Погибший 5 июня в Москве солдат роты караула бригады охраны Евгений Филиппов мог расстаться с жизнью из-за того, что еще в учебной части был потерпевшим и свидетелем по делу об избиении его сослуживца. Об этой версии корреспонденту ИА REGNUM 20 июня рассказала Анна Каширцева – пресс-секретарь фонда “Право матери”, в который уже 7 июня обратились родители солдата.

Как пояснила Анна Каширцева, Евгения Филиппова призвали из Ульяновска 22 июня 2006 года, в учебную часть, расположенную в Москве, в микрорайоне Зюзино. Во время прохождения службы в учебной части с Женей случилась неприятная история. Он заступился за одного из солдат, которого избивали сослуживцы, фактически спас ему жизнь, однако заступнику сломали челюсть, и он стал потерпевшим и свидетелем по этому делу. Для дачи показаний Женю вызывали в военную прокуратуру. После окончания следствия по делу жестоко избитого солдата комиссовали по состоянию здоровья, а его обидчика отправили с дисциплинарный батальон. Женя же продолжил службу и вместе с большей частью курсантов из учебной части был направлен в роту караула “бригады охраны”. Однако участие в уголовном деле в качестве потерпевшего стало для остальных сослуживцев поводом для того, чтобы Женю посчитали “стукачом”. Солдат говорил родителям, что ничего особенного следователям не сказал, хотя виновника происшествия и направили в дисбат. Примечателен и тот факт, что после учебки все сослуживцы Жени стали сержантами, он же так и остался рядовым.

Между тем, по словам Каширцевой, в части начались издевательства над Женей, его неоднократно избивали. На это Женя по телефону постоянно жаловался своим родителям, и, хотя они обращались к командиру части с просьбой принять меры, по их словам, он ничего не предпринимал. Навещавшие Женю родители и родственники постоянно слышали от него жалобы на то, что в части процветают неуставные отношения. Женя часто звонил матери – Надежде Анатольевне и просил ее выслать ему разные суммы денег – от 500 до 2 тысяч рублей. На ее вопрос о том, покупает ли он себе на них какую-то еду, сын отвечал, что ему “не до этого”, он хочет хотя бы выкупить свою чашку. Молодая родственница солдата, навещавшая его в части вместе со своим молодым человеком, обратила внимание на то, что у Жени даже нет возможности нормально помыться.

Как отметила Анна Каширцева, это обычное явление для солдат, проходивших в качестве свидетелей или потерпевших по уголовным делам в отношении их сослуживцев. Вне зависимости от того, давали ли они показания на следствии, или молчали, их объявляют “стукачами” и начинают всячески унижать, вплоть до того, что запрещают пользоваться общими санитарными удобствами, баней и посудой. “И после этого мы удивляемся, что оставшиеся в живых после издевательств потерпевшие и свидетели по делу на судах молчат, словно воды в рот набрали? Да они просто знают, что будет после того, как они продолжат служить!” – отметила Каширцева.

В начале мая 2007 года Женя оказался в подольском военном госпитале с гематомой большой берцовой кости одной из ног, полученной, по его словам, в результате удара, нанесенного ему железной частью табуретки. Повреждение ноги было столь серьезно, что могло вызвать осложнение – саркому кости. Медики были обеспокоены состоянием пациента, однако для того, чтобы Филиппова комиссовали, было необходимо направление из части, где он служил. Надежда Филиппова, приехавшая вместе с мужем навестить сына в госпитале в середине мая, заметила, что кроме повреждений на ноге, у сына еще шрам на голове. Как он объяснил, тоже от удара табуреткой.

В часть, где над ним издеваются, Женя возвращаться боялся, говорил, что там его жизни угрожает опасность, и родители поехали поговорить с его ротным. Приехали в часть, объяснили Николаеву, что сын болен, что нужно предписание для комиссии, и попросили перевести сына в другую роту и положить в медсанчасть. “Это его не спасет, – пророчески ответил Андрей Николаев. – Но я походатайствую”.

Из медсанчасти Евгения должны были забрать 4 июня 2007 года, направив с предписанием в подольский госпиталь (это обещал Филипповым Николаев, об этом же говорил Женя по телефону), но неожиданно в пятницу, 1 июня 2007 года, вечером родителям позвонил новый ротный Жени – М. Митяев и сказал: “Ваш сын – дезертир, он сбежал из части, его нет уже пять суток, он – лентяй, ничего делать не хочет”. Мать Жени – Надежда Анатольевна ответила: “Это неправда, мы с ним вчера созванивались и еще вчера он был в медсанчасти”. Она напомнила, что у ее сына – гематома кости, и ему запрещены физические нагрузки. Через некоторое время Митяев перезвонил и сказал, что Женю нашли. Мать потребовала позвать сына к телефону и услышала Женин голос, который показался ей странным. На все ее вопросы Женя отвечал только “да” или “нет”. Родители связались с заместителем начальника бригады полковником Андреем Федоровым и тот сказал: “Мы Вашего сына отправляем назад – в учебную часть в Зюзино. Родители мальчика просили не отправлять их сына в часть, где ему сломали челюсть, но Федоров говорил: “Все будет нормально, там воздух хороший”.

4 июня полковник Федоров сообщил родителям Филиппова по телефону, что у Жени действительно гематома, и его отправят на комиссию в госпиталь 13 июня. До этого дня Женя не дожил. 4 июня он позвонил родителям в последний раз, сказал, что над ним по-прежнему издеваются. 6 июня Филипповым позвонил полковник Федоров и спросил, приедут ли они в Москву, чтобы присутствовать при перекладывании тела их сына в гроб. Родители приехали, но сразу же направились в военную прокуратуру, а затем в фонд “Право матери”.

Анна Каширцева отметила: “Военные говорят, что просчитали весь день Жени до минуты. Он вешался в присутствии людей, его достаточно быстро вытащили из петли. “Скорая” за 10 минут приехала на место происшествия. Петля была сделана из солдатского ремня и закреплена за верхний ярус двухъярусной кровати. Заметим, что Женя – высокий мальчик, между тем, у него был перелом шейных позвонков. Военные пообещали разобраться и наказать виновных. У нас в организации есть судмедэксперт, которого мы приглашаем для консультации по сложными вопросам. У него возникли большие сомнения, что Женя мог это сделать самостоятельно. Если предположить, что позвонки действительно были сломаны, то, по словам эксперта, тело должно опускаться в петлю с ускорением. Для этого нужно свободное пространство, а петля из ремня не такая длинная, двухъярусная кровать недостаточна для высокого Жени. Насколько там возможно то самое ускорение – большой вопрос. Эксперт считает, что не исключено, что солдата повесили, или его дернули за ноги для ускорения. Либо это происходило как-то иначе, однако, экспертиза по делу будет готова только через месяц. Надеемся, что это дело дойдет до суда”.

“У нас периодически возникают такие дела, когда неприятности у мальчика, начались после того, как он выступал свидетелем или потерпевшим по делу. К сожалению, для этого достаточно чисто формальное участие в следствии. Показательным является случай с гибелью солдата Максима Бучина, первым нашедшего тело своего застрелившегося друга. Хотя Максим и знал, какие мотивы для самоубийства могли быть у человека, он никого не сдал. Но вся войсковая часть наблюдала, что Максима повели на допрос в машине. Когда он вернулся, все ему сказали, что он стукач, и начали методично доводить до самоубийства. Хотя Бучина и перевели в другую часть, вместе с ним перевели организатора этой травли. И уже в новой части он всем рассказал, что Максим Бучин – стукач и издевательства над парнем продолжились. После этого он не выдержал и… просто лег под поезд”, – сказала в заключение Анна Каширцева.