В России вновь растет интерес к качественной театральной критике

Наверное, каждый режиссер, работая над новым спектаклем, надеется вызвать в итоге если не бурю, то уж точно мощный резонанс. Зритель тоже не промах: идя на премьеру, так и ждет, чтобы его, как минимум, “перепахали”. А как же иначе? Ведь это же театр, в конце концов, а не мыльная опера! Все эти намерения весьма похвальны, но чем же они обычно заканчиваются? Режиссер в миллионный раз равнодушно лицезреет словно по команде рукоплещущий зал. А немного погодя зритель, зевая, прочитает в газете, что “премьера прошла успешно: режиссер обратился к актуальной теме… очень точно подобраны декорации: в главной роли блистал несравненный:” и т.д.

Что греха таить, подчас единственная забота некоторых журналистов имена и названия вовремя подставлять, основной же текст “нетленок” практически не меняется. В итоге тот, кто хотел посеять бурю, получает полный штиль, а зритель убеждается в том, что увиденный спектакль всего лишь рябь на поверхности искусства. После этого у театральных деятелей может наступить настоящая апатия. К чему столько усилий? Быть может, театр и не нужен никому?

Конечно же, нужен!

В современной цивилизации театр почти единственная сфера, что не усредняет человека, а, наоборот, возвращает ему его индивидуальность.

К сожалению, нельзя того же сказать о современном состоянии института театральной критики. Дело в том, что на протяжении последних десятилетий это прекрасное ремесло изгоняется с лица земли со всех сторон. Снаружи со стороны тех режиссеров, которые так и норовят напомнить журналистам историю про калашный ряд. Изнутри, когда нас гложет личный демон, нашептывающий: “народ простой, если поймет, то и так поймет”. Иногда сверху, со стороны издателя, который твердит правильные слова о рейтинге. В итоге театральная рецензия часто выглядит как поверхностное освещение некоего события. Если же критики лезут в дебри, пытаются искренне высказаться, то подчас получают “по башке”, причем именно со стороны театралов, которые должны бы радоваться свежему взгляду.

К счастью, есть люди, более того, целые организации, которые успешно возвращают критикам покачнувшуюся уверенность в себе. Совсем недавно, в мае, в Нижнем Новгороде в рамках Приволжского театрального форума, организованного Союзом театральных деятелей, проходил семинар под руководством знаменитого театроведа Натальи Старосельской. И вот уже в июне, в Ульяновске, шеф-редактор двух крупнейших театральных журналов России “Страстной бульвар” и “Иные берега” собирает критиков и заведующих литературной частью со всего бывшего СССР, чтобы вновь обсудить самые важные вещи, касающиеся театра, в том числе и о месте в нем критика.

Сами занятия семинара строятся довольно просто в форме обсуждения виденных накануне спектаклей. Материал для дискуссий щедро представлял ульяновский областной драматический театр им. И.А. Гончарова занятия проходили на его базе. (Чтобы не рассуждать беспредметно, сообщаю, что некоторые из постановок ульяновцев, к примеру, “Обыкновенную историю”, мог видеть и йошкаролинский зритель, что также подтверждает, что провинциальные театры совсем не изолированы и не замкнуты “на себя”).

Тотальное проговаривание постановок самый верный способ достучаться до истины. В результате свободного обсуждения, ненавязчиво направляемого Натальей Давидовной, семинаристы затрагивают такие глубины, которые присутствуют в спектаклях подчас без ведома режиссера. И это не парадокс. Любой театр, как известно, полон ассоциаций, аллюзий, скрытых метафор. В связи с этим можно назвать и еще одну миссию критики. Если все это богатство есть, значит, должен быть тот, кто аккуратно сохранит для потомков ускользающие смыслы и образы. Другими словами, критик это служитель Мельпомены, который пишет историю сцены. Ведь время идет, люди уходят, декорации разваливаются, впечатления зрителей притупляются. Единственное, что остается это строчки. И какими бы они ни были, пристрастными или объективными, профессиональными или дилетантскими, именно по ним будут судить об искусстве начала XXI века.

Еще одна интересная форма работы семинара Натальи Старосельской дружеские встречи между критиками и труппой. Мне показалось необычным, что на этих беседах актеры и режиссеры долго, в полной тишине, молча выслушивают все, и хорошее, и плохое, в свой адрес. И только потом уже, в индивидуальном порядке, обращаются к критикам, причем даже не для спора и навязывания своей позиции. Артисты с искренней верой в авторитет работников пера задают вопросы о том, как мы отнеслись к тому или иному посланию режиссера, легко ли оно считывается. Прелесть такого обмена мнениями именно в том, что критик никогда не окажется на точке зрения участника спектакля или его автора. Ибо его профессия дает редкую способность глядеть на сцену как бы из четвертого измерения.

Этот дар необходим всегда, даже в случаях с “понятными” спектаклями. К примеру, режиссер отличный, актеры превосходные, почему же публика спит? Или наоборот: автор спектакля пользуется незатейливыми приемами, но публика вне себя от возбуждения. Причем одна половина радуется, другая негодует. Почему так происходит? Все эти вопросы, конечно же, можно обсуждать и на кухне. Более того, это было бы весьма комфортно, проблема лишь в том, что зритель в один прекрасный момент может там, на кухне, и остаться ему и дома перед телевизором хорошо. С критиками же такого не случится никогда. Даже когда театр покинет последний зритель, критик, как живой укор, останется и досмотрит все до конца. Должен же кто-то принять и сохранить ту самую, очень важную, но не всегда слишком явную, добрую весть.

Роберт КИТАНОВ