Убежал от смерти

Из-за пустяка мелекессец жестоко порезал мужчину, нанеся ему пять ножевых ранений. Спастись жертве удалось буквально чудом.

Мелекесском районном суде это дело запомнят надолго. Первый приговор по преступлению Анатолия Бурмистрова был вынесен в конце прошлого года, но по представлению помощника прокурора, посчитавшего приговор слишком мягким, дело снова было передано в суд – случай в юриспруденции довольно редкий. Сменившийся состав участников процесса согласился с помощником прокурора, и Бурмистров в новом процессе получил более серьезное наказание. В результате образовался юридический парадокс: сам осужденный подавал жалобу о смягчении приговора, а в результате получил еще более строгое наказание.

Цена случайности

Почти год назад 23 июля 2004 года около полуночи у подъезда одного из домов в поселке Новоселки Мелекесского района сидел вместе со своей знакомой Анатолий Бурмистров – гражданин, нигде не работающий, без определенного места жительства и неодно-кратно судимый. К своим двадцати с небольшим он успел трижды получить срок, причем статья все три раза была довольно серьезная – грабеж. На тот момент он был освобожден условно-досрочно, имея неотбытый срок чуть больше двух лет. В общем, биография у этого молодого человека была богатой. С ним вместе на корточках сидела его приятельница Екатерина Савельева, которая жила в этом же подъезде. Рядом на лавочке сидели двоюродная сестра Анатолия и ее подруга. Свет у подъезда не горел. Неожиданно из подъезда вышел мужчина и нечаянно задел по спине Бурмистрова и Савельеву.

– В этот подъезд я приходил к своим знакомым Свешниковым договориться о поездке в Тольятти, – рассказывал потом потерпевший Олег Куринной. – Вышел и в темноте случайно задел сидящих у подъезда парня и девушку. Извинился, но парень стал кричать, что я нарочно пнул его, стал выражаться нецензурно, а потом вскочил и ударил меня кулаком в висок. Я стал защищаться, пытаясь отбить его удары. Как именно он достал нож, не помню. Я просто в какой-то момент увидел, как в руках у него что-то блеснуло, и понял, что надо уходить, иначе он меня порежет…

Но уйти Куринной не успел. Молниеносно Бурмистров нанес ему пять ножевых ударов. Три из них попали в живот, один в шею, и один задел левую щеку. Почувствовав, что по животу стекает теплая кровь, Олег понял: если он хочет жить, надо уходить любой ценой. И, превозмогая боль, побежал в подъезд. Бурмистров с воплями бросился за ним, преследуя по пятам. Все случившееся не заняло и пяти минут.

От смерти отделяли секунды

– В тот день поздно вечером к нам зашел наш приятель Олег Куринной, – рассказывал позже на суде Игорь Свешников. – Мы собирались на следующий день ехать в Тольятти продавать картошку. Договорились о поездке, и около половины двенадцатого он ушел. Мы с семьей стали собираться спать, но буквально через пять минут услышали отчаянный стук в дверь.

Свешников открыл дверь и … потерял дар речи. На пороге на коленях стоял только что ушедший от него Куринной, зажимая рану на шее, лестница и площадка были залиты кровью. Из столбняка его вывел залп нецензурной брани.

– Я тебя добью! – кричал поднимавшийся следом Бурмистров. Свешников позвал жену, и вдвоем они втащили Олега в квартиру. Захлопывая дверь, Игорь еще успел увидеть что-то блестящее в руке уже вбежавшего на площадку Бурмистрова. Они с женой положили Олега на кровать и вызвали “скорую” и милицию.

– От смерти Олега отделяли буквально какие-то секунды! – утверждали на суде супруги Свешниковы.

Помощь подоспела вовремя

Медикам Димитровградской городской больницы №2 пришлось вытаскивать Куринного с того света. Ведь три удара, нанесенные ему в живот Бурмистровым, буквально искромсали ему все внутренности, повредив левую долю печени, стенки желудка, тонкую кишку и мышцы живота. По заключению судмед-экспертов, “все три ранения как все в совокупности, так и каждое в отдельности, квалифицировались как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни” (цитата из протокола – С. Л.). Раны в щеку и шею оказались более легкими. Хорошо, что медицинская помощь подоспела быстро. По словам врачей, малейшее промедление могло бы оказаться для Куринного фатальным. Прошло немало времени, прежде чем Олег выписался из больницы. А выйдя, предъявил своему истязателю иск, в котором за материальный ущерб он требовал две тысячи рублей, а за моральный – сто тысяч.

В это время обвиняемый и все фигуранты уже вовсю давали показания.

“Убивать

я не хотел!”

Вину Анатолий Бурмистров признал частично. И изложенная им в ходе предварительного следствия и процесса версия существенно отличалась от показаний его жертвы. По его словам, в тот вечер он выпил примерно литр пива, но был трезв. Вечером вместе со знакомой Катей Савельевой сидел на крыльце ее подъезда, тут же были и его двоюродная сестра с подружкой. Вдруг из подъезда вышел явно нетрезвый Куринной и несильно зацепил его по спине. И конфликт якобы спровоцировал именно он.

– Он спросил, кто я и что тут делаю, – утверждал Бурмистров. – Я попытался успокоить его, но он не унимался, выругался нецензурно, оскорбил меня. Я попросил его обосновать свои слова, но он вдруг изо всей силы ударил меня кулаком в нос, который и так был сломан. От боли и унижения перед девочками во мне все взорвалось. У нас завязалась драка. У меня перед глазами стояла какая-то пелена, я практически не контролировал свои действия. В какой-то момент достал нож и нанес ему несколько ударов, куда и сколько – не помню. Потом он вдруг развернулся и ушел в подъезд. Ходил ли я за ним – не помню. Убивать его я не хотел, просто защищался.

Версию, изложенную Бурмистровым, частично подтвердили его знакомая Екатерина Савельева и двоюродная сестра с подругой. По их показаниям, словесные оскорбления со стороны Куринного имели место. Однако суд к их заявлениям отнесся критически. Во-первых, супруги Свешниковы подтвердили, что Куринной, уходя от них, был совершенно трезв. Они же слышали угрозы поднимавшегося за ним по пятам обвиняемого, который кричал, что все равно добьет его. Во-вторых, сама Савельева показала, что, когда Куринной скрылся в подъезде, Бурмистров бросился за ним. Наконец, в их показаниях было несколько неувязок. Суд пришел к выводу, что все они просто пытаются облегчить участь обвиняемого, поскольку являются его знакомыми и родственниками.

Умысел был, а аффекта не было

Все факты свидетельствовали о том, что Бурмистров имел конкретный умысел на убийство Куринного. Более того, суд счел, что потерпевший остался жив лишь благодаря тому, что активно сопротивлялся и вовремя получил медицинскую помощь. Так что Бурмистров сделал все от него зависящее, чтобы лишить свою жертву жизни, и не его “вина” в том, что это не удалось. Не усмотрели специалисты со стороны обвиняемого и состояния сильного душевного волнения (аффекта) на момент совершения преступления. Ведь сразу после него Бурмистров действовал вполне осмысленно: выбросил нож (позже он был найден и приобщен к делу), умылся, переоделся и даже собрался уехать из Новоселок. Процесс шел долго и трудно, дело возвращалось обратно в суд, но, в конце концов, Мелекесский районный суд под председательством Г. А. Зангировой признал Анатолия Бурмистрова виновным по статьям 30 части 3 и 105 части 1 УК РФ – “покушение на убийство, то есть покушение на умышленное причинение смерти другому человеку”. По совокупности наказаний (ведь с Бурмистрова еще не была снята прежняя судимость) он был приговорен к лишению свободы на срок в девять с половиной лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Иск по материальному ущербу потерпевшего к обвиняемому был удовлетворен полностью, по моральному частично. Всего суд обязал взыскать с Бурмистрова в пользу Куринного сорок две тысячи рублей. Кроме того, около четырех с половиной тысяч рублей с обвиняемого взыскали в пользу ДГБ № 2, где лечился потерпевший.