И органам обоняния тоже. И если из крана у вас вдруг польется вместо воды какая-то мутноватая жидкость с неприятным запахом и явным привкусом железа, то не торопитесь поднимать тревогу и жаловаться в «Водоканал», а прислушайтесь к себе. В том смысле, все ли с вами в порядке. Потому как очень похоже, что город вдруг накрыла неизвестная науке эпидемия, поражающая глаза, нос, а вместе с ними и вкусовые рецепторы. Или же вас просто «глючит».

Вы думаете, я шучу, прикалываюсь, так сказать? Нет, я вполне серьезно. И основания для неутешительных выводов о состоянии здоровья горожан у меня самые что ни на есть серьезные. И опираются они на факты. Несколько раз в нашу редакцию звонили читатели, обеспокоенные тем, что из кранов в их квартирах течет непонятно что. И пить это невозможно. Впрочем, могли бы и не звонить – водопроводная система центрального Дома быта, где располагается редакция, изрыгала из себя ту же самую мутноватую, отдающую железом жидкость, и звонки читателей указывали только на то, что явление это имеет характер отнюдь не локальный.

Не иначе авария какая-то произошла, подумал я и принялся названивать в городской «Водоканал». Только связаться с руководством названной организации оказалось делом невозможным – секретарь, поднимающая трубку в приемной, вежливо направила меня к некоей госпоже Дерябиной, отвечающей за связи с общественностью. Но ее телефон, каждый раз, когда я набирал номер, отвечал мне не приятным женским голосом, а унылым мычанием скучающего от скуки аппарата.

В конце концов мне удалось найти номер водоканальского инженера-химика Марины Митрофановой. Вот побеседовав с ней каких-то 5 минут, я и пришел к мысли о всеобщей эпидемии или «глюках». Потому как Марина Федоровна совершенно невозмутимым и ровным голосом пояснила мне, что никаких проблем с водой в городе нет. «Водоканал» держит руку на пульсе водопроводных вен нашего полиса и регулярно проверяет качество воды аж в 80 точках города.

– Как же так? – спросил я. – Вода воняет, а вы говорите, что все в порядке. Марина Федоровна сказала, что проблема может быть в «нутрянке» (внутренняя сеть), и посоветовала мне сбегать с ведерком к ближайшей водоразборной колонке, чтобы убедиться в том, что с водой все в порядке. Прикинув, что пробежка к ближайшей к редакции колонке может мне стоить жизни, я совету инженера-химика не последовал – кто бы тогда сообщил миру о «научном открытии». Я просто сел и задумался.

Если говорить серьезно, то вполне возможно, что грешить на «Водоканал», то есть на его головную структуру, не стоит. И причина появления в воде каких-то непредусмотренных санитарными нормами примесей и запахов может скрываться в том, что какое-то РЭУ где-то производило аварийно-восстановительные работы. А по их завершению, вместо того чтобы открыть пожарные гидранты и как следует промыть отремонтированный участок, слесари пустили мутно-грязную воду с привкусом ржавчины сразу в сеть. Другой причины мне лично не видится. Если, конечно, госпожа Митрофанова ничего от меня не скрыла. Только от понимания причин легче не становится – воду-то пить нельзя. А пить хочется…