Жан МИНДУБАЕВ

Каждой весной, как только сойдет снег, для моего приятеля Олега Семина из поселка Ишеевка наступает, как он выражался, «время исполнения старого шлягера». Этот «шлягер», весьма популярный в свое время, начинался словами: «Последний нонешний денечек Гуляю с вами я, друзья…»

Это означает: будет у Олега застолье, будут проводы и до новых снегов поселок Ишеевка его не увидит. «Завтра, чуть светочек» он с друзьями сядет в донельзя трепаный «Москвичок», и покатит эта «стройбригада» по городам и весям Поволжья…

И разве только он один? В последние годы десятки тысяч ульяновцев, спокойно живших и работавших в родных «пенатах», вдруг стали срываться с насиженных отцами и дедами мест и устремляться за горизонт привычного бытия. Некоторые, как Олег Семин, – на время. Но большинство – навсегда. Заколачиваются окна домов, забрасываются огороды, продается утварь. И все больше и больше поволжских сел съеживаются подобно шагреневой коже, а то и вовсе исчезают с лица земли. Так, например, село Бессоново, еще лет десять назад насчитывавшее пятьсот (!) дворов, ныне «ужалось» до восьмидесяти… А такие деревни, как Песчинка,Бурцево, Васильевка, – и еще десятки – вообще перестали существовать…

Молодежь бежит из деревень первой, куда угодно: на стройки, в охранники, в проститутки. Бегут гуртом, словно спасаются от чумы. И этот поток нарастает год от года… Отчего же стали немилыми давно обжитые веси? Отчего овладело людьми, как сказал поэт, «весьма мучительное свойство – охота к перемене мест»? Плотник, сварщик и водитель Олег Семин зол и откровенен:

– Да с какого хрена мотался бы я по чужим углам, будь здесь, в Ишеевке, работа и зарплата? Уезжаю – сердце болит, плакать хочется: текстильный комбинат стоит, лесхоз еле дышит, щебеночный завод в таком же положении… Тупик. Выход один: котомку за плечи – и в отхожие промыслы. Сейчас это называется «на вахту». И разве я один? Едут из деревень в райцентры, из райцентров – в Ульяновск, из Ульяновска – в Казань, Москву, Пермь. Да хоть к черту на кулички – лишь бы работа была. И зарплата, на которую можно жить…

Вот такой отчаянный монолог одного из тех, кто колесит ныне по матушке-России в поисках не счастья, нет – элементарного пропитания…

Каковы же истинные размеры этих провинциальных кочевок, этого безрадостного хождения людей «в люди»? И вообще: каково демографическое состояние, скажем, той же Ульяновской области сегодня? Не буду многословен, приведу извлечение из официальной справки на этот счет: «До 2001 года Ульяновская область характеризовалась положительным сальдо миграции: количество лиц, въехавших на территорию (прирост), превышало количество лиц, выехавших за ее пределы (убыль). Это было связано с распадом СССР и массовым оттоком русскоязычного населения из стран СНГ. (Понятно: ехали из «горячих» мест абы куда, лишь бы в Россию. – Ж.М.).

Но в 2001 году впервые в области была зафиксирована общая убыль населения, причем довольно значительная. В 2004 году этот процесс нарастал: больше уезжали, меньше приезжали. Ульяновская область становилась все менее и менее привлекательным регионом…»

Численность трудовых ресурсов области за последние десять лет снизилась на десять процентов. Говоря короче и проще: народу, особенно работоспособного и квалифицированного, в регионе становится все меньше. Казалось бы, в такой ситуации и безработица должна сокращаться. Ан нет! Она продолжает расти. В то же время начинает ощущаться нехватка работников. Парадокс? Никакого парадокса: область покидают в первую очередь квалифицированные кадры, а на внутриобластном рынке труда предлагают свои услуги гораздо менее подготовленные люди… «На тебе, боже, что нам негоже». Сейчас на половине предприятий Ульяновской области лишь пятая часть работников имеет среднее профессиональное образование…

«Таким образом, экстраполяция сложившихся тенденций развития Ульяновской области означает углубление демографического кризиса» – такими безрадостными словами завершается научное исследование на тему «Почему ульяновцы покидают свой регион». Причины уже вполне очевидны: высокая безработица, стагнация экономики, низкие зарплаты. Доля населения с доходами ниже прожиточного минимума в Ульяновской области выше, чем в среднем по России. И куда податься, как не за околицу региона? Направления оттока разные: специалисты с высшим образованием (компьютерщики, врачи, строители) оседают в Москве, Самаре, Казани и далее – везде. «Рабсила» в основном кучкуется в Москве – там много строят, рабочие руки нужны.

Но есть в регионе категория граждан, которым за границы области не «выпрыгнуть» никогда. Это – сельский народ, крестьяне. Вот их-то уж, действительно, никто нигде не ждет. А собственное сельское хозяйство в развале: достаточно сказать, что практически каждый сельхозкооператив на пороге банкротства. У сельского человека выбор однозначен: подворьем заняться для выживания или, если ремеслом владеет, податься в отходники. Как это делает ежегодно мой приятель Олег Семин из поселка Ишеевка.

Итак, Ульяновская область пока еще не может обеспечить людям достатка.

Сейчас нет смысла подробно рассказывать о том, как и почему регион оказался в таком положении. Сказались и объективные и субъективные причины: перегруженность области «оборонкой», отсутствие энергоресурсов, «мягкое вхождение» в рынок губернатора Ю. Горячева, неэффективность управленческих потуг… Дров за последние годы было наломано немало, об них еще спотыкаться и спотыкаться…

Но вопрос неизбежен: а что дальше? Понимают ли местные власти драматизм ситуации, принимают ли некие меры для сокращения масштабов невольного хождения ульяновцев «в люди»?

Помнится, в области была разработана целевая программа «демографического развития региона до 2010 года». Затем областной парламент утвердил ее уже в качестве законодательного акта. В обширном документе рассмотрены самые разные аспекты проблемы и высказаны абсолютно правильные предложения по выходу из кризиса. Однако пока все это как бы лишь векторы действий, намерения, не более.

Областная администрация понимает: в первую очередь нужны инвестиции. Без них никакие законы или постановления результатов не дадут. И вопрос вопросов: где их взять?

Важное направление – это привлечение в регион инвестиций, вхождение в федеральные целевые программы и активное участие в перспективных проектах. «Подписано соглашение с Уральской металлургической компанией о строительстве в Ульяновске крупнейшего в Российской Федерации совершенно нового в техническом плане металлургического завода..» Где этот завод?! «В Барышском районе будет открыта фабрика по выпуску высококачественной костюмной ткани.» Где эта ткань?! «В стадии завершения находится один из самых многообещающих проектов – строительство завода по производству заменителей крови.» «Завершение» затянулось? «В Сенгилеевском районе с помощью одной из бельгийских фирм намечено строительство горнообогатительного комбината и стекольного завода.» Ну, эти бельгийцы… «На 80 процентов готов проект предприятия, которое будет выпускать дефицитные ныне в Европе керамические изоляторы…», « Прорабатывается вопрос строительства в Инзенском районе предприятия по углубленной переработке древесины. Завод будет производить 800 кубометров ламинированных древесно-стружечных плит в сутки…»

Мечты, мечты – в чем ваша сладость?..

Областная администрация смотрит в демографическое будущее с оптимизмом. Остается лишь ждать, когда это скажется на личной судьбе плотника и сварщика Олега Семина, который пока что помогает казанцам обновлять древний город…