Таким образом юные советские граждане с малых лет готовились к суровому быту

Многие родившиеся в Советском Союзе считают, что нынешним детям не повезло. У них есть игровые приставки, компьютеры, радиоуправляемые машинки и куклы Барби. По кабельному телевидению день и ночь крутят мультики. А некоторых родители вывозят даже за границу! Вот только одного не достает подрастающему поколению – самого детства. Того самого, что показано в тысячах советских детских фильмах, которые учат добру и справедливости. Неудивительно, что многие с тоской вспоминают время, когда дети гуляли дотемна и родители не волновались по поводу их отсутствия. Ведь наркоманов и маньяков народ видел только в заграничных детективах.

Провел детство в «Искорке»

Есть такая поговорка: счастье -это когда ребенок одетый, обутый, сытый и не дома. Видимо, этим руководствовалась моя мама, когда отправляла меня в пионерский лагерь. Обычно я отдыхал в «Искорке» или «Золотом колосе». Не могу сказать, что ездил туда с восторгом. Но кто меня спрашивал? В конечном итоге я привыкал к новым условиям, коллективу и столовскому питанию до такой степени, что

возвращаться домой уже не хотелось.

Лагерь «Искорка» представлял собой несколько бревенчатых домов с тремя большими комнатами на десять койко-мест. В двух из них квартировали девочки, одну занимали представители сильного пола. В маленькой комнатке жили воспитатель и вожатая. Еще была большая веранда, туалет типа «сортир» и умывальник – один на весь лагерь, как водится, на улице. В столовой -металлическая посуда, алюминиевые ложки и граненые стаканы. В общем, лагерь в стиле советского реализма. Это вам не «Артек» в Крыму. Может, таким образом нас готовили к суровому советскому быту?

Тем не менее, время в «Искорке» я проводил очень инте ресно. Буквально через день мы, под чутким руководством вожатой, устраивали на сцене лагеря представления и концерты. Ходили в походы, купались в Волге. Участвовали в «Зарнице» и Дне Нептуна! Смена в обязательном порядке завершалась громадным пионерским костром и встречей рассвета.

Дважды я входил в совет дружины как горнист и как активист пионерского движения. За это мне обязательно дарили книжки. Одну из них, помню, так и подписали: «За активную лагерную жизнь».

Трудностей было две. Первая – трудовой десант, во время которого нужно было убирать территорию. И адаптация в новом коллективе”. Дело в том, что в лагере 80 – 90 процентов детей были сельскими. Мне было трудно найти с ними общий язык. Деревенские пацаны брезгливо и с тайной завистью называли нас «городскими». Тем не менее, я всегда добивался у них определенного уважения.

Воспитатели считали нас дегенератами

– В лагерь меня отправили сразу после второго класса, – рассказала Наталья Зимина. – Хотя пионеркой я еще не была. Наши воспитателями считали нас, видимо, дегенератами. Мы каждый день хором пели песенку «Вместе весело шагать по просторам». Через неделю ее слова навязли у меня в зубах, а еще через семь дней я поняла, что больше не могу ее слышать. В мои восемь лет я считала себя вполне сформировавшейся личностью и участвовать в этом балагане не хотела. А чего стоили почти ежедневные пытки манной кашей! Она мне потом еще долго по ночам снилась. В общем, я упросила родителей спасти меня – забрать домой. Иначе, мол, сойду с ума. Мне было гораздо интересней проводить ■^ лето в деревне. Ходить в лес за ягодами-грибами, купаться в речке, играть в футбол и воровать горох с колхозных полей. Интересно, что после пятого класса я сама стала вожатой у младшеклассников. Не то, что бы мне хотелось отомстить. Просто внезапно ощутила себя педагогом.

Окунули немцев в «Лесную сказку»

– Думаю, у всех тех, кому сейчас 30 лет, три летних месяца были схожи, – пишет Анатолий Жигулев. – Все по лагерям да по «ссылкам». В июне родители меня еще терпели дома. В июле я уезжал в пионерский лагерь, а в августе – в спортивный, где наматывал десятки километров кросса, как в солдатской учебке. В озере купались по три раза на дню. Это дело я особенно любил. Отсюда и мои прозвища: дельфин, пингвин, тюлень, морж. Любимый лагерный праздник, конечно, День Нептуна. Однажды я даже сам был в роли морского царя!

Но больше всего мне запомнился приезд немцев из ГДР. Я тогда «мотал срок» в «Лесной сказке» под Саратовом. Этого события ждали с особым трепетом. Разучивали песни,речевки. Правда, на деле выяснилось, что наши & друзья по соцлагерю ни бельмеса не понимают по-русски. Знали только два слова: «спасибо» и «здрасте». Но нам хватило. Мы совершили классический обмен. Мы им песни, они нам -жвачки и конфетки. Больше всех нас порадовала их вожатая – дородная, видимо вскормленная на сардельках и пиве, мадам в коротких шортиках. Она привезла с собой целую сумку жвачки, конфеток и игрушек. Мы бесцеремонно залезли туда и начали копаться. Все наши были счастливы. Девчонки просто валялись от германских куколок, у которых двигались ручки и ножки. И что интересно, немцы тоже были довольны. Видимо, они радовались, что у них, на территории Германии, нет «Лесной сказки». Понятное дело. Кому понравится туалет на улице и баня раз в месяц?

Вожатые играли в покер на желания

– Мне больше запомнилось, как я сама была вожатой в пионерлагере, – пишет нам Екатерина Романова. – Начиная с первого курса, я работала в институтском пионерском лагере «Дружба», где все вожатые и большинство персонала были студентами.

Пионервожатый – существо малопривлекательное и нервное, с красными от недосыпа глазами, судорожными жестами и охрипшим от постоянного ора голосом. Попробуйте привлечь к себе внимание 50 ошалевших от лета, каникул и радости жизни оболтусов! Шепотом никак не получалось. Нормального голоса они не слышат. Брать можно только глоткой.

Как сейчас помню: день отъезда. Белый верх, темный низ, пионерский галстук, список отряда в руках. и сразу начинается “мясорубка». Маша с Дашей оказались в разных отрядах, а им непременно надо вместе! А Коля с Петей, наоборот, оказались в одном, а они друг дружку терпеть не могут! Ограниченное количество девочко-мальчи-ковых мест. Обмены, замены, перекидывание деток туда-сюда, как бадминтонные воланы. Ага! У меня уже 54 человека в отряде, а у Сережки Кочергина (был у нас такой вожатый) – только 48! Халявщик! Потом кто-то из деток, кто уже бывал в отряде у Сережки, видит насупленную неулыбчивую рожу моего напарника Женьки Скобелева и начинает срочно проситься обратно к улыбчивому Кочергину. А у него мест в мальчиковых палатах нет! В общем, дурдом, крики, слезы, разборки… И только в автобусе наступает относительное затишье. Нашим самым любимым развлечением после отбоя было резаться в кости,в покер. С помощью шести костей набирались «покерные» комбинации. Играли только на желания. Набравший максимальное число очков – «барин» – загадывал желания оставшимся троим. Кто на втором месте

– оставшимся двоим. Ну, а набравший минимальное число очков – «неф», он выполнял по желанию от каждого из выигравших. Народ у нас попался с фантазией. Но не выполнить желание было нельзя – позор.

Конечно, ничего дикого не заказывали, но бывали весьма… непростые желания.

Никогда не забуду, как я ночью, в своем красном махровом халате до пят, с дружинным знаменем наперевес (тяжелое, зараза) маршировала по линейке, распевая Марсельезу! Потом сама себе сдавала рапорт, сама же его принимала и сама себе говорила «Вольно!». А однажды пришлось погоняться за нашим завхозом Львом Марковичем, объясняясь ему в тайной страсти. Потом Лев Маркович, завидев меня, прятался. Больше всего доставалось женатикам, которые работали в лагере. Считалось высшим шиком постучаться к супругам поздней ночью и попросить помазок для бритья. А одна из наших ужасно не любила манную кашу. Так ей, за три смены, пришлось ее сожрать ведра два. Недобрые мы были какие-то…