Секреты «особой» профессии

Владимир КОРШУНОВ

Таким вопросом задавались когда-то если не все, то многие, у кого есть права соответствующей категории и опыт вождения в условиях современного, задыхающегося от переизбытка транспорта города. Безденежье и бескормица даже в докризисные, относительно благополучные времена заставляли порой сменить привычный род занятий и сесть за руль маршрутной «Газели». Впрочем, опыт, стаж и знание города, кажется, не везде были главным условием такого трудоустройства. Ульяновску в этом плане еще повезло. Помнится несколько лет назад в Волгограде я, человек приезжий, но не раз там бывавший, ехал на первом сиденье маршрутки и подсказывал водителю, где будет следующая остановка и как она называется, как проезжать очередной перекресток и как действует очередной знак… Кто сменил меня в качестве штурмана и как устроился на маршрут тот водитель, я не знаю, хотя и догадываюсь.

Но представим, что права не «липовые», а настоящие. Город мы знаем. Есть желание заработать, а денег пока нет. Добро пожаловать! Объявлениями о приеме на работу «на раскрученный» маршрут пестрят газеты и сами маршрутки.

Первый вопрос: оплата труда. 25-30 тысяч в месяц обещают новобранцам работодатели. Неплохо при нашей бедности. Но почему водители все время «требуются», «требуются»… От чего при таких доходах возникает такая текучка?

Мой хороший знакомый Андрей проработал на разных маршрутах лет пять. Фамилию просил не называть, поскольку вполне возможно снова придется садиться за баранку.

– Устроиться нетрудно. Водители везде требуются. Работать стало немного спокойнее. Водители привыкли к маршруткам. Да и сами маршрутчики уже приспособились: такого, чтобы за 11 рублей подрезать из крайнего левого ряда, в принципе уже нет…

– А сколько реально можно заработать?

– Есть план. Последний раз у нас было: 1,5 тысячи рублей – хозяину маршрутки. 100 рублей за путевой лист. Врачу, механику. Плюс заправка и еще помыть машину надо. Ремонт. Если стоишь на ремонте – списывается 100 рублей. В итоге за смену (6-7 кругов) тебе остается где-то 1000, 1200, если повезет.

– То есть 25-30 тысяч в месяц – это реально?

– Ну ты же не будешь каждый день работать. Просто не выдержишь. Обычно работают неделя через неделю или три дня через три. Тысяч

15-17 выходит. Если ремонта не было.

Рабочий день водителя маршрутки – это особая песня. Встает он в 4. В 5 проходит врача. С 5.30 утра до 11, а то и до 12 ночи – на линии. Домой к часу. До 20 часов в сутки за рулем. 4 часа на сон. Реакция не то что притупляется, она иногда просто никакая. А тут еще и сдачу надо отсчитать. Кстати, во многих городах расчет с пассажирами – строго на остановках. У нас не так. Сами понимаете, 6-7 кругов надо успеть проехать за смену, иначе ничего не заработаешь.

Один знакомый рассказал мне, как попросили водителя закрыть окно – в салоне сильно дуло. Водитель прямо сказал: «Если я закрою, то усну». Охотно верим. Работая так, как у нас работают, – некогда спать. А работать по 8 часов, как положено… Как говорится: «Овчинка выделки не стоит».

– На каждой конечной остановке есть так называемый «свистун», – продолжет Андрей. – Следит, чтобы с маршрута не сходили. Есть путевые листы. Специальные графики. Там пишется: отдых, обед. Естественно не отдыхали, не обедали. В час закончил работать – пишут в 17.30.

Ежегодно, на дорогах России гибнет более 30 тысяч человек. В два раза больше, чем Советский Союз потерял за 10 лет афганской войны. Государство все время пытается что-то сделать для наведения порядка на дорогах, по крайней мере, говорит об этом устами «ответственных» чиновников. Ситуация меняется мало. Не так давно пытались поставить в каждый пассажирский микроавтобус тахографы. Ну и что с того? За рубежом, например, они давно стоят в большегрузных грузовиках и пассажирских автобусах. Сколько водитель был за рулем, сколько отдыхал, и т.п. – все вроде бы можно учесть. Но садятся за руль наши – и тахографы останавливаются, когда это надо водителю. Научились «пробивать» чудо вражеской техники даже там, где жизнь и безопасность людей не пустые слова. Но даже если поставить такие приборы, которые испортить невозможно, и представить, что чиновники будут четко следить за их показаниями (во что я мало верю), кто же будет работать на маршруте за 7-8 тысяч рублей? Больше тогда не «наездишь», как ни старайся.

Еще одна наша беда помимо дорог – то, что по ним ездит: в данном случае я о самих «Газелях». В бытность Кириенко премьером пролоббировали нижегородский вариант городского транспорта. «Уазики», как наиболее опасные, запретили. Ульяновский автозавод потерял жирный кусок рынка сбыта, а с ним и часть рабочих мест. Но ведь и «Газель» не менее опасна, особенно на скользкой дороге или на вираже. А задние запасные двери все равно либо заварены, либо закрыты так, что при аварии их не откроешь. Да и вряд ли при аварии в «Газели», их будет кому открыть.

Недавно вроде бы собирались выпускать в Ульяновске «Фиат–Дукатто» на базе УАЗ. Рабочие места, комфорт, безопасность, конкуренция ГАЗу. Проект был, но, кажется, пока так и остался проектом. Что-то не видно на дорогах этих автобусов. Хотя лично мне все равно, на чем ездить. Главное – как. Желательно безопасно и без давки. А с этим большие проблемы.

Выбор-то у пассажиров в Ульяновске, раскинувшемся на двух берегах великой реки, очень не велик: маршрутка да трамвай. Впрочем, трамвай – это уже совсем другая история.