Владимир МИРОНОВ

Ровно год назад – 28 мая 2009 г., депутаты Законодательного собрания назначили уполномоченного по противодействию коррупции в Ульяновской области. Встретились как-то Валерьянкин с Валидоловым.

– Здорово, Валидолыч! Я тебя и не узнал сразу-то! Вон ты какой стал! Солидный! – воскликнул Валерьянкин, увидев приятеля.

И правда, вид у Валидолова был руководяще-хмурый и ответственно-значительный: брови насуплены и сведены к переносице, губы надуты, а бритые щеки свисают к плечам наподобие аксельбантов.

Галстук строгий, как штык, костюм – черный с отливом, сидит будто панцирь, который никакая жалоба не возьмет, а в руках – портфель о двух ремнях и трех блестящих пряжках с кодами. В общем, не человек, а шестисотый «мерседес».

– Я тебе не Валидолыч, а ответственный работник КАКБы, – важно ответил Валидолов.

– А почему, как бы? На испытательном сроке, что ли? – не понял Валерьянкин.

– Сам ты на испытательном сроке, – обиделся Валидолов. – КАКБы это Комитет Антикоррупционной Безопасности. Не слыхал про такой?

– Нет! – опешил Валерьянкин.

– И правильно, что не слыхал, – проурчал Валидолов довольно, будто движок «мерседеса» на холостом ходу. – Потому что ведомство секретное, недавно образованное, работаем конфиденциально. Можно сказать, секретное оружие. Так что – молчок. Тебе сказал по старой дружбе, понял?

– Понял, понял, – радостно закивал Валерьянкин. – Ну, слава богу, наконец-то за коррупцию взялись серьезно! А то ведь никакого житья не стало: гашнику – дай, врачу дай, дочку вон в институт устраиваю – одно разорение! Пенсию теще в собесе оформить – опять дай! Место под гараж третий год оформляю! Сколько по разным конторам хожу и всем опять же – дай! дай! дай! Разве ж так можно?! Ну, теперь все! Теперь всем этим хапугам и мздоимцам трындец! – злорадно воскликнул Валерьянкин. – Я правильно мыслю, Валидолыч?

– Правильно, – авторитетно кивнул Валидолов, и его «аксельбанты» степенно колыхнулись.

– Слушай, а платят вам нормально?

– Еще как! Сколько, сказать не могу – секрет, но много. Что бы на взятки, значит, не зарились. Плюс пайковые, плюс за вредность, плюс за выслугу, плюс за сложные условия работы… Служебные машины, отпуск три месяца и все такое… – Валидолов неопределенно пошевелил пальцами перед носом. – В общем, жить можно. На хлеб с маслом хватает. И еще остается, – он сыто гыкнул.

– Да-а-а, повезло, – с завистью протянул Валерьянкин.

– Это точно!

– Слушай, а устроиться к вам нельзя? Я бы тоже КАКБы работал. Ты же знаешь, как я всех этих взяточников и коррупционеров ненавижу!

Так бы и давил их, и давил, и давил!

– Устроиться, конечно, можно, – задумчиво проговорил Валидолов. – Но очень трудно. Отбор жесткий, проверки, перепроверки, тесты психологические на взяткоустойчивость… Сам понимаешь…

– Понимаю, – вздохнул Валерьянкин. – А может, все-таки можно?

Валидолов тоже вздохнул:

– Ну, я не знаю… Сложно…

– Понял! – Валерьянкин просиял. – Кому и сколько?!

– Мне, а сколько… – Валидолов склонился к приятелю и что-то прошептал на ухо.

– Ого!!! – воскликнул тот.

– А что ж ты хочешь? Фирма-то серьезная. И тема актуальная – коррупция превратилась в реальную угрозу национальной безопасности страны! Так что меньше никак не получится. Извини.

– Я понимаю, – вздохнул Валерьянкин. – Ладно. Переговорю с зятем, он у меня в ГАИ работает. Думаю, подсобит. Да свояк – судья. Тоже поможет. Муж сестры в мэрии трудится… Глядишь, и наскребем. Правильно говорят: с коррупцией надо всем вместе бороться!