Ничего подобного музею «Архитектура эпохи модерна» в Ульяновске вы не отыщите в других российских городах.

Обращение к чувству

Стиль модерн – последний большой европейский стиль. Часто его называют мимолетным. Ему было отпущено всего каких-то три десятка лет, начиная с 80-х годов XIX века и заканчивая десятыми годами века ХХ-го. Зато какой яркий след оставил он в архитектуре, в искусстве, в самой жизни! Достаточно вспомнить, что эксперименты с предметами быта, моделями одежды положили начало современному дизайну.

Обращаясь более к чувству, нежели к разуму, творцы, работавшие в этом принципиально эстетизированном чувственном стиле, отдавали предпочтение текучим, плавным, асимметричным линиям в декоре, где царствовали растительные мотивы с любимыми модернистами ирисами, орхидеями, гиацинтами, гвоздиками с их гибкими стеблями. Сами похожие на цветы в драпированных одеяниях, женщины и восприимчивые к красоте мужчины того времени прогуливались по улицам меж прекрасных зданий с башенками, беседками, вазонами, богатой лепниной. А как же иначе? Ведь все вокруг человека должно было быть прекрасным, только тогда в обществе наступит полная гармония. В это свято верили наивные теоретики нового стиля

Своя «изюминка»

У архитектурного модерна в Симбирске была своя неповторимость. Чем же наши здания в этом стиле отличались, например, от нижегородских или самарских? На этот вопрос Ирина Котова, заместитель директора ГИММЗ «Родина В.И. Ленина», которой принадлежит авторство экспозиции модернового музея, отвечает так:

– Изюминкой Симбирска стало очень раннее для провинции появление таких ветвей в модерне, как неоклассицизм и неорусский стиль, отсутствие так называемого «интернационального» модерна и долгое существование эклектики. Как известно, модерн был связан с купцами, банкирами, предпринимателями – заказчиками проектов новомодных зданий. А наш город называли «дворянином на Волге» из-за сохранившегося классицистического ансамбля общественного центра, большого числа богатых землевладельцев. Это и сказалась на городской архитектуре.

Нужно заметить, что неоклассицизм в Симбирске появился почти в то же время, что и в тогдашней российской столице – Петербурге. Архитектор Федор Ливчак привез его к нам 1906 году. Одной из первых его построек здесь стало здание общественного собрания (ныне – филармония).

Есть еще одна особенность, которой нет больше нигде. Дело в том, что Федор Ливчак был не только архитектором, но и изобретателем. Он придумал возводить дома из пустотелых бетонных блоков и создал систему строительства из них. Она стала широко известна в России задолго до того, как министерство внутренних дел приняло соответствующие нормативы. Вообще, в стране тогда, кроме Ливчака, в этом направлении работали многие изобретатели. Но по их технологиям из пустотелых блоков строили элеваторы и промышленные предприятия. Только Ливчак сумел увидеть в этом материале грандиозные художественные возможности, полностью совпадающие со стилистикой модерна. Достаточно вспомнить в этом плане его собственный дом-ателье (Дом актера), два доходных дома княгини Ухтомской.

Очень стильный музей

Кажется, понятно, почему в прошлом году у нас появился музей «Архитектура эпохи модерна в Симбирске», ставший частью музейного комплекса, посвященного градостроительству.

На эту тему собран богатейший материал. Более того, в отличие от архитектуры предыдущих эпох в истории города, многие здания в стиле модерн сохранились. Их, что называется, можно потрогать руками. Правда, это относится лишь к каменным домам. Деревянный симбирский модерн, не выдержав напора коттеджного строительства последних лет, почти весь канул в Лету.

Посвященный этому стилю музей не может ему не соответствовать и по форме, и по содержанию. Он «поселился» в очаровательном особняке на бывшей Покровской, построенном по проекту Августа Шодэ для рабочего офиса главного в Симбирске жандарма Михаила Петровича фон Брадке.

Уже с первых шагов по дому погружаешься в ту далекую эпоху. Витраж – уменьшенная копия с витража гостиницы «Метрополь» в Москве, шторы с цветными изображениями архитектурных шедевров Симбирска (по эскизам Виктора Академова). В интерьеры, созданные по проекту Андрея Дорофеева, вписались подлинная мебель и витрины с посудой, светильниками, одеждой и другими предметами быта.

Кстати, эти старинные вещи некогда принадлежали симбирянам и были куплены по большей части в местных магазинах. В музей их передали потомки коренных жителей

города. Все эти кузнецовские фарфоровые сервизы, вазы, столовые приборы, шкатулки, сумочки, платки, шали и прочее были вполне доступны мещанам и дворянам средней руки. У некоторых предметов даже есть свои легенды. Например, вот в этом милом светлом платье выходила до революции замуж одна симбирянка, сохранившая его как память о самом счастливом дне…

Постичь суть тогдашней жизни помогает статистический портрет города. В нем запечатлены реалии времени на рубеже двух веков: сколько было извозчиков, в каких магазинах горожане приобретали товары, сколько имелось в наличии улиц, сколько машин, какими были размеры жалованья, куда и на чем путешествовали симбиряне и так далее.

Три зала рассказывают о творчестве «столпов» архитектуры Симбирска: Августе Шодэ, Федоре Лив-чаке и Феофане Вольсове. Мимо зданий, возведенных по их проектам, мы проходим или проезжаем каждый день. Дом-памятник Гончарову, кирха, дом Шатрова, дом Сачковой, Крестьянский поземельный банк, «теремок», дом-ателье Ливчака, здание симбирской электростанции… Среди стандартизированной застройки советских времен они останавливают на себе взгляды. Мы любуемся ими. Приводим к ним своих гостей из других городов: вот, мол, нам есть, чем гордиться…

Судеб переплетенье

Так получилось, что линии жизни трех симбирских архитекторов оказались взаимосвязаны.

Поражающий своим талантом, сочетающим творческую и предпринимательскую жилку, Федор Ливчак (он открыл в губернии три завода: земский цементный и два своих) еще со студенческих времен дружил с Феофаном Вольсовым. Оба закончили лучший в Европе институт гражданских инженеров в Санкт-Петербурге, оба были женаты на сестрах. Когда Ливчак оставлял пост городского архитектора, чтобы перейти в земство и заняться внедрением своей системы строительства, то он пригласил на это место своего друга и родственника Вольсова.

После революции их пути разошлись. Ливчак ее категорически не принял. С белочехами он ушел из Симбирска в Омск. Там же волей судьбы оказался и француз Август Шодэ. Оба строили в этом городе барак. Умерли: Ливчак – от сыпного тифа, Шоде – вероятно, от того же.

А Вольсов остался в Симбирске. Служил новой власти. Благополучно пережил сталинские репрессии. Ему мы обязаны, в частности, тем, что сохранилась кованая решетка дома Шатрова. В 40-е годы этот архитектор уехал в Москву. Преподавал. Закончил свои дни в столице.

Что имеем -сохраним?..

Плохая российская традиция не заботиться или плохо заботиться о своем культурном наследии распространяется, увы, и на архитектуру эпохи модерн. Мы уже утратили храмовые ансамбли и многое другое из оставленного нам прежними поколениями. Что теперь на очереди?.. Правда, прошлым летом в хорошем темпе реконструировался Дом-памятник Гончарову. Это один из немногих положительных примеров, хотя нынче былого «кипения» там уже не наблюдается, а работы еще невпроворот.

С «научным сотрудником музея Ольгой Тюриной мы говорим о состоянии других зданий. Она говорит:

– Не является секретом, что Дом актера (дом-атёлье Ливчака) разрушается изнутри. Если не принять экстренных мер, то это здание может быть утрачено в ближайшие годы. Печальна судьба «теремка» – последней постройки Ливчака в Симбирске. Рядом некий предприниматель построил здание, не соответствующее архитектурному памятнику ни по высоте, ни по стилю. Другой момент: далеко не всегда при реконструкции берегут подлинные интерьеры. В Центре научно-технической информации хорошо сохранилась внутренняя лепнина. Приятно, что сотрудники института физики, который там расположен, трепетно относятся к старине. В помещении собираются делать капитальный ремонт, и не будут закрывать интерьеры панелями, как это было сделано, например, в Ульяновском госуниверситете, кстати, – ливчаковском здании.

У темы есть еще один аспект, который отметила Ирина Котова:

– Когда мы анализируем творчество Шодэ, Ливчака и Вольсова, то не встретимся с беспардонным отношением к среде, к тому, что создавалось до них. Как деликатно они строили! Если же вспомним недавно появившийся «Версаль», то невооруженным глазом видно, что он совершенно не сомасштабен исторической застройке. А этот ужасный цвет! Возможно, у «Версаля» есть архитектурные достоинства, но все они перечеркиваются тем, что и архитектор, и заказчик словно бы не видели, в каком особом месте идет строительство. Нужно учиться уважать своих предшественников. Очень хочется, чтобы тот опыт сегодня работал …