Слава Богу, что у города есть собственность!

131-й закон – многоплановый, он касается всех сторон нашей жизни – и образования, и здравоохранения, и собственности. Я его не просто читал, я его прорабатывал с карандашом в руках. Но я не считаю себя специалистом в области всей нашей жизни, поэтому я бы хотел остановиться на том, как этот закон влияет на собственность. Поскольку два последних десятилетия я занимаюсь предпринимательством и знаю это изнутри, можно считать в этом деле меня специалистом.

В соответствующей главе закона обозначены функции, которыми наделяются муниципальные образования и какая собственность может им принадлежать. Это могут быть школы, больницы, кладбища и так далее. А вот муниципальные здания, где осуществляется, скажем, торговля или иная коммерческая деятельность, законом предписано или перепрофилировать, или приватизировать.

Да, мы должны быть законопослушны – хороший он или плохой, но его нужно выполнять. Все муниципальные образования – и наш город в том числе. Но, к сожалению, так уж сложилось, мы всегда идет другим путем. Не написано в законе о том, что с 1 января 2009 года все, что не перепрофилировано и не приватизировано, бесплатно переходит в государственную собственность. Этого нет в законе, хотя все чиновники об этом говорят. Дескать, если мы до 1 января 2009 года свою муниципальную собственность не передадим в частные руки, то все уйдет государству. Вот это выдумка, объясняющая и ту поспешность, с которой проводится приватизация, и низкую стоимость приватизируемых объектов. Кому-то это надо! Как иначе оправдать эти действия?

Сегодня Ульяновск получает порядка 300 миллионов в год от аренды муниципального имущества. Примерно столько же получают в Самаре. Почему? Ведь Самара намного больше Ульяновска. И вообще там более активно шла приватизация с начала 90-х годов. Между тем, сейчас в Самаре в 1,7 раза больше объектов муниципальной собственности, находящихся в аренде, чем в Ульяновске. А доходов получают примерно одинаково – как я уже сказал, порядка 300 миллионов. Почему? Потому что у нас арендная плата намного завышена.

Как правило, город на эту аренду не затрачивает усилий, денег, времени. Да, есть чиновники, в хорошем смысле, которые должны вовремя договор заключить, надзор проводить за арендатором, но по большому счету город получает деньги за просто так. И слава Богу, у него есть собственность!

Да, он может, конечно, все продать. Но, во-первых, когда все идет в спешке (с пресловутой ссылкой на 131-й закон) и, во-вторых, на рынок выбрасывается большой количество объектов, цена на них падает, даже если никто не жульничает. Предложение превышает спрос. Мы сегодня по дешевке все распродадим, а зачем, если от аренды эта собственность стабильно приносить городу прибыль? И это несмотря на то, что арендная плата у нас самая высокая вы Приволжском федеральном округе, и каждый год она повышается на 30 процентов?

Екатеринбург обратился в Конституционный суд

Нам говорят, а как же 131-й закон, он же предписывает все приватизировать, мы просто под козырек взяли! Отнюдь! Во-первых, там не сказано, что все уйдет бесплатно, потом – после 1 января 2009 года. Есть, кстати, прецеденты. Скажем, мэрия Екатеринбурга обратилась в Конституционный суд по данному вопросу. Дело в том, что региональная власть решила забрать у города его муниципальные объекты, в которых размещаются областные службы. Так вот, есть решение Конституционного суда (опубликованное в «Российской газете»), где черным по белому говорится, что у муниципального образования никто ничего не может взять без согласия последнего и условий им выдвинутых.

То есть Конституционный суд РФ признал незаконным изъятие у муниципального образования что бы-то ни было из его собственности – без его согласия и требований!

Поэтому бежать впереди паровоза и пытаться до 2009 года от всего избавиться – это преступление по отношению к жителям Ульяновска.

А теперь посмотрим на эту проблему с другой стороны. Где я только не выступал в Ульяновске и не предлагал: вот 131-й закон, 50-я статья – «В собственности муниципальных образований может находиться…». Двоеточие и далее – перечень объектов. Вот пункт 9-й. Объекты культурного наследия, в скобках – памятники истории и культуры. Учитывая то, что Ульяновск – родина Ленина и других знаменитых россиян, у нас огромное количество памятных объектов. Так применяйте закон в свою пользу и вычеркните памятники из приватизации!

То есть город может приватизировать эти объекты, но когда, в какие сроки – не указано, может вообще не приватизировать, – это право города, если ему выгоднее получать арендную плату.

Самарцы поступили разумно

Далее. Я выступал в Самаре на собрании предпринимателей. Высказал примерно следующее… Ну, не лежит у меня душа к приватизации! Я числюсь якобы в крупных предпринимателях, но по большому счету – скорее, в средних. Но я никогда ничего не приватизировал. Да, собственности немножко есть, но я не участвовал в приватизации. Для меня это неэтично. Я считаю, что мой статус доктора наук, профессора, лауреата и так далее не позволяет заниматься тем же акционированием. Почему? Мое мнение такое: акционирование – это один из способов (как показывают примеры) увода, причем, увода на крайне не выгодных для города, области, страны условиях муниципальной, областной, государственной собственности, передачи ее в частные руки. Но меня убедили мои компаньоны, что если кто-то ворует, то не обязательно нам воровать!

Однако условие мое было такое: если уж надо акционировать что-то, то у города должен оставаться контрольный пакет. Не у предпринимателей, а у города!

Вот это-то я и высказал на собрании предпринимателей в Самаре. И даже предложил: чтобы не было никаких претензий, пусть у города будет не просто 51 процент акций, а 80 процентов, или вообще все 100. Вот гостиница «Венец» в Ульяновске приватизирована, все 100 процентов акций у города. Она как была в муниципальной собственности, так, по сути, у города и осталась. Муниципальная власть назначает директора, выбирает аудитора, распоряжается финансами, которые гостиница зарабатывает. И я предлагаю, почему бы городу не собрать какие-то группы объектов то ли по районам, то ли по каким-то иным объединяющим параметрам, и не создать акционерные общества, от 51 до100 процентов акций которых принадлежали бы городу.

Я получаю записку, что с вами бы хотел переговорить мэр города Самары, г-н Тархов. После собрания мы с ним встретились, и я подробно рассказал о своих идеях – и про памятники, и про акционирование. Он все записал. А через полгода я узнаю, что там все это взято на вооружение, что, выполняя 131-й закон, самарцы идут не на торги, как у нас, а на акционирование. Предпринимателям они говорят: вы хотите, господа, участвовать в приватизации – пожалуйста! – но от 51 до 100 процентов акций должны остаться у города!

Скажем, у нас в Ульяновске есть Заволжский дом быта, где 72 арендатора. Причем, есть довольно мелкие. Например, парикмахерская. Как владелец этой парикмахерской сможет выкупить собственность? Да никак! А через процедуру акционирования, на тех же условиях аренды, эта парикмахерская будет стабильно функционировать, а средства от аренды будут поступать не в КУГИ, как сейчас происходит, а в акционерное общество, 100 процентов акций которого принадлежат городу.

То есть с одной стороны – не надо спешить выполнять 131-й закон в части приватизации муниципальной собственности, ибо никто никогда у города ничего не заберет и после 1 января 2009 года, а с другой стороны – его нужно выполнять в интересах населения города и области.

Вот в Самаре этим процессом занялись вплотную, а у нас в Ульяновске я никого из чиновников не убедил, поняв, что им это не надо.

Записал Александр СМИРНОВ