Игра не на женитьбы и супругов,

В Провансе знали;

Игра не на наделы, сделки, замки,

В Провансе знали.

Мы, помнящие то, что вам не снится,

Мы пьем свое бессмертье: мы “преходим”.

Поверх барьеров ваших и межей,

В Провансе знали;

И в этом вся премудрость Уасина:

Пройти сквозь невода часов и дней,

Где время иссыхает до зерна.

Мы Вечной Жизни – в этом свете странном –

Сквозь шепот наш коснемся, и любви.

О дым и тень темнеющего мира,

И вас, и все, что кроме вас, мы знали.

Игра не на женитьбы и супругов,

Игра не на наделы, сделки, замки,

И “дни и ночи”, скучные года,

Потухшие глаза и седину;

Есть музыка сильней, есть чистый свет,

Где время вспыхнет из бессмертных углей.

Нас не изгнали с тысячи небес:

О, множество божеств бывало с нами!

Иное племя, дивные места,

Валы берилла, молы хризопраза.

Сапфир Бенакус, в облаках твоих

Природа превосходит чин природы;

Кто, глядя в эту синь, не имет веры?

Зашторенный опал, бессмертный перл,

Ты, тайна темная с лучистым полом,

Во всех метаморфозах ты моя.

И если дух мой дрогнет, если вдруг

Я буду схвачен, связан чем угодно,

Там ты найдешь меня, о, злое ты,

Стучащее с тоской в мои ворота.

Нет, говорю, мой дух не здесь, он чуден.

Не требуй губ моих, Любовь, пусти:

То, что ты видишь, не из рода смертных.

Увидев тень мою без очертаний,

Увидев это зеркало мгновений,

Волшебное стекло пустых вещей,

Не называй их мной: я там, где ты

Ни зги не различишь; я ускользнул.