В проекте и оформлении архитектурного шедевра широко использованы «элементы русского народного зодчества», гласят справочники. Но, говорят, что не только и даже не столько благодаря древнерусскому облику закрепилось за особняком его веселое название. Появилось оно, будто, на заре Советской власти, когда просторное купеческое жилище на долгие годы превратилось в тесную и склочную «коммуналку»

– почти, как в одноименной детской сказке. И что интересно – в нем так и продолжал жить «уплотненный» строитель и первый владелец.

Преоригинальная, «чопорная» фигура в неизменном черном, несмотря на жару, котелке и отутюженном фраке, среди немощеных, пыльных улиц – таким запомнился Сергей Сергеевич современникам. До тридцати пяти лет он писался «купеческим сыном»

– строгий отец, симбирский 2-й гильдии купец Сергей Андреевич Бокоунин не давал своему чересчур бойкому отпрыску денег на собственное дело, законно опасаясь, что тот легкомысленно «профукает» потом нажитый капитал. И ладно бы – на вино или девушек!

В пору первой русской революции, в 1905 году, отбывая воинскую повинность, Сергей Бокоунин свел дружбу с сослуживцем, ссыльным большевиком Юрием Кролюниц-ким. На собраниях он поносил за «соглашательство» симбирских «буржуев» и издавал на паях оппозиционную газету «Симбирская жизнь». Но с возрастом радикализм поутих, в костюме и мыслях появился буржуазный лоск. Сергей Сергеевич заседал гласным в Симбирской Городской Думе, председательствуя в Училищной Комиссии. Он возглавил Общество благоустройства дачной местности «Колки» и стал вице-президентом симбирского яхт-клуба.

И тем не менее, он продолжал блистать эксцентричностью. Рутинные, деловые заседания Городской Думы усилиями господина гласного Бокоунина превращались в маленькие спектакли. Допустим, на повестке дня – вопрос о борьбе с бродячими собаками: сколько выделить средств, где их взять, кому поручить истребление?.. Скука… Сергей Сергеевич вносит предложение: поручить дело борьбы с собаками уличным мальчишкам – платить за голову по пять, ладно, по две копейки.

Другая боль – где добыть денег на содержание городской богадельни? У гласного «Теремок» называют ульяновцы этот деревянный особняк в самом начале улицы Радищева (до 1918 года – Романовской, в честь царствующего дома, до 1913 года – Мартыновой). В 1916 году дом этот, по проекту архитектора Федора Осиповича Ливчака, выстроил для себя симбирский купец, 36-летний Сергей Сергеевич Бокоунин. Деревянный домик под высокой крышей давно сделался одним из узнаваемых символов нашего города.

С.С. Бокоунина готов проект: устроить в здании богадельни новейшую забаву – кинематограф! Досужая публика повалит валом, деньги только успевай считать. И если первый проект с негодованием отвергнут («Ваши мальчишки изведут вообще всех собак в городе!»), то второй Дума принимает без скрипа!

Люди дальновидные, впрочем, видели в эксцентрике Сергея Сергеевича чистый расчет. Его замечали предержащие власти. И вот «друг народа» принят у губернатора, а городской голова так просто побаивался его неуемной прыти. Немалого шума наделал С.С. Бокоунин, когда в августе 1915 года нетрезвым явился в заседание комитета, ведавшего распределением военных заказов. Решался вопрос о подряде на выделку кожаной упряжи. «Я беру подряд. У меня есть кожевенный завод. Сделать он может сколько угодно: хоть миллион шкур! Начинаю завтра», – безапелляционно заявил купец. Конкуренты пытались возвысить голос: «Так нельзя!.. Пусть господин Бокоунин подаст обоснованное заявление, скажет, сколько имеет в наличии шкур…». – «Всего одну – и ту на себе!», – отрезал купец. Надо ли говорить, что Сергей Сергеевич получил вожделенный заказ.

Оригинальная архитектура особняка, появившегося в самый канун революции 1917 года, кстати, мало впечатлила современников. Симбирские остроумцы сравнивали его с … конюшней! Ведь в «человечьем» жилье сруб обшивался тесом! Нет, не ко времени, среди боли и лишений 1-й мировой войны, появился в Симбирске особняк-

«теремок». Через казенные поставки война принесла купечеству огромные капиталы. Но что такое война, надо ли объяснять? В июле приснопамятного 1916 года войска расстреляли в самом центре Симбирска «сахарный» бунт – четверо убитых, тринадцать искалеченных. На поле брани получил тяжелую рану родной брат С.С. Бокоунина, офицер Александр Сергеевич Бокоунин. Мог ли не замечать всего этого недавний крайний левый?..

Кажется, и видел, и переживал. Ново-срубленный шедевр он уступил младшему брату Николаю и почти не бывал здесь до победы Советской власти. До того, покуда не пригнала его сюда коммунально-«те-ремочная» эпоха, плотно и тесно заселившая победителями-пролетариями и «бывшими» людьми просторные буржуйские особняки.

Возводя свой «теремок», Сергей Сергеевич будто бросал вызов эпохе или бежал, пытался укрыться за деревянными стенами от несовершенства мира… Лето 1916 года – последнее лето уходящей эпохи – он целиком посвятил хлопотам по парусному и гребному спорту, сделавшись командором яхт-клуба. Он мечтал организовать грандиозную регату, с участием господ яхтсменов из других городов. Однако не вышло – эпоха стремительно брала свое, не давала забыть о драме, которая разворачивалась в стране…

Но – в том сила и торжество искусства, что оно способно переживать эпохи, даря благодарному потомству эстетическое наслаждение.