Декан медицинского факультета доктор наук Василий Горбунов считает юбилей определенной отметкой в жизни человека. В эти дни профессор принимает поздравления с шестидесятилетием.

— Василий Иванович, «Вестник» столько раз брал у вас интервью, и все по рабочим вопросам. Юбилей – прекрасный повод поговорить о вас как о человеке, докторе, руководителе. Как вы пришли в медицину?

— В семье я стал первопроходцем. Правда, у меня был прекрасный пример и ориентир – дядя, брат матери. Он именитый врач, прожил яркую жизнь, вырастил известных детей: мой двоюродный брат — писатель Сергей Лукьяненко. Хотя в детстве у меня была другая идея – собирался стать пекарем, очень нравилась кулинария. Но все-таки выбрал медицину.

Мы жили в Казахстане, в Джамбуле, там не было медвуза, и я поехал в Семипалатинск. Помню, студентом очень тосковал по дому, вплоть до того, что готов был бросить все и уехать, но нужно было учиться. У меня это получалось хорошо, назначили Ленинскую стипендию – в три раза больше обычной. Поощряли меня не только за учебу, но и за общественную работу. Еще в студенчестве судьба свела меня с Ульяновском – я приезжал сюда на столетие Ленина. Наша вузовская группа победила в конкурсе на право носить звание ленинской, и студентам предоставили возможность побывать на родине вождя. Тогда я набрал ульяновской земли и по приезду демонстрировал этот сувенир в вузе: вот земля, по которой ходил Ленин. Этот жест оказался символичным – видимо, эта земля и притянула меня сюда вновь.

— Как же вы попали в Ульяновск?

— Выбирая специальность, не колеблясь, пошел в нейрохирургию. Еще будучи студентом, работал нейрохирургом. Удивительно, как главврачу удалось оформить меня без диплома?! По окончании вуза трудился в областной больнице Семипалатинска, быстро стал заведующим отделением, а потом и заместителем главного врача. Проснулся интерес к науке, защитил кандидатскую диссертацию. В то время – начале 90-х – многие врачи стали уезжать в Россию. Распад СССР привел к обострению межнациональных отношений, и русскоязычное население не чувствовало себя комфортно в бывших союзных республиках. В недавно образованный филиал МГУ в Ульяновске перебрались Мидленко, Кусельман, Островский. У меня не было опыта вузовской работы, и я не считал этот вариант возможным для себя. Но коллеги уговорили отослать документы в Ульяновск. Получил приглашение на собеседование и был принят. Это до сих пор кажется необъяснимым, ведь для работы в филиале МГУ нужно было пройти достаточно строгий «кастинг». Отказывали докторам наук, а меня, специалиста практического здравоохранения, приняли. Помню, когда я спрашивал об этом у тогдашнего декана медфака Тофика Биктимирова, он отшучивался: «Нас впечатлило ваше досье».

— Вы десять лет возглавляли профсоюзный комитет сотрудников университета…

— Видимо, здесь и впрямь изучали мое досье. Потому что очень быстро руководство вуза предложило возглавить профсоюзный комитет – у меня был большой опыт общественной работы.

— Кем же вы себя ощущаете в большей степени – врачом, ученым, организатором?

— Не хочу выделять особо какую-то сторону своей деятельности, я бы поставил знак равенства. Мы ведем научную работу на кафедре общественного здоровья и здравоохранения, которую я возглавляю. У меня два изобретения, рацпредложение, изданы монографии, воспитываю учеников.

Лечение людей – это, конечно, мое. Люблю больных, клинику, не бросаю практику. Наверное, уже не могу называться нейрохирургом в полном смысле слова — консультирую больных, отбираю пациентов на операцию, занимаю должность главного специалиста города, но рукодействия нет. При этом мне всегда нравилась и организаторская работа. В лечебной практике больше внутреннего удовлетворения – если сегодня ты помог больному, завтра он скажет тебе спасибо. А в управленческой деятельности только через год, а может, два, пять поймешь, что делал что-то не зря. Я не раз собирался уходить из деканов, но после очередного отпуска решаю: еще годик.

— Видимо, потому, что вы очень любите свое «беспокойное хозяйство». Чем, на ваш взгляд, медфак отличается от других факультетов?

— Он другой по духу. Потому что в медицину идут люди неравнодушные, способные самоотрекаться, сочувствовать. Большинство наших преподавателей и студентов такие. Хочется верить, это во многом благодаря нашей деятельности – укрепляем факультетские традиции, проводим большую воспитательную работу, много корпоративных мероприятий, сотрудничаем со школами, ссузами – у нас никогда не было конфликтов внутри коллектива, хотя известно, что этим страдает профессура: ведь каждая личность с амбициями. На факультете атмосфера демократии, но при этом все знают – разгильдяйство, пренебрежение своими обязанностями недопустимы и будут строго наказаны. Особенность факультета и в том, что он «разбросан» по городу. У медфака пятнадцать клинических баз, сотрудники не так часто видятся и, может, еще и поэтому всегда доброжелательны к коллегам.

— Вы говорили, что были в семье первопроходцем. А по вашим стопам кто-то пошел?

— Теперь в семье есть медики кроме меня. Жена – медицинская сестра. Наше знакомство произошло за операционным столом. Студентом-практикантом я ассистировал профессору, а моя будущая супруга помогала ему как медсестра. Я увидел только глаза между колпаком и маской. И все! Мы вместе 37 лет. У нас трое сыновей. Старший выбрал радиофизику. А вот средний пошел по моим стопам, он детский нейрохирург. То, что сын станет врачом, было ясно еще в его детстве — оперировал игрушки, делая подсветку из ламп. Как-то мы долго не могли понять, почему плюшевый мишка стал плохо пахнуть. Оказывается, мальчик накачал его водой – ставил систему. Младший учится на таможенном факультете УлГУ. Он наша лебединая песня – родился спустя десять лет после среднего. Жена очень хотела дочь, но воспитываем одних мальчишек. К слову, и сыновья не подарили девочек – у нас два внука.

— Свое увлечение кулинарией не забросили?

— Супруга упрекает, что совсем перестал готовить. Раньше, когда работал врачом, вечера всегда были свободными. А сейчас после трудового дня снова работа: надо подготовиться к лекциям, спланировать завтрашний день. Но все-таки иногда совершаю кулинарные подвиги. Жена почти все лето жила в деревне с внуками, и мы с младшим сыном кашеварили сами. Могли и гуся с яблоками приготовить, и торт испечь. В молодости я больше всего любил хлебопечение, мои булочки были неизменным атрибутом всех праздников.

— На университетских мероприятиях вы часто цитируете поэтов, произносите афоризмы. Много читаете?

— Как ни странно, нет. Читаю, скорее, по мере нужды, на чтение для удовольствия не хватает времени. Даже «Ночной дозор», написанный братом, так и не прочитал. Я не люблю фантастику, больше историческую литературу.

— С каким настроением встречаете юбилей?

— Настроение боевое. Есть ощущение, что пройден определенный этап в жизни, но лишь этап, и впереди новые цели. Я сторонник того, чтобы отмечать даты, даже рядовые. Дома всегда празднуем дни рождения. У меня много знакомых, друзей, которых я хотел бы увидеть на своем юбилее. Нет такого зала, где мог бы собрать всех, поэтому буду приглашать гостей поэтапно. Думаю, юбилей – тот праздник, который надо делить с другими.