С печалью приступаю я к этому тексту. Потому как ясно понимаю, что вряд ли смогу выполнить просьбу редакции – подвести итоги программы «Пермь – «Культурная столица Поволжья». И не только потому, что в силу ряда причин далеко не все события, составлявшие пермскую «культурную столицу», были мною лично увидены, осмыслены, поставлены в некие ряды и рейтинги. В конце концов, есть большой и внятный «пакет прессы»: пресс-секретарь вручила мне две увесистые папки со множеством статей. В них, правда, больше фактов и вздохов, чем аналитики, но роль информационного источника они вполне сыграют. И не потому невозможно написать, что у меня есть недовольство пермскими итогами. Напротив, я искренне считаю, что Пермь продемонстрировала самый лучший результат поволжской версии программы «Культурная столица»: налицо событийная насыщенность и жанровое разнообразие, профессиональный пиар и нестыдные бюджеты.

Программа

романтиков

Дело – в другом. Итоги в отдельно взятом городе, по одному отдельно взятому году, подводить можно лишь тогда, когда твердо знаешь: завтра будет другой город, с которым можно будет сравнивать сказанное, и это также непреложно, как и то, что такой город был вчера. Но вот вчера было семь «столиц», то есть семь версий, семь вариантов программы, а завтрашнего варианта уже не будет.

Мои сетования можно было бы счесть естественными, но не принципиальными, если бы программа «Культурная столица Поволжья» просто вдруг лишилась поддержки властей, бюджетов или иных ресурсов. Если бы все дело было в том, что из Приволжского округа ушел Кириенко, который был когда-то ее «отцом-основателем»… Боюсь, ситуация связана с куда более широкими контекстами. «Культурная столица», хотя и инициированная властью, в основе своей была программой романтиков. Ее стержень составляла наивная, но абсолютно искренняя вера в то, что можно переустроить культурную сферу на разумных и гуманитарных началах. Что общественное просвещение есть главная задача культурного сообщества. Что реформы в области культуры означают изменение самого понимания культуры – не как ведомства развлечений, учреждений и масштабных праздников, а как необходимой составляющей каждого действия, задуманного для общества и обществом осуществляемого. Поэтому главным словом «культурной столицы» было партнерство, а главным делом – грантовый конкурс, дающий поддержку лучшим при равных возможностях каждого этим лучшим стать. Грантовые заявки со временем превращались в события, которые определяли лицо программы, а люди, эти заявки написавшие, становились ее активом, ее главным ресурсом и надеждой.

Начинка

устарела?

Теперь времена сменились. Культура так и осталась не реформированной. Грядущая государственная реформа бюджетных учреждений не в счет – она пройдет по ведомству экономического устройства, а не содержания. Правда, не слишком понятно, как можно сделать эффективной форму, если начинка устарела, стала неинтересной и скучной. Если все больше заметен разрыв с мировыми культурными контекстами (благо мы теперь не за железным занавесом, они нам неплохо известны). Если вместо того, чтобы учиться, мы все чаще вспоминаем про «собственную гордость». Роль «культурной столицы» всегда состояла в том, чтобы быть инструментом изменения стратегии, показывать новые модели, в первую очередь содержательные, но и организационные, менеджерские тоже, которые помогут в структурных реформах. Мы всегда говорили: «Культуре нужны инновации». Инновация, как подсказывает Интернет, есть «приятие новизны». Это, представляется, самая сложная, но и самая главная задача нашей культуры. Потому что если в культуре нет презумпции инноваций, то все устаревает и мертвеет. Художественная традиция, вместо того чтобы постоянно развиваться, а значит, актуализироваться, превращается в тормоз. Мировоззрение большинства людей формируется в отрыве от идей времени: ведь проводником этих идей является именно культура. Именно поэтому программа «Культурная столица Поволжья» всегда позиционировала себя как механизм поддержки и внедрения инновационных идей и действий в культуре. Это особенно важно для наших регионов, где, в отличие от Москвы, мало разнообразия, мало информации, мало (точнее, почти нет) институций, направленных на развитие в культуре.

Инициативы

на тормозах

Говоря сейчас об итогах пермского года, поневоле приходится подводить и общие итоги. И Пермь в этом смысле – лакмус, наиболее заметный и очевидный показатель. Что удалось Перми в 2006 году, то, значит, удалось и «Культурной столице Поволжья». Потому что, например, Нижний Новгород, выбранный в 2004 году «столицей» вместе с Пермью, тихо спустил все инициативы на тормозах. А они были, вот что обидно. Узнав, что Нижний назван «культурной столицей», в наш офис потянулись люди с идеями новых фестивалей, изданий, спектаклей и выставок…Их было несколько десятков, и если бы появился реальный способ поддержки, культурное пространство города однозначно приняло бы другой вид. Похоже, это получилось в Перми. Большой резонанс этно-футуристического фестиваля «Камва», долгое эхо разнообразных детских театральных акций, бурное обсуждение «говорящих памятников» – вот примеры ресурсов, на которых нужно суметь построить дальнейший подъем. В Перми непростые условия для этого, внимание власти поглощают гиганты, требующие больших бюджетов и большой заботы: Оперный, Драматический, Галерея. Но «культурная столица» сумела выявить еще и немалый слой «малых»: неформальных творческих групп, еще не вполне оформившихся идей, скудно существующих периферийных культурных учреждений.

Станут ли устойчивыми такие механизмы их поддержки, как грантовый конкурс и Марафон культурных событий? Какое учреждение культуры, возникнув на волне «столицы», сможет взять на себя ответственность за продвижение инноваций как нового типа культурных событий и организации деятельности? Галерея «Видеоточка»? Вряд ли. Она оказалась по существу не инновативна: ведь закрыться, если кончились деньги – это так по-старому…Театральный музей? Но как раз это событие, на которое, честно говоря, возлагалось много надежд, в прессе получило минимальный резонанс. Да и сама культурная пресса, путающая «грант» и «гранд», а медиа-художника называющая «медео»? Каковы перспективы ее консолидации, если кончится вдруг бесплатный кофе в «Валиде»? Как итоги программы повлияют на «заговор редакторов», считающих культуру неинтересной читателю и зрителю? Убедит ли их изменившаяся степень насыщенности культурных событий, их ньюсмейкерские возможности? Если да, если вымывание сюжетов о культуре со страниц и экранов прекратится или хотя бы замедлится, можно смело ставить высокую оценку «культурной столице» в Перми. Если в следующем году опять будет проведен грантовый конкурс (хорошо бы и с не меньшим бюджетом), в результате дающий победителям шанс выступить на площадках Марафона – балл повышается! Если предполагаемое развитие программы «вширь» – на районы и территории Пермского края, не повлечет за собой снижение качественной планки событий, если в результате будет преодолеваться культурная диспропорция, количественная и качественная – тогда будет понятно, что наши общие пятилетние усилия не пропали даром.

Главное слово – партнерство

Конечно, мир вокруг за время жизни программы очень изменился. Очевидны застойные тенденции в обществе, невозможность изменения вялого «status quo» в культурной политике. «Культурная столица Поволжья» уже больше не сможет собирать для неформальных разговоров за «круглыми столами» разных игроков культурного поля. Но если, несмотря на это, в семи городах Поволжья, чей статус «культурной столицы» никто не отменял, Современность в культуре будет все больше и больше востребована, значит, мы работали не напрасно. И вместо печали пора, не теряя друг друга из виду, придумывать новые способы ее продвижения. На этом пути главным словом по-прежнему остается Партнерство.

Анна ГОР,

руководитель программы «Культурная столица Поволжья»,

Нижний Новгород