Об Иване Дмитриевиче Балашове можно было бы писать как о создателе единственного в Советском Союзе школьного спортивного лагеря. Или как об уникальном учителе физкультуры, прославившем обычную ульяновскую школу спортивными достижениями на всю страну. Или как о ярком живописце. Можно было писать о нем и в связи с недавней печальной датой начала Великой Отечественной войны. Он воевал. Но поводом к написанию статьи стало желание близких Ивану Дмитриевичу людей объединить вокруг его имени самые добрые и светлые воспоминания.

Последняя встреча 9 мая гимназисты 33-й гимназии собирались поздравить Балашова с Днем Победы. Заранее позвонили. Но Иван Дмитриевич, извинившись, попросил перенести встречу на несколько дней – он плохо себя чувствовал.

Ребята навестили учителя 14 мая. Он и его супруга Александра Алексеевна, как всегда, встречали радушно, благодарили за поздравление. Но на этот раз не было долгих разговоров за чаепитием, Ивану Дмитриевичу по-прежнему нездоровилось. 30 мая его не стало.

– Навещать Ивана Дмитриевича и Александру Алексеевну – это давняя традиция 33-й, – говорит директор музея гимназии Ирина Николаевна Суворова. – Когда одни «шефы» заканчивали школу, я приводила туда новых ребят. Новенькие сначала шли неохотно: «Что мы там будем делать?

О чем говорить?». Но достаточно было одной встречи… Иногда разговоры длились часами, я понимала, что хозяева устали и пора уходить, но ребят вытащить от Балашовых трудно: «Вы идите… а мы еще посидим».

Ирина Николаевна говорит, что объяснить природу этого взаимного притяжения невозможно, ее можно было только чувствовать и наблюдать: глаза светились и у детей, и у стариков, будто после долгой разлуки встретились родные и очень нужные друг другу люди. Говорили без умолку о разном. Иногда Иван Дмитриевич вспоминал войну, но больше рассказывал о мирной жизни, о своем любимом детище – школьном спортивном лагере в Нагорном. И никогда эти встречи не сводились к монологу. Дети проникались к учителю таким доверием, что обязательно начинали говорить о своем.

Ирина Суворова вспоминает, как одна девочка призналась Балашову, что терпеть не может физкультуру. И он не стал удивляться, разубеждать.

Он просто сказал: «Я тебя понимаю, и у меня было много таких ребят…».

На первом плане полненькие В общем-то, проблема наболевшая, и неслучайно ребенок ее затронул. Сотни, тысячи школьников тихо ненавидят физкультуру и всячески стараются найти повод, чтобы слинять с урока. В школьных спортзалах на скамье «освобожденных» народу вдвое, а то и второе больше, чем «в строю». Сегодня по этому поводу бьют тревогу и педагоги, и врачи: растет хилое поколение. Развитие физкультуры и спорта возвели в статус государственной задачи. Хотя никто толком не знает, как эту задачу реализовать на практике, в конкретных школах.

33-я с балашовских времен славилась своими сильными спортивными традициями. Она побеждала и на областных, и на всероссийских состязаниях. Но в школьном архиве фотографий со спортивных мероприятий не спортсмены, а счастливые, охваченные азартом соревнования дети.

Среди них есть настоящие легкоатлеты, есть нескладные худые очкарики и полненькие смеющиеся девчонки в первых рядах. И все участники, зрителем быть никто не хотел.

Спортивный зал при Балашове открывался в семь утра, закрывался в девять вечера и всегда был полон детьми, рассказывает Ирина Николаевна. При невероятной загруженности у Ивана Дмитриевича хватало времени, чтобы приметить неуверенного в своих силах, того, кто вроде и тянется за всеми, но все-таки топчется где-то на втором плане. Таких мальчишек и девчонок он терпеливо завоевывал. Сначала давал несложные для них поручения – разложить спортинвентарь или, скажем, нарисовать газету. Потом потихоньку начинались тренировки. Он мог десятки раз до блеска отрабатывать с новичком какое-нибудь упражнение. Терпеливо, не спеша. И в процессе этого кропотливого труда постепенно рождался победитель… собственных слабостей, неуверенности, комплексов.

17 лет лесной романтики В книге Ивана Дмитриевича о его лагере «Салют» часто встречается слово «патриот». Но в балашовском контексте оно очищено от парадного налета. Патриот – это тот, кто любит родной край, кто знает и ценит его природу, кто делает реальное дело и отвечает за результат. Воспитать все эти тонкие чувства на словах сложно.

Вероятно, поэтому весной 1961 года Иван Дмитриевич предложил на педсовете создать школьный лагерь в Нагорном – одном из самых живописных мест Ульяновской области. Идею поддержал автозавод, которыйв ту пору шефствовал над 33-й. Под лагерь было выделено место неподалеку от заводской базы, в лесном массиве на берегу Волги. Сейчас в это трудно поверить, но всего за месяц с небольшим (включая время переговоров) лагерь на сто с лишним человек был создан с нуля. Там было все необходимое – палаточный городок, баня, медпункт, столовая, хозпостройки, несколько спортивных площадок.

В основе всего лежала идея самоуправления и активного участия детей во всех делах, начиная со строительства.

«Салют» был уникальным опытом. Ничего подобного в Советском Союзе не было ни до, ни после. За лето через лагерь проходило более трехсот старшеклассников (одна смена длилась 21 день), но жизнью лагеря ребята жили целый учебный год: тренировались, закалялись, строили планы, проводили спортивные состязания. И результат превзошел все ожидания: даже самые «неспортивные» дети с азартом включались в этот процесс – настолько велико было желание стать настоящим «салютовцем», окунуться в романтику лесной самостоятельной жизни.

Свои записи о становлении и жизни лагеря Иван Дмитриевич опубликовал в 2005 году. Они написаны ясным языком, в них много интересных деталей и наблюдений.

Создается впечатление, что Балашов делится опытом в надежде, что такие проекты еще будут создаваться. «Салют» действовал 17 лет. По настоянию спортивного общества «Торпедо» в 1978 году завод передал его спортивной школе. В 1981 году там начались строительные работы по возведению капитального пионерского лагеря на 750 мест для детей работников автозавода. «И вот уже 23 года эта стройка не завершена из-за отсутствия средств и постепенно разрушается», – писал Иван Дмитриевич в последней главе своих записок.

Штрихи к портрету Учителем физкультуры Иван Дмитриевич работал до 60 лет. И до последнего своего урока каждое упражнение, будь то прыжок через козла или упражнения на брусьях, он показывал детям сам. Если надо, повторял десять, двадцать раз, пока не поймет каждый, пока у каждого не получится. Почему он однажды закрыл за собой дверь спортзала и перешел на более спокойную работу методиста в физкультурном училище, не обсуждалось. Его коллеги полагают, что он просто решил: нельзяпреподавать физкультуру со скидкой на пенсионный возраст. С тех пор прошло 24 года, но о Балашове в 33-й говорят, будто он до сих пор здесь, рядом.

Когда родилась идея написать об Иване Дмитриевиче, его коллеги по школе и бывшие ученики были единодушны в определениях: редкий человек, необыкновенный… Потом стало ясно, что даже в самые пылкие признания любви образ учителя Балашова не впишешь. И тогда мы начали вспоминать факты, наверняка даже не самые значительные эпизоды из его жизни.

Вспоминали, например, с каким трепетом он относился к людям военного поколения. Как организовывал с ребятами велосипедные походы по селам области, где юные краеведы знакомились с участниками войны, с вдовами, записывали их рассказы, восстанавливали солдатские захоронения. При этом как-то на заднем плане оставался тот факт, что сам Иван Дмитриевич воевал, а на Забайкальском фронте (имеется в виду война с Японией. – Ред.) попал в такую передрягу, что и надежды не было выбраться. Его боевая машина застряла в окружении врага. Обороняясь, помощник начальника спецсвязи лейтенант Балашов сумел расшифровать и передать две телеграммы. Одна из них была особой важности.

Он вообще мало говорил о себе и умел понимать других без слов. Совсем недавно одна из бывших учительниц 33-й в разговоре упомянула, что Иван Дмитриевич брал ее работать в «Салют» четыре года подряд на несколько смен. Коллеги удивились: с чего бы, дескать, он так тебя нагружал.

«Не нагружал, а спасал», – ответила женщина. Она в ту пору одна на учительскую зарплату тянула двоих сыновей. Лето моментально «съедало» все отпускные, к сентябрю жить было не на что. Иван Дмитриевич понял это и «уговорил», якобы по необходимости, поработать ее дополнительно на условии, что сыновья, конечно, будут при ней (ребята учились в 33-й школе).

Они никогда не обсуждали эту ситуацию, но знали, что поняли друг друга.

Однажды деликатность Ивана Дмитриевича подверглась грубому разоблачению. В лагере «Салют» объявили день рыбака на соревновательных началах. Отряды с утра отправились на рыбалку. Через пару часов победители с гордостью вывалили перед поваром свой улов – целых три килограмма мелкой рыбешки. У остальныхбыло того меньше. А когда пришло время обеда, все удивились, насколько наваристая и жирная уха получилась. Тут повар не выдержал и разоблачил секрет своего блюда и Балашова заодно: оказывается, Иван Дмитриевич тоже ходил на рыбалку, только ночью. Вот его улов и спас уху. Это был сом на 13 килограммов 600 граммов.

Своя идея Те, кто знал Балашова, называют его человеком-легендой. Говорят, что в доказательство его исключительности судьба вплела в его жизнь какието особые знаки. Например, он родился 9 мая, в День Победы над фашистской Германией, а женился 3 сентября, в день победы над Японией. Он сочинял стихи, писал маслом, он воспитал целую плеяду мастеров спорта, союзного масштаба в том числе. Он был и оставался всегда патриотом в лучшем смысле этого слова. Хотя страна, которой он отдал свои силы, в один момент будто канула в историю. Что он мог думать по этому поводу? Он никогда не говорил о политике. У него была своя идея: школа, спорт, дети…