Новый 2009-й год начал отсчет юбилейным датам нашей Победы в Великой Отечественной войне. Каждый день в последний год войны был победным и по-прежнему горьким, потому что жизнями наших бойцов платила страна за каждую пядь освобожденной земли, потому что женщины и дети в тылу заменили отцов и мужей у станков и на колхозных полях.

По весне мы отметим 64-й День окончания этой долгой и тяжелой войны. Снова на площади 30-летия Победы пройдут торжественным маршем еще оставшиеся в нашем городе воинские подразделения. Будет праздник, только вот ветераны в большинстве своем не пройдут в колонне мимо Обелиска, их провезут по городу на машинах. Возраст есть возраст. Время берет свое.

Они видели войну в лицо, они до сих пор помнят грохот артобстрелов, свист пуль над головой и погибших товарищей.

И постаревшие девчонки и мальчишки вспоминают работу под лозунгом «Все для фронта, все для победы». Это в их памяти навечно.

А что помнят и что знают пришедшие за ними поколения? Мои ровесники, родившиеся в канун окончания войны или в победную весну, войны видеть не могли. Однако детская память хранит отдельные эпизоды послевоенного голодного детства.

Вижу, как сейчас, наш дом в Крыму, в Феодосии. Мне где-то лет пять, не больше. Очень хочется кушать. Бабушка посадила меня на подоконник и велела ждать папу со службы. У дома высокий цоколь, и мне видно только головы проходящих людей, но отцовскую фуражку я узнаю издалека. Он заходит в дом и отдает бабушке полбуханки черного-черного хлеба. Она нарезает этот кусок, такой маленький для семьи из трех человек, из него вываливается желтое непромолотое зернышко кукурузы, бабушка ворчит на тех, кто плохо испек хлеб, и протягивает мне первой ломтик. Детская хитрость голодного ребенка – я сначала съедаю мякиш, а потом грызу корочку, потому что она – самое вкусное и сытное лакомство. На просьбу дать еще кусочек мне объясняют, что скоро придет с работы мама, надо оставить для нее. Мама, конечно, поделится со мной. Я это знаю и позицию на подоконнике не сдаю до тех пор, пока под окнами не покажется мамин синенький берет. Вот она дома, и мне достается еще ломтик.

Я помню длинную очередь на продовольственный склад, люди радостно возбуждены, можно получить продукты по «карточкам». И отец, который взял меня с собой, просит кладовщицу сначала отпустить сливочное масло, потом взвесить галетное печенье, и прямо у весов кладет кусочек масла между двумя галетами и говорит: кушай! Это было самое первое в жизни и самое вкусное пирожное.

Знают ли нынешние малыши, что такое припек? Наверняка нет. А мы хорошо знали, потому что наши старшие всегда брали нас с собой отоваривать карточки на хлеб. Огромный дядька большущим ножом резал и взвешивал послевоенную норму хлеба, от буханок откалывались кусочки запекшегося теста, маленькие такие корочки. Детвора собирала их с края прилавка, а дядька великодушно делал вид, что не замечает.

И еще один эпизод послевоенных лет. Мы с бабушкой идем на рынок, рядом с которым пленные немцы разбирают остатки разбомбленных зданий. Один из них подходит к нам, на ладони у него на чистом носовом платочке два куска хозяйственного мыла. Очевидно, хочет продать. Он протягивает ладонь и говорит: «Мамка, мило». И мне непонятно, почему бабушка кричит на него, гонит прочь. Мне жалко этого худого беспомощного человека.

Я просто не знала тогда, что старший брат моего отца Иван Александрович, младший политрук, пал смертью храбрых в боях под Москвой.

Вот такие отголоски войны сохранила детская память. О войне мы тоже знали не из фильмов. Родители, которые прошли ее от первого до последнего дня, рассказывали.

Несколько лет назад я предложила знакомой учительнице попросить ребят написать сочинения о том, что они знают о войне, о своих дедах, о поколении победителей. Мне принесли стопку художественно оформленных папок и тетрадей с подробным изложением того, что написано в учебниках.

Совсем недавно, когда отец был еще жив, 9 мая к нам у обелиска подошла молодая семья, родители и мальчик лет десяти. Они попросили разрешения сфотографироваться с ветераном. Незнакомые люди, с которыми мы встретились единственный раз в жизни, поблагодарили и сказали, что этот снимок – для сына.

Открывая в нашей газете рубрику «Салют Победы», мы обращаемся к старшему поколению, к тем, кто помнит и может рассказать, как это было, к молодым и совсем юным ульяновцам: напишите, расскажите все, что знаете о своих родных, близких и друзьях, о вернувшихся с победой и навсегда оставшихся на полях сражений. Давайте вместе с вами соберем по крупицам неизвестные широким массам эпизоды войны, поделимся тем личным, что храним в душе. Это нужно всем, кто будет жить после нас.

Галина Антончик