Тяжелое наследие

Сара – не самое отдалённое село Сурского района, возможно, поэтому здесь располагалась передвижная механизированная колонна, обслуживающая не только территорию района, но и большую часть Ульяновской области. А это мелиорация земель, строительство дорог, ремонт водоводов и многое другое. Бывшему руководству района в лице Александра Софронычева пришла как-то в голову мысль развалить уникальную ПМК…

Александр Владимирович попал в кресло главы района при Шаманове и начал “ломать дрова”: из всех руководителей хозяйств осталось лишь три, под управлением которых пошёл полный развал. Как говорят жители, сам коновал и коновалов ставил.

На территории ПМК был ещё колхоз “Маяк” под председательством некоего Морозова (не путать с нынешним губернатором), куда незаконно передали всю основную работающую технику. Мехколонну разрушили, разобрав на блоки, и продали за бесценок. Рабочие, конечно, возмутились и даже направили делегацию в администрацию к Софронычеву, но ничего не добились, потому что слушать их никто не стал. Потом люди обращались к депутату Законодательного Собрания области Николаю Ивановичу Лаврушину, который тоже ничем не помог. Впоследствии люди узнали, почему: за лояльность ему якобы подарили бульдозер Т-130.

Когда у власти был Шаманов, Софронычева не выгнали, а перевели на должность по усилению медслужбы области. С приходом к власти через год Куракова (он являлся и.о. главы до тех пор, пока не провели конкурс) часть сильно изношенной техники удалось вернуть. Остальную растащили. Кадры разбежались. Помощи для сохранения нужной району службы не было. И вот результат: нечем даже копнуть землю, всё разрушено. В сёлах нет воды, потому что оборудование обветшало. Предприятие было преднамеренно обанкрочено и продано бывшему работнику ПМК Шорину, который выкупил предприятие пополам с другом Пищугиным.

Перед тем как народ был разогнан, там работало 50 человек. Пикетов они не устраивали, а зарплату были согласны брать дровами, фуражом, сахаром. В итоге, все бывшие рабочие оказались на бирже труда, так в СПК тоже делать было нечего. Те, кто остался в хозяйстве, сразу же схватились за “лакомые” кусочки – продавать начали самое необходимое и потому ценное, как пилораму в Барышской Слободе. По уму можно было пожертвовать одним хозяйством, но ПМК сохранить.