Отстояла сына у болезни

Отстояла сына у болезни

Врачи признали мальчика неполноценным, но его мама решила, что сделает сына нормальным человеком. И она это сделала

Максиму Лазареву с малых лет врачи поставили диагноз – задержка психического развития. Врачи признали мальчика неполноценным, но его мама решила, что сделает сына нормальным человеком. И она это сделала. Мальчишки во дворе дразнили его дурачком. Соседки советовали матери отдать больного ребенка в детдом. Но она не стала никого слушать, решила бороться за своего сына и не отступать от цели. А цель была одна – сделать ребенка полноценным человеком, чего бы ей это ни стоило. Сейчас Максим впервые за много лет пошел в школу (до этого он обучался на дому) и учится на одни пятерки.

Врачи недоглядели?

– Моя первая беременность окончилась неудачно, я не выносила первого ребеночка, – рассказывает Ольга Лазарева. – Зато когда была беременна второй раз, Максимом, чувствовала себя хорошо, поэтому на учет встала поздно. Пришла в консультацию, врач накинулась: мол, не думаешь о здоровье ребенка, надо бы раньше прийти, чтобы быть под пристальным медицинским наблюдением.

Но родить второго ребенка Ольга все равно не смогла бы из-за сильной близорукости, при которой самим рожать женщинам не рекомендуется. Ей сделали кесарево сечение.

– Возможно, операция могла повлиять на малыша. Когда я очнулась после наркоза, медсестра сказала, что ребенка увезли в реанимацию, – продолжает она. – Полтора месяца он находился в барокамере. Никто не знал, выживет ли. Я ночи не спала, боялась за свою кровиночку, думала, неужели и его постигнет участь недоношенного первенца?

Но ребенок выжил. При выписке из роддома врачи сделали какие-то записи в личной карточке, но матери ничего не сказали. Позже участковый педиатр посоветовал им провериться в детском отделении психиатрической больницы имени Карамзина.

– Максимке поставили диагноз ЗПР, хотя я не наблюдала у него никаких отклонений. Возможно, потому что я мать, и для меня мой ребенок казался самым лучшим из всех…

Отец отказался

от сына

Периодически они проверялись у врачей, которые прописывали ребенку таблетки, воздействующие на нервную систему. Максим рос чрезмерно эмоциональным мальчиком, а принимаемые таблетки оказывали благотворное влияние на него.

– Возможно, диагноз сняли бы моему сыну в раннем детстве, – продолжает Ольга. – Но помешал… муж Валерий. Он запрещал мне водить ребенка к врачам. “У нас нормальный сын, не нужны ему эти медики”, – говорил он мне.

Ольге Лазаревой приходилось в тайне от мужа проверять сына у психиатров. Она работала на автозаводе в одну смену с мужем. Дома они бывали в одно время, и отправиться на глазах супруга в больницу с сыном она не могла. Выдастся у нее больничный, значит, сводит ребенка к врачу. Но случалось это редко.

Однажды Валерий узнал о том, что жена втихаря от него лечит сына. Случайно увидел таблетки. Женщина сказала, что принимает лекарства сама, но он не поверил. Закатил скандал, а потом ушел из дома и подал на развод. С тех пор ни разу не навестил сына.

– Самый ранний и восприимчивый возраст мы пропустили, – говорит Ольга. – Провели бы интенсивную терапию сразу, возможно, отклонения бы прошли давно. Не надо было слушать мужа, сын дороже…

Главный учитель – мама

В детсад Максим не пошел, Ольга занималась с ним дома. Учила его азбуке, чтению, письму. Когда Максим пошел в первый класс, учиться с ровесниками ему было неинтересно. Они знакомились с цифрами, а он уже до ста мог считать. От большого количества учеников в классе он волновался, отвлекался, мог посреди урока встать и ходить по классу. Учителя обратили внимание на мальчика. А лечащий врач посоветовал обследовать его в психбольнице.

– Пролежал там Максимка полтора месяца, – вспоминает его мама. – Там ему и оформили инвалидность, до сих пор он считается инвалидом детства. Прописали обучение на дому вместо школьного. “Как с вами легко работать!” – восклицали учителя, приходя к нам. Дадут ему задание, он быстро его выполнит, никаких хлопот педагогам не доставлял. И материал усваивал молниеносно, учился хорошо.

Мама во всем помогала Максиму, всегда была рядом с ним. Когда мальчику оформили инвалидность, ей пришлось уволиться с работы. Во многом благодаря тому, что она вникала во все уроки сына и помогала ему, оценки у него были хорошие, и успеваемость была даже лучше, чем у ребят в школе.

С января этого года мама Максима стала водить его на занятия в социально-реабилитационный центр для детей с ограниченными возможностями “Подсолнух”. Он с удовольствием занимается изонитью и бисероплетением, изучает компьютер. Педагоги открыли в нем великолепные музыкальные способности: сейчас он поет и играет на пианино одной рукой мелодию Джо Дассена и “Санта Лючию”.

– Память у него феноменальная, – рассказывает Ольга Дмитриевна. – Учительница проиграла ему эту мелодию пару раз, а он через неделю, нигде не репетируя, пришел и сыграл в точности, не ошибся ни одной нотой. Так же быстро запоминает стихи. Он даже двузначные числа умножает в уме за одну секунду. Вот вам и ЗПР, который ставят врачи.

С этого года Ольга Лазарева добилась того, чтобы ее сын пошел учиться в восьмой класс в школу вместе со всеми учениками. Убедила лечащего врача в том, что ее сын сможет учиться в школе.

– Как показывает практика, я не зря это сделала, – говорит Ольга Лазарева. – Максим заканчивает четверть на пятерки, успевает по всем предметам, но лучше всего ему дается математика. Одноклассники не сразу приняли его, но как увидели, что все задания по математике Максим выполняет быстрее и лучше них, сразу “записали” его в свои друзья. И в коллективе он чувствует себя прекрасно. В ноябре мы вновь пойдем на медкомиссию, где будет решаться вопрос о том, продлять Максимке инвалидность или нет. Ну разве мой сын инвалид, если у него успехи в школе, творческие способности и нормальные отношения с ровесниками? Хотя как трудно бывает временами…

“Тяготы встречаю улыбкой”

С трудностями Ольга Лазарева с сыном сталкивались часто. Но она продолжала бороться, отстаивала своего сына и у врачей, и у педагогов. Труднее всего было с окружающими людьми.

– Когда-то, в детстве, Максимку дразнили мальчишки во дворе, называли его дурачком из-за его излишней эмоциональности и крутили пальцем у виска. И он перестал гулять с ними. А некоторые мои знакомые спрашивали, зачем я его, больного, не отдаю в детский дом. Он же мой, родной, как я его отдам?

Есть в жизни Лазаревых и материальные трудности, живут-то они только на пенсию сына и алименты. А косые взгляды со стороны и злые слова, брошенные в их адрес, Ольга Дмитриевна встречает улыбкой.

– Я не трачу себя на окружающих, а занимаюсь только сыном. Он – смысл всей моей жизни, и я хочу вывести его в люди, – говорит она.