Рафаил Фидачиевич, Ваше открытое письмо было нами с интересом прочитано и, не скрою, вызвало, по ряду причин, наше недоумение.

С сожалением должны отметить непримиримый и декларативный характер опубликованного в печати письма и некорректные высказывания в наш адрес. Но не это вызвало наше недоумение и даже несколько опечалило, а то, что эти обвинения, явно или завуалированно выплеснутые на страницы газеты, не подтверждаются ни реальными историческими фактами, ни нашими высказываниями по поводу возвращения имени городу.

Позволю себе замечание по поводу того самого процесса, который намеренно или просто по причине незнания истории своего города противниками называется переименованием. Переименованием можно называть процесс присваивания нового имени, а мы, слава Богу, становимся свидетелями возвращения его исконного имени, возвращения, прежде всего, в сердца и сознание его жителей.

В своем письме Вы пишете: «…в телефонной беседе очень трудно обсуждать сложные вопросы».

Нам отрадно читать столь здравые суждения о телефонных беседах, но тем более нам удивительно, что такие важные для Вас вопросы, не выяснив и не обсудив в личной встрече, Вы сначала делаете предметом телефонных препирательств, а затем выносите на страницы газеты, при этом обвинив церковнослужителей в грехах, о которых Вы имеете весьма смутные представления.

Позволю себе напомнить Вам, что отец Диодор задал в телефонном разговоре самый насущный для Вас вопрос: «Зачем Вы ежедневно звоните со своими обвинениями и оскорблениями?»

На что Вы ответили, мягко говоря, неподходящим для бесед со священнослужителем тоном, что «все равно будете звонить» каждый день, так и не потрудившись объяснить – зачем?!

Весьма аргументированно.

Но если Вы считаете выяснение нашей позиции жизненно важным для себя вопросом, то зачем же в скандальном тоне ежедневно устраивать дискуссии по телефону с моим секретарем, а затем выплескивать свои нерастраченные в телефонной полемике эмоции на страницы газеты. И после всего этого Вы еще задаетесь идеей широкой дискуссии по целому ряду вопросов.

Мы абсолютно не боимся ни Вашего письма, ни самого факта его опубликования, на что, может быть, кто-то и рассчитывал. Нас искренне печалит другое – то, что до сих пор некоторые люди непримиримо отстаивают свои политические убеждения в «лучших» пропагандистских традициях двадцатых-тридцатых годов и не только не хотят слышать аргументов своих оппонентов, но и не пытаются даже вдуматься в то, что является непреложным историческим фактом или аксиомой жизни.

Во-первых, для того чтобы полемизировать, Вы должны потрудиться хотя бы внятно объяснить и последовательно изложить свои претензии и вопросы.

К сожалению, Ваша позиция и Ваши требования к нам лично и к Русской Церкви вообще, не только не обозначены достаточно ясно, но и не связаны между собой.

И, во-вторых, для предъявления таких требований надо все-таки совладать с эмоциями и более четко очертить предмет полемики. Не надо обладать слишком высокой культурой и образованностью, чтобы знать, что письма, публикуемые в печати, не пишутся по принципу «в огороде бузина, а в Киеве дядька».

Но вернемся к письму, попытаемся ответить на те претензии, которые сколько-нибудь ясно очерчены.

В своем письме Вы пишете, что «…в годы Великой Отечественной войны наши деды-победители 7 ноября 1941 года уходили в бой от стен ленинского мавзолея, а 24 июня 1945 бросили к его подножию вражеские знамена и штандарты».

Если Вы бывали на Красной площади или хотя бы видели ее по телевизору, то от Вас не должен был ускользнуть тот факт, что на Красной площади не один только мавзолей. Площадь для всего мира ассоциируется с собором Василия Блаженного и Кремлем, над стенами которого, милостию Божией, до сего дня сияют купола православных церквей.

Далее Вы жалуетесь, что отец Диодор обозвал Вас «коммунистом» и добавляете, спрашивая: «что, слово «коммунист» в России уже стало ругательством?» Не вдаваясь в подробности употребления россиянами наименования членов компартии, должен отметить, что придание ругательного смысла этому слову является Вашим личным делом, и если Вас оно оскорбило, то не совсем понятны претензии к нам. Меня, к примеру, только порадовало, если бы меня назвали «христианином», каковым я себя и исповедую.

Не утруждая себя последовательностью в своем эпистолярном труде, Вы сразу переходите к глобальным политическим вопросам:

– Почему Русская Православная Церковь не дает оценки октябрьским событиям 1993 года?..

– Какова оценка действий Б.Н. Ельцина?

Позвольте спросить, с чего Вы взяли, что Церковь обязана поспешно выносить суждения о событиях земных, тем более таких трагичных. У каждого православного христианина есть свое мнение по поводу тех или иных событий, являющихся, в определенной степени, внешними по отношению к Церкви. И, так как Церковь состоит из людей с разными политическими взглядами, мы нисколько не должны нарушать внутреннего церковного мира вынесением приговора тем или иным политическим деятелям, ввязываясь в политическую борьбу. Поэтому в традиции Церкви не торопиться с вынесением суждений и выставлением оценок. Большое видится на расстоянии, и раны от трагедии должны затянуться, чтобы ее оценка была как можно более объективной.

Еще далеко не вся правда известна об этих событиях, и на основании только газетных сообщений мы не собираемся выносить на общенародный суд свои заключения об этом событии. Церковь – не партийная организация, чтобы заниматься сиюминутным политическим словоблудием. «Всему свое время, и время всякой вещи под небом: … время молчать, и время говорить» (Екклесиаст,1,1,7).

Открою Вам, из 65 лет моей жизни 48 я прожил при советском режиме. За это время я пережил и блокаду, и послевоенные годы развитого социализма и могу судить о том времени с позиции человека, которому знакома нужда, голод и бесправие. Я насмотрелся на лицемерие советских политических деятелей и чиновников, перед которым блекнут даже сегодняшние оборотни, а события октября 1993 г., несмотря на весь их драматизм, даже и сравнить невозможно с трагедией нашего народа в 20-30-е гг.

Мои родители честно исполняли свой родительский и гражданский долг. Мать и отец были преданными советскому государству. Но они были обманутыми этим государством людьми. Вождем мирового пролетариата им было обещано: «Землю – крестьянам, фабрики – рабочим». Но в результате все отняли, оставив примитивные радости безбожного советского быта.

Из моей памяти не стереть образы тех людей, кого я знал лично, и которые были замучены в лагерях или лишились здоровья в бараках и на лесоповалах. Вся вина этих людей заключалась лишь в том, что они посмели верить в Бога в стране тотального атеизма. Верить так, как верили тысячу лет наши предки и благодаря православной вере спасали свои души и свою страну.

На моих глазах безбожники калечили судьбы людей, разлучали семьи, выгоняли с работы тех, кто не стал стыдливо скрывать свою веру. Это непридуманная история, этому всему я лично свидетель, «без всяких симуляции», «лжи и передергиваний», как Вы пишете.

Вы возмущаетесь тем, что «РПЦ так негативно оценивает советский период нашей истории». Получается, что Вы предлагаете нам поблагодарить советскую власть за десятилетия гонений и зверств в отношении Церкви, за пытки и истребление священнослужителей и простых верующих? Как Вы объясните официальный запрет на поступление в вузы для детей священников. Это что, необходимое условие для осуществления справедливого государственного устройства?

Как Вы объясните запрет для священников на посещение больниц, домов престарелых, хосписов и др. учреждений. Миллионы людей умирали без Покаяния и Причастия, унося с собой в страшных душевных страданиях в вечность неисповеданные смертные грехи. Это что, допустимый побочный продукт советского образа жизни?

Священникам порой даже нельзя было на улице заговорить с детьми и подростками, ибо им тут же могли приписать религиозную пропаганду среди детей и молодежи и по статье отправить туда, куда Вы мечтаете отправить всех ваших политических оппонентов. Вот откуда исходит одна из причин бесстыдства среди сегодняшней молодежи.

До сих пор живы священнослужители и простые верующие, которых пытали в советских больницах, выбивая и вытравливая из них элементарные человеческие понятия с неменьшей изощренностью, чем в нацистских концлагерях. Как им в глаза может смотреть тот, кто выступает за увековечение имен главарей их истязателей?

Именно поэтому я выразил свое отношение к имени города и к имени Ленина возвращением исконного исторического епископского титула. Вот уже около десятка лет я архиепископ Симбирский и Мелекесский. И этот титул, Милостию Божией, будут носить все последующие архипастыри нашего города независимо от решения городских властей в отношении имени Симбирск.

Вы, не стесняясь, обвиняете нас в материально-меркантильной основе нашего негативного отношения к Ленину. Призываете к «поиску истины о Ленине … без ссылок на телевидение».

Совершенно беспристрастно могу засвидетельствовать: я своими глазами видел церкви, наполненные сельхозтехникой и гниющим урожаем. Как говорится, «ни себе, ни людям». Ни хлеба, добытого в ежегодной «битве за урожай» сберечь не могли, ни храмы возвратить людям. Это ли не преступление, которое продолжалось десятки лет, с первых месяцев революции и до конца 80-х гг?

Уничтожение Церкви – это не временная политическая ошибка марксистов-ленинистов. Это планомерная политика, сознательно рассчитанная на духовное опустошение нашего народа. Бездуховными людьми управлять проще. И, что самое главное, можно безнаказанно их обманывать.

Последствия этих массированных идеологических обманов сказываются до сих пор. Вот Вам пример: никто в полемике по вопросу возращения имени нашему городу не упомянул голод в Поволжье, правду о котором замалчивают коммунисты до сих пор. А ведь это, выражаясь современным языком, было событием знаковым, одним из самых драматичных в истории нашего региона, да и всей страны.

В Поволжье нет ни одной коренной семьи, в которой кто-нибудь не погиб или не пострадал в голодные послереволюционные годы. Общеизвестен факт, что Ленин с приспешниками искусственно создали этот голодомор, изымая при помощи продотрядов не только «излишки», но и зерно, заготовленное для посева на будущий год. Последствия не преминули сказаться. Уже через несколько месяцев в нашей области началось людоедство, родители ели своих детей. Во всех цивилизованных странах это называется преступлением против человечества и человечности. А в советской стране это назвали по-ленински изощренно – «перегибами».

И в эти трагические дни «гений незабвенного» Ильича воплощает одну из самых преступных в истории человечества идей: использовать голод для изъятия церковных ценностей и для репрессий против священнослужителей, монахов и простых верующих.

Дабы некоторые сегодняшние апологеты ленинизма не обвинили нас в голословных обвинениях, процитируем сохранившийся в «архиве т.Ленина» достоверный документ – записку Ленина об изъятии церковных ценностей от 19 марта 1922 г.: «…Именно теперь и только теперь, когда в голодных местностях едят людей, и на дорогах валяются сотни, если не тысячи, трупов, мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешенной и беспощадной энергией, и не останавливаясь подавлением какого угодно сопротивления…

Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше…»

Использовать повсеместный голод для того, чтобы ограбить церкви и убить как можно больше священников, на такое способен только человек с душонкой изувера.

И пламенный борец за счастливое будущее мирового пролетариата не оставляет нам сомнений, убеждая нас в этом своими человеконенавистническими высказываниями и указаниями: (о сопротивляющихся продразверстке крестьянах) «…а крестьян, которые сопротивляются, именно вешать и обязательно публично».

В «Еженедельнике ЧК»: «Пора, пока не поздно, провести самый беспощадный, строго организованный массовый террор…»

Из телеграммы в Пензенский Губисполком: «Провести беспощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев, сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города».

Во всем мире террористов изолируют от общества, а у нас борются за увековечивание их имен.

«Партия не пансион для благородных девиц… иной мерзавец, может быть, для нас именно тем и полезен, что он мерзавец…»

«…Мерзавец хорош тем, что бесплатно и с особым усердием удовлетворяет свои садистские инстинкты, работая на революционный процесс. Это многого стоит».

А знаменитое ленинское: «Пусть погибнет вся Россия, главное – чтобы выиграла мировая революция…»

Более того, именно в телеграммах Ленина, как утверждают историки советского периода, впервые на русском языке появляется словосочетание «концентрационный лагерь». И верный ученик Ленина Сталин воплотил эту идею с «революционной беспощадностью и непримиримостью», «без всякой волокиты» отправив в топку концлагерей десятки миллионов моих сограждан.

Для вас эти люди, в лучшем случае, товарищи, «народная масса», в худшем – «перегной истории». А для меня, как архипастыря, это братья и сестры. И убийцу родных мне по духу и вере людей я не собираюсь возвеличивать, несмотря на все его громкие победы.

Вы пишете о Сталине прямо как о благодетеле Церкви. В 1943 г. действительно Сталин изменил отношение правительства к Церкви.

Но, во-первых, это было временно. А во-вторых, это было сделано не из-за благородного отношения к православию, а из трусливого понимания, что он может проиграть войну не столько тактически и стратегически, сколько в сфере пропаганды. Сталин серьезно испугался того, что свобода вероисповедания, предоставляемая немцами на оккупированной территории, обратит к себе сердца многих наших соотечественников. И действительно многие «бывшие советские» вставали под знамена власовской РОА.

Вы пишете о царском периоде как о тупиковом. Но реальная история такова – в царской армии не нашлось такого количества «предателей», чтобы из них неприятель смог формировать полноценные дивизии и корпуса для борьбы со своей страной. Появление целой армии под руководством Власова явилось результатом антинациональной политики сталинского правительства и ярким примером советского безбожного воспитания солдат и офицеров. Это уже непреложный исторический факт.

В послевоенные годы Церковь вновь оказалась в эпицентре «повсеместной борьбы с чуждыми явлениями». Хрущевские гонения немногим уступали сталинским. Именно в эти годы не только Церковь, но и вся страна, весь наш народ вновь стал лишаться бесценных памятников русского зодчества – древних храмов. Чем помешали советским бонзам эти безмолвные свидетели таланта и трудолюбия нашего народа?

Тем, что они свидетельствовали о самом высоком, что есть во Вселенной – о Боге и о жизни в единстве с Ним. Они свидетельствовали о внутренней духовной свободе, которая не зависит от идеологии и материального уровня жизни, наличия дешевых товаров и бесплатных профсоюзных путевок.

Для того чтобы понять это, человек должен для начала подняться духовно с колен. А сейчас, к сожалению, в надежде и уповании на земное благополучие к духовному тянутся немногие, и появилось немало мечтателей, жаждущих снова поставить людей в полуживотное, рабское состояние, вернув тоталитарный режим. И сохранение имени Ульянова-Ленина в названии нашего города видится ими как залог успеха в реконструкции совдеповского режима.

В заключении я Вам должен сказать со всей ответственностью следующее: «Не может архиерей Русской Православной Церкви, прикрываясь умеренностью во взглядах, равнодушно относиться к вопросам исторической справедливости. История подобного отношения не прощает. Наш народ слишком многое перенес в советские годы, чтобы все это называть просто ошибками. Годы, в которые, по словам Солженицына, «сами русские уничтожили свое прошлое и свое будущее».

Когда говорим о развале СССР, мы не испытываем радости от уничтожения и расхищения национального достояния. Но в то же время мы не имеем права терять чувство реализма и скорбеть о периоде, который с относительной материальной обеспеченностью принес нашему народу духовное опустошение и уничтожение национального самосознания.

Мы больше не можем далее нести разделенность по политическим мотивам на «белых», «красных», «коричневых» и равнодушно взирать на борьбу определенных сил с возрождающимся историческим мышлением в наших людях. Разве так трудно понять, что проявление антинационального и антинародного духа в виде увековечивания имен палачей нашей страны и народа является ударом по нашему будущему.

Я надеюсь, что это будущее будет если не материально, то духовно богатым. И священнослужители, и паства нашей Епархии сделают для этого все, что в их силах. В том числе, и в процессе возвращения нашему городу его родного имени – СИМБИРСК. Аминь.

Список литературы

1. Архивы Кремля. В двух книгах //Н. Н. Покровский, С. Г. Петров. – М.: РОССПЭН; Новосибирск. Сибирский хронограф, 1998.

2. В. И. Ленин. Неизвестные документы. 1891-1922 гг. М.: «Российская политическая энциклопедия»

(РОССПЭН), 1999.

3. Ленин В. И. Полное собрание сочинений. 4-е издание.

4. Лев Колодный. Москва в улицых и лицах. Ленин без грима. «Голос-Пресс». М., 2002.

5. Альфред Мирек. Красный Мираж. Палачи Великой России. Можайск-Терра, 2006.

6. Солоухин Владимир. Читая Ленина. 1989.