За один день наш корреспондент попытался освоить новую профессию и понять философию путейского оптимизма.

В Ульяновской дистанции пути меня встречал не кто иной, как Александр Георгиевич Казаков – личность среди путейцев известная. Таких опытных работников, как он, в дистанции можно пересчитать по пальцам.

Александр Георгиевич или дядя Саша – так уважительно обращаются к нему друзья-товарищи – совмещает сразу три профессии: монтера пути, обходчика и стропальщика. В январе 1991 года его привел на работу в дистанцию старший брат Владимир, бригадир пути и награжденный знаком «Почетный железнодорожник».

– Сегодня будем ремонтировать шестой главный путь на станции Ульяновск-Центральный, перешивать рельсовую колею, – ввел меня в курс дела Александр Георгиевич.

В табельной монтер пути Андрей Платонов делал последние приготовления. Снаряжение путейца нехитрое: лом, молоток, путевой шаблон. Сегодня для работы понадобятся также деревянные «пробки» – так путейцы называют пластинозакрепители на рельсы.

Осталось только дождаться бригадира Владимира Осина, который пошел запрашивать у дежурного по станции Ульяновск-Центральный разрешение на закрытие шестого пути.

С первых же минут общения с путейцами возникает ощущение, что с этими ребятами я уже давно знаком. Этому, в первую очередь, способствует непринужденная обстановка, здоровый юмор, без которого, наверное, нельзя представить себе путейцев. Бригаде восьмого околотка в этот день, в силу объективных причин, предстояло работать в полсостава, то есть втроем, но ни у кого на лице не было и тени недовольства.

– Так и напишите: нас мало, но мы в тельняшках, – сострил Володя Осин.

Через несколько минут выходим из табельной в полной боевой готовности. Настроение у всех замечательное, под стать погожему сентябрьскому дню. По дороге пытаюсь выяснить у своих компаньонов, как им удается сохранить бодрость духа при такой, скажем прямо, тяжелой работе.

– А чего плакаться? – удивляется Андрей Платонов. – Вон многие предприятия в городе стоят, а люди месяцами находятся на вынужденном отдыхе. А мы, слава богу, без работы не останемся, да к тому же целый день на открытом воздухе – здоровее будем!

– Работы у нас действительно хватает, – подтверждает Володя Осин. – Смена бруса, шпал, стрелочного перевода, переборка изолированных стыков – всего и не перечислишь. Обслуживаем вшестером 11 путей и 32 стрелочных перевода. Вчера вон разбирали стрелку на выемке около станции Ульяновск-1. Спецодежду нам выдают, инструментом снабжают – чего еще надо! Опять же и отгулы берем, как положено. Зарплата, конечно, оставляет желать лучшего, но до кризиса на нее никто не жаловался, поэтому надеемся, что трудности эти временные.

Фронт сегодняшней работы путейцев охватывает участок протяженностью около километра. До обеда нужно «перешить» 60 концов шпал. С помощью путевого шаблона Владимир Осин выявляет те участки пути, где предстоит произвести перешивку шпал, отмечает их мелком.

Не теряя чувство юмора, путейцы принимаются за работу. Надо сказать, что она спорилась в их руках. Тяжеловесный молоток весом не менее пяти килограммов мелькал в руках путейцев словно игрушечный. Я представил себе, насколько хватит сил мне поработать этим инструментом. Пять минут, полчаса, час? Прошу Андрея Платонова предоставить мне возможность вбить один костыль. Не без труда поднимаю молоток над головой и … бью мимо цели. Второй удар приходится уже по шляпке, но костыль уходит вкось. Вбиваю костыль правильно с третьей попытки. Руки дрожат с непривычки. А прошла-то всего минута!

– Думаешь, у меня все сразу шло как по маслу? – смеется Андрей, – поначалу ломал по пять молотков за день. Только месяца через два-три стало более-менее получаться. Тут необходимы сноровка и правильная позиция: забивать костыли нужно вдоль рельса.

К обеду путейцы расшили 60 концов шпал, еще такой же объем работы предстояло им выполнить после обеда. Со всех троих градом катил пот, но при этом ни у кого настроение не испортилось. Не омрачало их состояние и безрадостная перспектива принять холодный душ: горячая вода с нынешнего года в душевые кабины не подается. Как объяснили путейцам, не хватает каких-то запчастей.

– А мы уже привыкли к холодной воде, – улыбаются они, – даже стали закаленнее: ни какая хворь нас не берет.

Глядя на путейцев, вспоминаешь строчки одного стихотворения: «У путейцев душа открытая, эпикурейская». По-моему, лучше и не скажешь. Жил в свое время такой древнегреческий философ – Эпикур, целью жизни которого были здоровье тела и состояние безмятежности духа. Жаль, железных дорог в его время не было…

Автор: Александр Савенков