В минувшую сре­ду коллегия по гражданским делам рассматривала кассационную жа­лобу на приговор Засвияжского рай­онного суда по делу Гаязова и Агафонова. О нем наша газета писа­ла 14 июня. Напом­ним – двух ребят осудили на девять и десять с полови­ной лет за убий­ство, которого они не совершали, во всяком случае, до­казательства их вины следствию со­брать не удалось. Единственной «уликой» были по­казания «главного свидетеля», семь раз судимого Ко­новалова, от кото­рых он в суде от­казался, объяс­нив, что оговорил ребят под давлением следствия.

на кассационные слушания собрались родственники и дру­зья осужденных, на­бралось человек сто, а может быть, и боль­ше – свободных мест в зале не было, и мно­гим пришлось стоять. Нет, о том, что они отменят приго­вор и освободят под­судимых в связи с отсутствием доказа­тельств, я даже не думал – до таких вы­сот правосудия наша Фемида если и подни­мется, то очень не скоро. Обычно в по­добных сомнительных случаях принимается компромиссное реше­ние – дело направля­ют в район для по­вторного рассмотре­ния, как бы намекая коллегам: сами на­портачили, сами и расхлебывайте. Од­нако вердикт не оп­равдал даже этих скромных ожиданий, выйдя из совеща­тельной комнаты, члены коллегии со­общили, что приговор оставлен в силе, и тут же юркнули об­ратно, с некоторой, как мне показалось, поспешностью. А зал буквально взорвался негодованием.

когда подсудимых вывели из «клетки», чтобы отвести в ка­раульное помещение, мать Гаязова со сле­зами бросилась на шею сына. Конвойные попытались ее оттес­нить, но осужденные были уже в плотном кольце возмущенных родственников – трое милиционеров сдер­жать их не могли и с трудом продирались сквозь толпу к выхо­ду из зала, им на помощь пришли два судебных пристава, однако и это не по­могло. Страсти накалялись. «Что вы делаете!? Смотрите!! Они избивают осужден­ных!!!? За что ты ударил парня по лицу!!!?», -кричали из тол­пы, казалось, еще немного, и зазвучат выст­релы – конвой-то вооружен, но до этого, к счастью, не дошло. Потре­панные милицио­неры и приставы протолкнул и осужденных за приоткрытую дверь и протиснулись туда сами.

А толпа «выли­лась» в вестибюль и бушевала там: кто-то плакал, кто-то шум­но возмущался, кто-то крыл непечатными словами суд и всю правоохранительную систему, по словам работников суда, по­добной реакции на вердикт не было никогда, во всяком случае, они такого не помнят, может быть, потому, что на этот раз несправед­ливость решения была не просто очевидной, а прямо-таки вызыва­ющей. Утверждаю это с полной ответствен­ностью, люди могут не разбираться в процессуальных тон­костях, однако в данном случае у них на глазах была от­кровенно и цинично растоптана их вера в правосудие, после­дняя надежда на то, что суд бывает стро­гим, но справедли­вым.

когда спустя при­мерно час я покидал здание, обстановка внутри и вокруг суда была еще нервозной. С улицы доносились не всегда цензурные проклятия в адрес «третьей власти». По первому этажу сновали приставы в бронежилетах, кто-то кричал: «Глав­ное, бабу, бабу не пропускайте! Баба сюда пробралась!!». Недалеко от крыльца

небольшими груп­пами стояли чело­век 30 родственни­ков и друзей. За ними пристально наблюдали хмурые милиционеры, тоже человек двадцать. Однако больше эк­сцессов не было, после того как осужденных увезли в следственный изолятор, род­ственники отправились не по до­мам, а на площадь Ленина, где на ступенях област­ной администрации провели остаток дня и всю ночь.

Пикетчиков при­нял министр реги­онального разви­тия Дмитрии Трав­кин. Он пообещал доложить обо всем губернатору, ко­торый «раньше был адвокатом».

Поможет губер­натор или нет, не­известно, но люди намерены идти до конца, вплоть до объявления голо­довки и обращения к центральным СМИ.