Татьяна Альфонская

Это был грандиозный проект на целую пятилетку! В 1966-м в нашем тихом провинциальном городе загремела Всесоюзная ударная комсомольская стройка. И ровно 40 лет назад, 16 апреля, открылся Ленинский мемориал, и Ульяновск стал одним из наиболее посещаемых туристических центров страны.

А затем история сделала крутой вираж. Мемориалу довелось пережить немало и наслушаться многого. В 2005-м по городу ходили упорные слухи о том, что власти Ульяновска готовы выставить мемориальный комплекс на аукцион, поскольку в бюджете не было денег на отопительный сезон. Депутат Госдумы Александр Хинштейн три года назад, приехав в Ульяновск, договорился до того, что Мемориал нужно использовать в качестве залога под кредит обманутых дольщиков, чтобы «будучи покойным, Ленин и сейчас мог бы продолжать служить людям». А еще предлагали свезти сюда памятники Ленину со всей страны, создать на базе Мемориала «Ленин-лэнд»…

С завтрашнего дня в Ульяновске начнут отмечать 40-летие Ленинского мемориала и 140-летие со дня рождения В.И. Ленина. Накануне юбилеев мы решили поговорить о прошлом, настоящем и будущем с заместителем директора Ленинского мемориала по научной работе Валерием Перфиловым.

– С юности помню цифры: в лучшие времена музей ежегодно посещали 1 миллион 200 тысяч человек, а однажды за один день сюда пришли 17 тысяч! Ностальгируете по тем временам?

– Это было замечательно, но и сыграло с нами злую шутку. Почему? Велась активная пропагандистская деятельность и в гораздо меньшей степени – научная, собирательская. И даже не музейные работники сыграли главную роль в поисках места рождения Ленина, а краевед Жорес Трофимов. Во всех энциклопедиях тогда писали, что Ленин родился во флигеле дома Прибыловской, который не сохранился. При строительстве же Мемцентра обнаружили, что флигель жил себе да поживал!

– С конца 80-х на головы людей обрушилось огромное количество критических материалов о Ленине…

– Фактически ничего нового обнаружено не было. Все эти вещи уже были в многотомном собрании сочинений Ленина (ну за исключением нескольких документов, на которые как бы не обращали внимания). А тут рядом с образом Ленина, который гладил кошку, возник образ жесткого человека. И процесс пошел… Отзвуки этого процесса – когда в конце 80-х подвергалось жесточайшей критике все, что было советским, – мы сейчас ощущаем на примере Великой Отечественной войны. Докритиковались до того, что некоторые сегодня думают: а мы ли выиграли войну? Не случайно этим воспользовались наши оппоненты. Мы слишком много сил потратили на дегероизацию нашей истории. Раскачиваемся, как маятник, то в одну сторону, то в другую. Во времена Сталина на фотографиях замазывали лица врагов народа. В 80-е годы его представляли только как кровожадного монстра. А сегодня на Западе сталинский период оценивают нашими же выражениями – нам это не нравится: вы ставите нас на одну доску с Гитлером? Мы выстрелили в свое прошлое из пистолета, а по нам отрекошетило, как из пушки.

– «Маятник» навредил и в музейном деле?

– Классический пример: было время – в каждом кабинете у чиновника висел портрет Хрущева. Когда спустя годы мы начали делать выставку, в области не нашли ни одного портрета Никиты Сергеевича! Сколько раз проводились идеологические чистки в фондах – уничтожить, ликвидировать, сжечь! Хорошо, что находились люди, которые не выполняли эти указания. В музее должно храниться все! В этом их ценность. В нашем фонде собраны уникальные коллекции, к примеру, плакаты 20-30-х годов, в том числе с портретами Троцкого, Ежова, Берии. Это штучные вещи, их на всю страну – две-три. Сейчас обращаемся к спонсорам, чтобы помогли нам оплатить коллекцию живописи 20-х годов из Санкт-Петербурга: есть там удивительные вещи – портрет Ленина на картах 1918 года!

– Здание Мемориала, на ваш взгляд, можно считать символом Ульяновска?

– Это здание, бесспорно, является и градообразующим. Хотя о его художественных достоинствах спорят до сих пор. Несомненно, раньше оно было и символом, и брендом. Потому что Ленин – фигура мирового значения. Другие наши земляки все-таки были деятелями российского масштаба. Сейчас идет процесс попытки переформатирования. Идет сложно. Как бы, предположим, Карамзина ни поднимали, это фигура российского значения и широко известная в узких кругах мировых ученых. А Ленин – он и в Латинской Америке Ленин.

– А мы опять ищем бренд области. И о Ленине речь не ведем…

– Фигура Ленина не вписывается в идеологические постулаты современной власти. Сегодня у нас строят другое общество, значит, должны быть и другие герои. Хотя, с моей точки зрения, Ленин как раз начал создавать то общество, к которому мы стремимся, но, может, еще не скоро дойдем. Фактически в рамках нэпа он нашел точки соприкосновения государства и частного сектора. Сейчас китайцы активно эту идею используют. А мы много лет абсолютизировали роль государства, теперь же абсолютизируем роль рынка.

– И как же сейчас нужно представлять Ленина в музейных экспозициях?

– Ленин был прагматик и ответил на все вызовы времени. И сто Марксов не ответят на те вопросы, которые он решал. Ленин молодой, в период подготовки Октябрьской революции, в период Гражданской войны, в период строительства социализма – это Ленин с разными взглядами и подходами. Раньше мы не задумывались, что Ленин принимал решения, исходя из ситуаций времени. Надо задумываться. И , рассказывая о нем, нужно показать жизнь людей той эпохи: что их окружало, что они ценили, какие были у них нравственные ценности. И воссоздать эту атмосферу в музее.

– Создается ощущение, что основная ленинская композиция в Мемориале мало меняется…

– Да что вы! Просто сама экспозиция сделана внешне фундаментально. А материалы, которые там были представлены вчера и сегодня, – небо и земля… Знаете, когда мы сегодня решаем задачи, связанные с модернизацией экспозиций, то понимаем: наш музей сам по себе стал артефактом. Это музей советской эпохи. Недавно собрались у нас директора учреждений культуры и ахнули: ничего не меняйте! Если мы пойдем по пути современных музеев с современным хай-тековским оборудованием, которое мало отличается от оборудования супермаркетов, тогда мы просто попадем в современное пространство. Пропадет дух советского времени…