Человек живет дольше, когда его любят

Наш корреспондент сутки проработал санитаром в ульяновском хосписе большинстве лечебных учреждений города – нехватка санитарок, а в ульяновском хосписе они вообще на вес золота. Отсюда еще никто не выписался с диагнозом «здоров». Заведующий отделением, главврач Марат Шарафутдинов сразу одобрил мое желание поработать санитаром.

«Кремлевская» больница

– Запомните, здесь нельзя говорить о смерти. Наши пациенты не умирают, они уходят! – предупредил меня Марат Гакифович Шарафутдинов, напутствуя перед рабочим днем.

Мне выдают белый халат и тапочки. Иду по «странноприимному дому», «дому для странников» – так с английского переводится «хоспис». В России их более 40, это притом, что, по статистике Минздрава, за прошлый год на учет в онкоучреждения было поставлено 447 816 тысяч человек. Хоспис в Ульяновске создан одним из первых в России – в 1994 году. Сегодня он обслуживает около 300 больных на дому и 25 в условиях стационара.

Двухэтажное здание больницы послевоенной постройки. Иду и удивляюсь: опрятное здание, аккуратная, хотя и старая мебель, везде на стенах картины и иконы, а из одной палаты еле слышен треск попугайчика. Почему все так светло и радужно, несмотря на то что здесь умирают люди?

Знакомлюсь с заведующим отделением, и он словно угадывает мои мысли.

– Те, кто у нас лежит, как правило, никогда не выздоравливают, – рассказывает завотделением Александр Станиславович Князев. – Мы должны проводить их достойно, красиво, избавить от болей, подарить уют и красоту. Пусть последние… Видите диванчик в холле? Никто не знает, сколько слез он впитал.

– Все пациенты знают, что их уже невозможно вылечить? – спрашиваю я.

– Нет. Некоторые не знают даже, что такое хоспис, – продолжает Александр Станиславович. – Родственники привозят, говорят, что это, мол, кремлевская больница, потому такие добрые и чуткие врачи и медсестры.

Ангелы

в белых халатах

После планерки вместе с врачом совершаем ежедневный обход. По негласному правилу больного никогда не закрепляют за одним доктором. Все пациенты лежачие, в тот день их было 20. Аккуратные палаты на два, три, четыре человека. Но все пропитаны безысходностью и отчаянием. Здесь чаще появляется смерть, чем родственники несчастных.

После завтрака всем больным надо сделать уколы. Лекарства здесь сильно действующие – морфин и другие наркотики. После них веки закрываются, боль притупляется и человек видит фантастические сны.

Захожу в мужскую палату. Игорь – на вид мужчине за 50 – новичок. В этот день он только поступил в хоспис. У него парализована вся нижняя часть тела. По словам жены, супруг долго глушил боль простым анальгином, не подозревая о страшном диагнозе. В другом углу палаты лежит высохший старик. При виде медсестры пытается держаться бравым гусаром.

– Ольга Евгеньевна, укольчик сделаем? – спрашивает он медсестру. – Вы – ангел!

Накануне медики практически всю ночь провели возле него. Давали ему таблетки, делали обезболивающие уколы. И ни разу не возмутились, не повысили голос, только ласково и спокойно утешали.

– Самое главное, что мы можем дать нашим больным – это любовь, – тихо говорит медсестра, когда мы выходим из палаты. – Когда человек чувствует, что он любим, у него и боль проходит, и живет он дольше.

Следующая палата женская. Почти все спят. Головы закинуты, рты открыты, дыхание тяжелое. За высохшей старушкой никто из родных не присматривает. На ее лице застыла маска опустошенности и тоски. Выполняю ее тихую просьбу: «Дайте пить». Бегу за чайником с кипяченой водой. У меня получается плохо: с непривычки разлил пару ложек.

Адский труд

Первые требования, которые главврач ульяновского хосписа предъявляет к своему персоналу – чуткое отношение к пациенту и умение его выслушать. Хоспис – это необычная больница, и люди здесь требуются необычные. Можете ли вы себе представить, чтобы медсестра решила пропустить отпуск только потому, что один из пациентов очень к ней привязан и ни о ком другом и слышать не желает? А вот в ульяновском хосписе подобный случай никого не удивит.

– Ну, кто-то же должен это делать, – делится со мной Александр Станиславович, который из массажиста переквалифицировался в невролога после того, как у него на руках умерла от рака его любимая бабушка. – Они достойны, чтобы уйти красиво. Здесь умирают почти каждую неделю, а то и по два раза в день. Вот недавно к нам пришел известный ульяновский хирург. Так он и двух недель в больнице не выдержал. Сказал, так работать не может…

Кстати, в ульяновском хосписе до сих пор не решили, нужна ли им помощь альтернативщиков.

– Во всем цивилизованном мире молодым призывникам, не желающим служить в армии, предоставляют альтернативу – службу в медицинских учреждениях, в том числе и в хосписе, – говорит Марат Гакифович. – Однако вряд ли они у нас долго продержатся. У наших медсестер стаж по восемь лет, а то и больше, а у них… корочки об окончании высшего образования? Работа в хосписе – не только физическое напряжение, но и работа души. Справятся ли мальчишки с нервными перегрузками? Сомневаюсь…

«Ждите меня…»

Вторая половина дня – «на колесах»: ежедневно врачи объезжают своих пациентов (город условно поделен на несколько секторов, за каждым из них закреплена медсестра хосписа), которые переносят болезнь дома, в кругу семьи. На этот день было 12 вызовов.

– Будьте осторожнее, – женщина шепотом просит бригаду врачей, встречая их в узком коридоре. – Он у меня доктор наук. Кто же знал, что у него рак обнаружат. Я решила ему о болезни ничего не говорить.

Игорю Викторовичу повезло: за ним день и ночь присматривает любящая жена – медик ульяновской больницы. Князев с грустью констатирует, что такие случаи – редкость. Онкологические заболевания, как правило, протекают длительно и мучительно. Часто родственникам, чтобы обеспечить надлежащий уход за умирающим, приходится бросать работу, отдавать борьбе с болезнью все свое время и силы. Нередко в подобных ситуациях близкие больного сами находятся на грани нервного срыва.

– Если мы попадемся под горячую руку, то и нам от родственников онкобольных достанется. Хотя большинство родных потом нас находят, прощения просят, – признается Князев. – Работая в хосписе, мало быть узким специалистом, важно еще быть психологом. На моей практике был случай, когда больная не подпускала к себе никого из родственников и даже врачей. Пришлось уговаривать ее маленького ребенка помочь нам.

Осмотр нового больного, укол, и вдруг неожиданный вопрос больной на прощанье:

«Не знаю, милок, свидимся ли еще на этом свете..»

«Что Вы, Вера Васильевна, – возразил невролог. – Ждите меня на следующей неделе».

В хосписе часто говорят в прошедшем времени…

В хосписе не принято спрашивать о скорой выписке. Здесь никто не произносит вслух свой диагноз. В основном все больные знают, что шансов на выздоровление у них практиче-ски нет. Но все еще надеются, что это ошибка, и обращаются ко всем за помощью. «Ульяновский меридиан» также обращается за помощью ко всем, кто может помочь больным хосписа. Кто чем может: помощь лишней не бывает.

Счет для благотворительной помощи: ГУЗ Ульяновский областной ХОСПИС, 432071, г. Ульяновск, ул. Рылеева, 27. ИНН 7325002290/КПП 732501001 ГРКЦ ГУ Банка России по Ульяновской области города Ульяновска БИК 047308001 Расчетный счет 40603810800002000055. Назначение платежа – добровольное пожертвование на благотворительные цели.