Золотая свадьба – ровесница победы
В мае ульяновцы Николай и Прасковья Солодовниковы отметят 60 лет совместной жизни.
ойна определила их судьбу – от знакомства до того дня, когда они бросили последний ком земли на могилу дочери.
Прощание
с прошлым
…Когда им миновало восемьдесят лет, Николай Иванович сам предложил переехать в дом престарелых. Для двух стариков, оставшихся без детей, это был не самый худший вариант.
– Мы с тобой пожили уже, – сказал Николай Иванович. – Пусть племянники в нашем доме будут.
Еще два месяца они собирали вещи, утрясали все вопросы, связанные с документами – пропиской, пенсией, квартплатой. Дарили пожилым соседям то, что не поместилось бы в стандартном жилблоке дома престарелых. Николай Иванович суетился, хорохорился, подбадривая и себя, и жену надеждами на спокойную жизнь в окружении врачей и новых друзей-приятелей, а Прасковья Григорьевна неслышно ходила по дому, дотрагиваясь до вещей, старых, любимых, тех, что не взять с собой. Словно просила прощения у кого-то невидимого, словно хотела что-то понять. Прошлое пылью сыпалось сквозь пальцы, не давало ответа. Муж заставал ее то в саду, на скамеечке, рядом с ее любимыми розовыми флоксами, то в дальней комнате, на старой кровати, где она держала на руках старую тряпичную куклу – любимую игрушку дочки. Старался подбодрить:
– Ну что же ты, Прасковьюшка? Все будет хорошо!
В день отъезда Прасковья Григорьевна не стала смотреть, как грузят вещи. Взяв старые фотоальбомы, она пошла в дальний угол сада, разожгла огонь в старой бочке и, разрывая фотографии на мелкие кусочки, стала бросать их в огонь.
– Я не могу! Не могу смотреть на них, – она уткнулась в плечо подбежавшему мужу. – Это прошлое… вспоминать слишком тяжело, почти невозможно. Столько лет с этой болью!
Генерал застрелился после боя
Когда началась война, Николай Солодовников сразу попал в пехоту 33-й армии. Изматывающие переходы, грязь, окопы, скудная еда… В бою под Вязьмой его контузило, да так, что он полдня провалялся без чувств. Нашли его на поле, где павшие лежали вповалку с ранеными. И только шестое чувство подсказало полевой медсестре, что этот человек жив. Его выходили только чудом, но потом…
– Потом мы долго отступали в лес, и раненые (те, кто мог ходить) тянулись вслед за обозами, придерживаясь за сбруи лошадей, опираясь друг на дружку. Шли в леса, чтобы спастись от врага. Потом прошли слухи, что наш генерал застрелился.
Генерал Ефремов действительно покончил с собой. Оставшись без танков, без боеприпасов, будучи раненым, он застрелился, но время было выиграно: следом наступала 43-я армия. И в начале марта 1943 года отсюда началось наступление советских войск. Вот только для Николая Солодовникова, чудом выжившего после боя, война закончилась. Его отправили в тыл.
В середине восьмидесятых Николай Солодовников приехал в Подмосковье, чтобы встретиться с однополчанами и увидеть эту землю – такую мирную и спокойную, что не верилось, будто здесь в 1943 месили осеннюю грязь тяжелые советские танки.
– Такое странное чувство, – вспоминает он. – Казалось, что обернусь – и увижу своего командира. Или ребят, с которыми служили. Но потом становилось ясно, что это совсем другое время. И люди совсем другие.
Мамы приказали дружить
Со своей женой он познакомился за год до Победы в конце апреля. Рядовой 33-й армии Николай Солодовников приехал после контузии в Ульяновскую область к родным.
– Прасковья была учительницей, – рассказывает Николай. – Но замуж из-за войны так и не вышла. – А мне матушка приказала, чтобы я обязательно обратил на нее внимание, в театр пригласил. И что вы думаете? Туда мы и пошли. Хотя нам обоим было под тридцать, но ослушаться родителей не осмеливались.
В драмтеатре давали какую-то веселую комедию – оба уже не скажут название, но зато помнят, как весело хохотали, и Николай вдруг подумал, что именно эта девушка ему очень симпатична. Вскоре они поженились, жили сначала в Орске, потом родилась дочка. Врачи признали ее инвалидом детства.
– Эхо войны, – разводили руками медики. – Знаете, сколько таких детей?!
Когда дочка умерла, они переехали в Ульяновск. Здесь была родня жены, здесь они познакомились.
– Поселились мы рядом с драматическим театром, в маленьком доме с садом, – рассказывает Прасковья Солодовникова. – Жили дружно, каждую субботу ходили в театр. Да и премьеры не пропускали. А потом решили переехать в интернат. Почему? Слишком беспомощными стали, все-таки обоим под девяносто.
Николай Иванович и Прасковья Григорьевна давно уже живут одними только воспоминаниями. Они рассказывают друг другу старые новости о друзьях и родных. Они стараются чаще улыбаться и заботятся друг о друге с трогательной нежностью, но в глубине глаз нет-нет да мелькнут тени – боль утраты, страх перед войной и тоска по безвозвратно ушедшей молодости.
