Сергей ШИЛОВ

Что общего у йода и ФСБ? На первый взгляд, ответ на этот вопрос будет таким же логически обоснованным как и на сакраментальное «чем ворон похож на письменный стол?» Но только на первый взгляд. На второй – начнёт выстраиваться ассоциативная цепочка из ответов, ключевыми словами которых будет «авария» и «радиоактивный». А особенно осведомлённые вспомнят о НИИАР.

Научно-исследовательский институт атомных реакторов – потенциально самое опасное место в России, если не во всей Евразии. Но, по порядку.

Сие предприятие было создано в начале 1960-х годов для исследований всех возможных проблем атомной энергетики. Эту почётную задачу решили осуществлять в Ульяновской области. Повезло городу Димитровграду. Ближайшие от него города – Ульяновск (100 км) и Самара (250 км).

«…Город в лесу или лес в городе? – задаются вопросом гости, впервые попавшие сюда, удивленные чарующей красотой городского пейзажа…», написано на официальном сайте НИИАРа, описывающим «уникальную экспериментальную базу на основе семи исследовательских реакторов (СМ, МИР, РБТ-6, РБТ-10/1 , РБТ-10/2, БОР-60, ВК-50), позволяющую проводить исследования по актуальным вопросам ядерно-энергетической отрасли» и всю экологическую чистоту окружающего лесо-городского пейзажа: «в лесу, который теплыми весенними ночами замирает от раскатистых трелей соловья» (там же). Даже удивительно, что находятся какие-то недовольные.

Рассказывает Корнилов Игорь Николаевич из Ульяновска, руководитель правозащитной организации «Правовой Фонд»:

– НИИАР организация очень крупная. Основная производимая продукция: оружейный плутоний для стратегических боеголовок и Калифорний. Производственные мощности: 8 атомных реакторов, т.е. АЭС – тут и близко не стояли…

– Восемь? А на их сайте написано 7…

– Их восемь… Все восемь исследовательские, еще два стенда… Полагаю, что они исключают из списка реактор для получения оружейного плутония, так как заявки на него не принимаются (на выполнение работ), поскольку он и так работает по полной программе…

– И они действительно представляют опасность?

– Несколько раз происходили нештатные ситуации с выбросом радиоактивных веществ, один раз забили тревогу казанские экологи, обнаружив у себя в воде Стронций (его радиоактивный изотоп), при этом Казань находится выше по течению Волги километров на 200. Экологов, которые подняли шум, пытались привлечь к ответственности за разглашение «тайны», потом за клевету… а СМИ промолчали, что радиоактивный элемент попал в питьевую воду нескольких городов.

Была история и о том, как жители Димитровграда впали в панику, увидев, что в городе срочно снимают и вывозят снег и верхний слой почвы, в неизвестном направлении… СМИ опять промолчали, правда, директора НИИАРа – заменили новым…

– С заменой директора ситуация изменилась?

– При новом произошел выброс – йода-131. Роза ветров такова в городе, что в шлейф выброса попала колония для несовершеннолетних, и пока в городе работали поливальные машины, в поликлиниках эндокринологи отбивались от больных с воспаленной щитовидкой (териотоксикоз)… СМИ и власти молчали, поскольку нужно было обеспечивать население дорогими медикаментами для вывода йода-131 из организма.

– А что особенного в этом йоде?

– Основная проблема в том, что все изотопы (исключая Стронций) короткоживущие. Йод-131 распадается примерно через неделю… и далее ни одна следственная комиссия следов, разумеется, не найдет… можно только обнаружить вспышку заболеваний щитовидной железы… но, как утверждает прокуратура – это не является достаточным основание для возбуждения уголовного дела…

Общая ситуация такова: в МЧС мне сказали, они не располагают необходимым оборудованием для мониторинга ситуации на НИИАР. В СЭС – заявили, что верят службе безопасности НИИАР «на слово» поскольку, там своя лаборатория безопасности, а СЭС туда не пускают… Гидрометеоцентр подтвердил, что уровень обычных изотопов в пределах нормы, а вот искусственных появилось намного больше, но ПДК (предельно допустимая концентрация) – на них отсутствует и поэтому никто не знает, опасен уровень радиации или нет…

НИИАР, комментируя ситуацию, ссылался на установленные на предприятии счетчики Гейгера, и то, что часть счетчиков находится в городе на видных населению местах, но на замечание о том, что установленные счетчики регистрируют гамма-излучение, и не регистрируют ни альфа, ни бета – излучение… бросили трубку и прерывали разговор каждый раз, когда ставился вопрос об ионизирующем излучении от аварийных выбросов…

Косвенное подтверждение опасной ситуации было получено от облздрава, который подтвердил, что по количеству эндокринных и онкологических заболеваний Димитровград за последние годы успешно лидирует, обходя Ульяновск на порядок по количеству больных…

В УК РФ – есть статья об уголовной ответственности за сокрытие фактов представляющих общественную опасность, но…

– Но ведь это секретное предприятие?

– Предприятие секретное, но относительно, оно слишком известно в мире, что бы его засекретить, тем не менее, охрана предприятия и его тайн – ведомство ФСБ.

– Димитровград – большой город?

– Численность населения около 250 000 человек, плюс тюрьма, плюс три исправительных учреждения и еще колонии-поселения при них; ряд воинских частей. Да, эта цифра не по официальной численности города, а по численности населения в 30-ти километровой санитарной зоны вокруг реакторов, т.е. туда входят все близ лежащие поселения, как положено по технадзору.

– Тогда, похоже, что заинтересованным лицам проще контролировать все местные СМИ, чем тратиться на дорогостоящие лекарства такому большому числу людей. Тем более что для ФСБ дело это насквозь привычное.

Однако трудно скрыть очевидное. Так в 2003 году местная газета «25 канал» (№ 41) опубликовала информацию о произошедшем в 1997 году мощном выбросе йода-131, который длился три недели! И о мощном скачке заболеваемости болезнями эндокринной системы среди жителей Димитровграда в 1998 году, который достиг своего пика в 1999-м, превысив общероссийский показатель почти в три раза.

– Выбросы происходят время от времени, сейчас вопрос стоит об узаконивании 30 км. санитарной зоны вокруг НИИАР, об определенности в вопросе использования НИИАР как АТЭС (о предельно допустимых мощностях, для экспериментального реактора (аналогов в мире нет и наверное не будет) работающего на плутонии (на переработке оружейного плутония с отслуживших свой срок арсеналов), об установке полного комплекса дозиметрических средств (контроль воды, воздуха и почвы, по всем видам излучений). Поясняю этот момент: к примеру, Гидрометеоцентр ежедневно сообщает об уровне радиоактивного фона, но это естественный фон, а почему умалчивают об излучении вновь созданных изотопах кобальта, стронция и прочего? Почему МЧС никак не может получить разрешение на установку независимых средств контроля? Почему медстатистика закрыта от общественности? Почему засекречивают данные измерений санэпидемстанций наблюдения?

И, в конце концов, почему рождаются телята с двумя головами? И после этого слушать рассуждения политиков о слабой изученности излучений на население?

– Что конкретно нужно и можно сделать?

– Поясню свою позицию. Вопрос болезней и мутаций относится к вопросам защиты прав третьего поколения, т.е. потомков, но их права следует защищать уже сегодня… Поэтому наша задача:

1. перенести за пределы 30 км. зоны: детские дома и интернаты, роддома, места содержания осужденных (особенно детей и подростков, молодежи);

2. обеспечить минимальное нахождение в 30 км. зоне НИИАР присутствия репродуктивного населения, и своевременное медобеспечения населения необходимыми препаратами;

3. своевременное оповещение граждан о нештатных ситуациях на НИИАРе.

Хорошие предложения, но для их осуществления нужно чтобы забота о людях в нашем государстве превысила заботу о сохранении секретности всего и вся, что хоть как-то представляет серьёзную угрозу обществу, а значит и общественной безопасности. Хотя эта логика больших кабинетов выше моего разумения.