Его обвиняли в организации взрыва на военном параде в Каспийске

Четыре года назад, 9 мая 2002 года, на праздничном параде в честь Дня Победы в Каспийске погибли 46 человек. Помните кадры, сделанные прямо во время теракта? Шагает военный оркестр с парада, вдруг хлопок, крики, паника, камера дрожит в руках оператора…

Аня Малиновская, студентка второго курса юрфака Ульяновского университета, конечно же, смотрела этот репортаж и ужасалась: «Что за нелюди это делают?!» Скажи ей тогда кто-нибудь, что она выйдет замуж за человека, которого сочтут причастным к этому взрыву, она, наверное, выцарапала бы ему глаза…

Но вот вышла же.

Громкий процесс в Ульяновске

Этим летом в Ульяновске закончился суд над 35-летним дагестанцем Абдул-Халимом Абдулкаримовым — человеком, которого следствие считало одним из организаторов теракта в Каспийске и имело, как всем казалось, солидные доказательства.

Почему Ульяновск? Этот тихий город на Волге оказался, представьте, центром ваххабитского подполья. Именно сюда после теракта в Каспийске сбежал Абдулкаримов и организовал здесь радикальную исламскую ячейку «Джамаат». Два года назад ульяновские чекисты группировку разоблачили, но Абдулкаримова арестовать не смогли. Он успел скрыться. Выследили его в Астрахани. Брали с боем. При задержании спецназ отстрелил ему почку.

А в марте 2006 года студентка юрфака Ульяновского университета, 29-летняя Аня Малиновская, получила по почте письмо — ей выпал жребий быть присяжной на этом громком процессе. Аня отнеслась к делу профессионально и села штудировать уголовное дело Абдулкаримова — хотелось узнать все о человеке, судьбу которого она должна будет решать.

Суд присяжных выбрал Анну Малиновскую старшиной коллегии присяжных — все ж таки единственная юристка среди них.

«Мне вдруг стало его так жалко!»

Судебные заседания шли уже два месяца, а главный подозреваемый показательно молчал. Только внимательно и спокойно слушал, на вопросы не отвечал. Он словно игнорировал высокий суд.

— Я ждала, когда же он заговорит, — рассказывает Анна Малиновская свою историю. — Мне пришлось долго уговаривать старшину присяжных встретиться. Она согласилась только через три месяца после суда. И вот наконец Абдул-Халим сам попросил слово и рассказал о себе. Когда дошел до момента, как у него заболел ребенок и он в первый раз пошел воровать, мне вдруг стало так жалко его! На его долю выпало столько испытаний…

— Аня, каких испытаний? — вырвалось у меня, хотя я обещал себе поначалу быть осторожным — все же тонкая материя женская душа. — Вы же юрист. Вы читали уголовное дело. Он террорист…

— Это не доказано! — обрубает эту дискуссию Анна.

Действительно, не доказано. Обвинению не хватило фактов, чтобы осудить Абдулкаримова за Каспийск. Срок ему дали за разбой, поставку оружия незаконным бандформированиям в Чечне и покушение на убийство.

Тоже, между прочим, не мелкое хулиганство. Для суда — может, фактов и мало, но для безрассудной влюбленности — как-то многовато…

Один из членов коллегии присяжных позже расскажет мне о поразившем его эпизоде. Однажды в обеденный перерыв присяжные обсуждали — мол, говорят, Абдулкаримов сам отрезал руку своей жертве. Малиновская вспыхнула: «Сплетни! Этого нет в уголовном деле». «Так мы ж не на заседании. И я без мантии», — отыграл назад «сплетник», ошарашенный таким напором.

«Пусть он оступился, и пусть он ответит за то, что сделал. Но сначала доказательства», — напомнила молодая юристка про презумпцию невиновности.

…Решение ульяновского суда присяжных повергло в шок государственного обвинителя. Абдулкаримов получил 13 лет. Хотя светило ему пожизненное…

(По слухам, несколько высоких чинов в ульяновской прокуратуре остались без премии — за фактический развал дела.)

— Анна, а вы с какими чувствами выносили вердикт присяжных?

— Во мне боролись я — женщина и я — юрист, — четко формулирует моя собеседница.

— И кто победил?

— Я поняла — это мой мужчина… Но! Подсудимый должен ответить только за то, что сделал. Воровать — нехорошо. Поставлять оружие бандитам — нехорошо. Стрелять в человека — нехорошо. За это и ответит. Но не более того.

Сразу после чрезвычайно мягкого, по мнению многих, приговора Анна села писать письма в СИЗО. Каждый день по нескольку штук. Наконец получила ответ. Заключенный Абдулкаримов признался — мол, я и сам со скамьи подсудимых засматривался на тебя, но мог ли подумать…

Этот роман в письмах закончился просто феноменально. Экс-присяжная взялась ЗАЩИЩАТЬ подсудимого. Сама написала кассационную жалобу, потом утрясала вопросы с колонией, потом покупала вещи и посылала в тюрьму передачи.

Продолжение в следующем номере «КП», 11 октября.

Стас ИКОННИКОВ («КП» — Ульяновск»). Фото РЕЙТЕР.