В древнейшем поселении России две беды: безработица и пьянство

Старая Майна претендует на то, чтобы отнять у Киева титул матери городов русских.

Заявление ульяновских властей о том, что райцентр Старая Майна является древнейшим поселением России, тянуло на сенсацию. Получалось, что мало кому известное село на берегу Волги старше Киева! Местные чиновники сразу же зацепились за археологическую гипотезу, объявив о намерении проложить сюда туристический маршрут. Собкор «НИ» побывал в Старой Майне, собственными глазами увидев жизнь поселка-старожила.

Дорога в Старую Майну меняется сразу, как съезжаешь с федеральной трассы. Вместо асфальта – толстый слой наледи. Чем ближе к древнейшему поселению страны, тем чаще начинает рыскать из стороны в сторону машина. О том, что въезжаешь в поселок, претендующий на заметку в Книге рекордов Гиннесса, напоминает лишь поистрепавшийся на ветру билборд над входом в продовольственный магазин. Ассортимент в магазине – как во всех захолустных поселках. Водка выставлена на самом видном месте, у входа. На прилавке объявление о том, что алкоголь крепостью свыше 15% продается только до восьми вечера. Это ноу-хау губернатора Сергея Морозова вызывает у местных жителей улыбку. «Чем тогда еще торговать?» – искренне не понимают здешние коммерсанты.

Впрочем, простор для бизнеса в Старой Майне имеется. Здесь все по Ильфу и Петрову – с похоронными конторами соседствуют парикмахерские. Складывается впечатление, что старомайнцы рождаются только для того, чтоб постричься, побрызгать волосы вежеталем и умереть. Однако улыбчивая женщина из местной администрации готова с этим поспорить, указывая на молодых мам с колясками: «Рожают вот, не боятся же. Это на глаз видно».

Между тем за последние три года никому из местных так и не удалось выиграть «УАЗ-Патриот» – губернаторский приз наиболее сознательным родителям. В прошлом году это послужило поводом для разбора полетов в поселковой администрации. Была даже создана специальная комиссия, правда, о результатах ее работы никто ничего не знает. «Парней у нас нет, – вздыхают девчушки, переминающиеся с ноги на ногу у салона сотовой связи. – Влюбиться не успеешь, как пацан в армию уйдет. Или посадят».

Два мужика, обливаясь потом, катят по дороге огромную металлическую бочку. В Старой Майне сегодня не найдешь ни одной бесхозной железки – цветмет здесь ходовой товар.

«У нас мужики либо на заработках в соседних областях, либо спиваются, – со знанием дела объясняет пенсионерка Антонина Петровна. – Дело не только в том, что работы нет. Просто не хочет народ работать! Я вот внука который день толкаю – иди, место водителя освободилось, а он мне – да там зарплата пять тысяч!».

В Старой Майне жизнь семьи на пенсию бабушки или дедушки стала нормой. Раньше всех кормил местный завод механических изделий, но времена круто изменились. По уровню безработицы Старая Майна – в числе лидеров в Ульяновской области.

Когда спрашиваешь, каково живется в поселке-старожиле, в девяти случаев из десяти звучит ответ: «Да вранье все это!». Местные жители не верят в гипотезу, которую сначала озвучили ульяновские археологи, а растиражировали чиновники.

«Смешно говорить о том, что Старой Майне 1700 лет, – считает краевед Сергей Петров. – Все очень условно. Я, конечно, понимаю желание властей превратить райцентр в туристический объект, но сделать это, не вложив огромные деньги, невозможно». По словам краеведа, сегодня Старая Майна нуждается прежде всего в защите властей от «черных археологов».

Поселок-претендент на звание «матери городов русских» производит гнетущее впечатление, что вряд ли поднимет настроение туристу. Покосившиеся дома, расколоченная доска почета у здания администрации и взирающий на это безобразие Ленин – атрибут почти любого российского села. Вот и все, что намекает на возраст Старой Майны.

«Во времена монголо-татарского ига местные жители пережидали тревожное время в лесах, – рассказывает краевед Петров. – А потом возвращались обратно и начинали жить с нуля».

В Старой Майне ига давно нет, а разруха – в наличии. Правда, начинать жить с нуля здесь никто не торопится. Даже в ожидании юбилея.