Скрипач Родион Замуруев на сцене – это тонкое чувство «сердца» своего инструмента, филигранная техника игры, аристократическая манера держаться. Выходя к публике, он поднимает скрипку над головой и несет ее бережно и торжественно, как ребенка. 37-летний музыкант успел покорить жюри не одного международного скрипичного конкурса и слушателей многих престижных залов Европы и Америки. Не устояли перед его талантом и обаянием и ульяновские меломаны. Они бурно аплодировали Родиону на концерте 7октября в БЗЛМ.

С Ульяновским государственным академическим симфоническим оркестром Замуруев исполнял Концерт для скрипки с оркестром №2 Николо Паганини.

Наш корреспондент встретилась со скрипачом. Разговор он начал сам, неожиданно предложив:

– Давайте провокационный вопрос, мне так легче общаться…

– Говорят, будто в нашем ресторане «Колизей» вы по запаху пробки определили, что вино, которое вам подали как порту-

гальское, на самом деле – молдавское. Откуда такой утонченный вкус к винам и умение отличать одну марку от другой?

– Исторически сложилось так, что мой шестилетний сын – люксембуржец. Там он живет со своей мамой – солирующей скрипачкой, профессором Люксембургской консерватории. Мне приходится часто бывать у них и в других городах Европы, где есть настоящее вино. Там я научился его пить и определять.

– Сын уже учится играть на скрипке?

– Да. Так получилось, что скрипка – наш семейный инструмент. Скрипачом является и мой отец. Хочется, чтобы ребенок не только пошел по нашим стопам, но и превзошел нас всех вместе взятых.

– Как вы работаете над тем или иным произведением?

– Если это классика, то задача исполнителя – сохранить свежесть сочинения, даже если тому не один век. В то же время не надо становиться рабом традиций. Иное дело, когда играешь современное произведение, особенно его премьеру. Тут больше свободы, меньше зависимости от трактовок музыкантов-предшественников.

– Кстати, вам посчастливилось, как я прочла в вашем резюме, исполнять не одно новое сочинение…

– Так как моя мама – композитор и одна из основных действующих персоналий в организации фестиваля современной музыки «Московская осень», то естественно, что я знаком со многими московскими, петербургскими и зарубежными композиторами. Фамилий достаточно, но мне особенно приятно было работать с французом Антони Жераром. Он посвятил мне скрипичный концерт, который я сыграл в Москве полтора года назад.

– Вы концертируете в разных странах мира. В каком городе вам уютнее работается?

– Видите ли, в любом городе найдутся четыре стены, и есть скрипка. Мне тепло и в Ульяновске, и в Париже, и в Люксембурге. Вопрос -не где, вопрос – с кем… Мне комфортно с друзьями, с людьми, которые глубоко понимают искусство или хотя бы пытаются его понять. Мне дискомфортно в окружении непонимания. Это было, например, недавно, когда по НТВ назвали главным событием в музыкальной жизни страны приезд Мадонны. При всем моем уважении к ее творчеству, такая констатация, на мой взгляд, – свидетельство культурной катастрофы в России.

– А сами вы какую музыку слушаете на досуге?

– Недавно тележурналист Дмитрий Молчанов поинтересовался у меня, что я читаю. Считаю, что 3-5 авторов достаточно, чтобы их тебе хватило на всю жизнь. Не нужно стремиться к широкому охвату, лучше постигать искусство вглубь. Если вы понимаете музыку Баха, то вы уже на такой вершине!

– Что вас вдохновляет на творчество?

– Свежий воздух, зелень или золото листьев. И – тишина. Больше всего люблю тишину! Не понимаю людей, которые, приезжая на природу, включают на полную мощность свои приемники. Получается акустический шум на уровне наскальной живописи каменного века. Вообще, чем дальше живу, тем больше разочаровываюсь в нашей цивилизации.

– А музыкант может изменить что-то к лучшему в обществе?

– Наверное, но сейчас СМИ захламлены такой ерундой… Лично я телевизор не смотрю, это вредно. Люблю Россию, но понимаю, что мы очень многому должны поучиться у Запада. Нужно попытаться глубоко понять, почему там рядовой служащий банка потрясающе музыкально и культурно образован, в отличие от нашего служащего даже самого высокого ранга. Почему там люди даже в 65 лет отправляются учиться в консерваторию, ходят на концерты, слушают не только классику, но и современную музыку. У нас концерт, если в его программу включают произведения Шнитке или Губайдуллиной, обречен на неудачу. На Западе же каждую неделю происходят премьеры новых сочинений. И их с удовольствием слушают!

– Не хочется завершать разговор так грустно. Расскажите о чем-то любимом, например, любимом композиторе.

– Люблю всю музыку, которую играю. Это – акустическая реализация божественного. Всегда устанавливается некая мистическая связь между композитором и музыкантом. Когда вы исполняете произведение, оно становится вашим. Если вы не влюбились в него, оно у вас не получится.

Беседовала Ирина Морозова