тридцать штук принесешь мне сегодня. Иначе можешь писать завещание, потому что тебя убьют.

Новая жертва

Вся ульяновская школа № 63 знала, что Роман Ремизов далеко не подарок. К своим шест-надцати годам он уже успел заработать три года за вымогательство. Правда, суд, который состоялся 9 июля 2004 года, счел возможным дать ему условное наказание с испытательным двухгодичным сроком. Он состоял на учете в ПДН Заволжского РУВД и характеризовался там отнюдь не положительно. И свободы, которую ему подарили, парень не оценил. Спустя буквально пару месяцев после процесса он взялся за старое.

В своей школе Ремизов имел трех приятелей и был безусловным лидером в этой четверке. В начале сентября 2004 года один из них, Руслан Шарипов, посетовал, что насильно взял поносить у парнишки из параллельного класса, Олега Колчина, часы «Адидас». Пока носил часы, сломал браслет, и теперь нужно заплатить за ремонт триста рублей. Колчин требует отдать часы, но, когда Шарипов попросил у него эту сумму на ремонт, тот давать деньги отказался.

– Ну-ну, – процедил сквозь зубы Ремизов, услышав эту историю. – Больно наглый этот Колчин. Выложит он деньги, как миленький. Да не эти копейки…

Жертва очередного вымогательства была найдена.

Ноябрьский кошмар

9 сентября прошлого года перед началом уроков Ремизов подошел к Колчину. Его троица стояла поодаль.

– Слышь, ты нам денег должен. Тридцать тысяч, – с ходу заявил он опешившему парню.

– Да вы что, у меня нет таких денег! – отшатнулся Олег.

– А вон видишь, парни у школы стоят? – указал Роман на нескольких молодых людей лет двадцати пяти, которые курили во дворе школы. – Не найдешь денег – они тебя так отделают! Ладно, если жив останешься.

– Да не найду я тридцать тысяч нигде!

– Ну, это твои проблемы. Ты подумай… – бросил на прощание Ремизов и ушел.

Репутация Ремизова и его «бригады» в школе была хорошо известна, и Олег испугался угроз настолько, что в тот день ушел из школы.

Какое-то время вымогатель не трогал Олега, но с 9 ноября для него начался настоящий кошмар. В этот день перед первым уроком к нему снова подошел Ремизов.

– Срок у тебя закончился. Принес деньги?

Получив отрицательный ответ, он вновь стал угрожать своей жертве побоями и даже убийством. Тридцать тысяч было велено принести на следующий день. Олег опять ушел из школы. 10 ноября ситуация повторилась с той только разницей, что 11-го ему «разрешили» достать хотя бы десять или пятнадцать тысяч. А дальше практически каждый день Роман Ремизов запугивал и шантажировал несчастного парня. С 9 по 22 ноября было выявлено тринадцать (!) эпизодов вымогательства. И каждый день Колчин, испугавшись угроз, убегал из школы. В итоге он пропустил почти половину второй четверти. Почему-то этот факт прошел мимо внимания педагогов. А какой вред был нанесен психике подростка этим грубым давлением, можно только предполагать.

Записка о самоубийстве

22 ноября Ремизов отыскал свою жертву после второго урока и заявил, что все сроки прошли и, если Олег не принесет ему деньги сегодня, его убьют. Это стало последней каплей для парня, измотанного многодневной пыткой. Олег написал записку, где рассказал о вымогательстве и о том, что он покончит жизнь самоубийством, поскольку не видит выхода из ситуации. Вот дословная цитата из протокола, в которой говорится о причинах написания этой записки – «чтобы хоть как-то обратить внимание взрослых на эту проблему». Без комментариев…

Записку Олег отдал своему другу Валере Найденову.

– На нем просто лица не было, – рассказывал на суде Валерий. – Он попросил передать эту записку его родителям и сразу же убежал. Я пошел на урок труда, там и прочитал записку. И сразу же отдал ее нашему учителю.

Учитель трудостроения лишь глянул на записку, увидел в ней слово «самоубийство» и бросился к директору. Позвонили маме Олега Колчина. Та, толком ничего не поняв, перезвонила на работу старшей сестре Олега, которая и побежала в школу выяснять, что случилось.

«Он был как будто в трансе…»

– Классная руководительница Олежки рассказала мне, что он почти месяц не посещал школу, – говорила на суде Инна Айнетдинова. – Я сразу вспомнила, что как раз в это время он был какой-то подавленный, тихий. Мы спрашивали его, не случилось ли с ним чего-нибудь, но он говорил, что все в порядке. Про весь этот кошмар с вымогательством мне рассказала уже директор школы. А когда я прочитала его записку, то тут же бросилась его искать.

К счастью, Инне удалось найти брата раньше, чем произошло непоправимое. Они встретились в районе Заволж-ского Дома быта.

– Олежка стоял, будто в трансе каком-то, ничего вокруг не видел и не слышал. Зову его по имени, а он не реагирует. Я тогда за руку его схватила, а он как рванется от меня – не узнал сначала. Потом вроде глаза осмысленными стали, говорит: «Инка» – и заплакал…

Исправление – лишь в изоляции

Роман Ремизов был задержан вместе с Русланом Шариповым сотрудниками ПДН Заволжского РУВД по подозрению в вымогательстве денег. Правда, по части 1 статьи 163 (вымогательство, то есть требование передачи чужого имущества под угрозой применения насилия) проходил только Ремизов, поскольку Колчин утверждал, что Шарипов его не шантажировал. Суд учел и то, что совсем недавно Ремизова уже судили за аналогичное преступление, и на момент совершения нового он находился на испытательном сроке. Причем инспектор ПДН Заволжского РУВД А. А. Андронова охарактеризовала его как хитрого, лживого и склонного к совершению преступлений субъекта, имеющего лидерские наклонности. По ее мнению, исправление Ремизова было возможно лишь в условиях изоляции от общества. По совокупности приговоров он был приговорен Заволжским районным судом под председательством судьи Л. В. Морозовой к шести с половиной годам с отбыванием в воспитательной колонии. Кроме того, Ремизову назначили еще и наказание в виде штрафа в размере двенадцати тысяч рублей. Часть из этих денег придется выплатить его родителям. 10 марта приговор вступил в законную силу.