Господи, что со всеми нами происходит? Что сделали с нашей страной? Кто мы есть сегодня и кем будем завтра? А есть ли оно у нас, вообще, это самое завтра?

Кто ответит?…

МАНКУРТЫ

«Не знающий прошлого не может думать о будущем.» – сказал когда-то Николай Рерих . И сегодня, вспоминая эту короткую как смертный приговор фразу, отчетливо понимаешь, что в России все делается для того, чтобы отнять у нас будущее, чтобы превратить нас в манкуртов, иванов, родства не помнящих. И у тех, кто стремится к этому, неплохо все получается – мы забываем прошлое. Посмотрите, что, например, говорят сегодня наши дети о Ленине…

Ленин это по моему мнению человек двухличный, сначала он помогал Москве, а потом предал нашу родину! Моя семья не очень хорошо к нему относится. Хотя его отец — Герман — был хорошим человеком.

Маша Л., 5 “Б” класс.

Единственное, что я знаю, — это то, что Ленин выезжал на дачи. Его сопровождала женщина (не помню фамилию), и он ехал на санях или лошадях. Я слышала, что Ленин создал революцию. Но я не знаю так это или не так.

Алина Б., 7 “А” класс.

Ленин — русский правитель. Жил и правил во время СССР. Если я не ошибаюсь, то он был комсомольцем. Я только сейчас осознала, как же мало я знаю о людях, которые формировали мою родину!

Дарья Д., 7 “А” класс.

Ленин — известный человек, который занимался вложением денег в развитие Советского Союза.

Данила Д., 7 “Б” класс.

У него была няня — Арина Родионовна.

Варвара В., 8 “Б” класс.

http://community.livejournal.com/76_82/2997907.html?page=2#comments

И это – об одном из величайших умов человечества! Как бы мы не относились к этому человеку, стереть память о нем, значит вымарать целый пласт истории России. Пласт полный трагизма, героизма, трудовых свершений. Пласт, включивший в себя жизни нескольких поколений наших предков. А ведь среди них было немало тех, чьими именами мы с полным правом должны гордиться и передавать из поколения в поколение добрую память об этих людях.

Спроси сегодня любого ульяновца на улицах нашего города, с чем связана дата 12-го сентября, и почти каждый, не задумываясь, ответит: с «Днем зачатия». Я не случайно сказал в начале, что кто-то намеренно хочет стереть из памяти народа все, что связано с советским прошлым (а в данном случае – еще и с героическим прошлым) – и учрежденный губернатором Морозовым День семейного отдыха как раз и есть такая попытка. И не каждый уже вспомнит ныне, что же произошло в этот день в далеком 1918 году. Не многие, особенно, из молодых ответят вам, почему одна из улиц в центре Ульяновска названа улицей Железной дивизии, а проспект в Железнодорожном районе носит имя Гая. И уж совсем единицы, наверное, что-то знают о самом Гае, памятник которому установлен на этом проспекте. Между тем, и 12-сентября, и Железная дивизия, и человек с короткой фамилией Гай тесно связаны и между собой, и с историей Ульяновска. А, значит, с нашим общим прошлым. Не помня которого, мы все не имеем права на будущее. Без памяти мы – манкурты…

«…ШЛА ДИВИЗИЯ ВПЕРЕД»

О судьбе Г.Д. Гая были написаны целые книги, десятки журнальных и газетных статей. Но идут годы, и молодое поколение уже куда меньше знает о герое гражданской войны.

Легендарный командир, возглавивший Сенгилеевско-Ставропольскую группу войск в июле 1918 года, вывел три тысячи бойцов из окружения белых и вышел на станцию Майна. 27 июля эта часть получила наименование «Сводной Симбирской дивизии» и влилась в состав 1-й армии В.В. Куйбышева.

…Лето 1918 года. Враги Советской России собирали силы для того, чтобы задушить молодое государство. И плацдармом для решительного броска они выбрали Среднее Поволжье. Мятежный чехословацкий корпус, вставший на сторону белых, взял Самару и Симбирск. В левобережье хозяйничали капелевцы. В Симбирске людей расстреливали без суда и следствия, все три городских тюрьмы были забиты сторонниками Советской власти. Красная Армия несколько раз пыталась освободить город, но безуспешно. Но к концу лета 1-я армия, в состав которой входила и 24-я дивизия под командованием Гая Дмитриевича Гая, проведя ряд успешных операций, подошла к Симбирску с трех сторон. Дивизия Гая наступала на город со стороны Сенгилея. И именно она, буквально, на плечах отступающего врага ворвалась в Симбирск 12-го сентября. Все произошло так быстро, и натиск дивизии Гая был так силен, что белые даже не поняли, что произошло. Об этом говорит курьезный случай: вечером 12-го сентября в Симбирск прибыл посыльным прапорщик из Сызрани. Спросил, где штаб, и явился с пакетом… к комдиву Гаю…

Спустя немногим более недели бойцы 24-й дивизии, применив хитроумный маневр, и взяв противника в клещи, разбили на левом берегу и части подполковника Каппеля, прозванного в белом движении за военные удачи «русским Наполеоном». Пока в течение двух суток офицерские отряды штурмовали волжский мост, никем не обнаруженные десантные группы красных высадились с судов: северная – на пристани Ст. Майна, южная – в районе Белого Яра. 25 сентября почти одновременно они атаковали с двух сторон ст. Чердаклы, Бряндино и Нижнюю Часовню. Одновременно по железнодорожному мосту каппелевцев атаковал бронепоезд красных, поддержанный полками 2-й бригады Железной дивизии. Офицерские отряды оказались в огненном кольце. И в такой ситуации они не отступили без боя. В районе деревни Петровские Сучья каппелевцы сумели даже перейти в контратаку, но вновь были отброшены красными и вынуждены были отступить.

Поражение Народной армии под Симбирском предопределило скорое падение Сызрани и Самары. Сил для борьбы с противником на Средней Волге у белых не было. И им пришлось отступить на восток.

Как раз в те дни Ленину, раненному Фаиной Каплан двумя пулями, была направлена телеграмма: «Взятие вашего родного города, это ответ за одну вашу рану, а за другую рану будет Самара». Однако подпись под телеграммой — Гай — долго замалчивалась, и считалось, что ее послали вождю бойцы 24-й дивизии, получившей за освобождение Симбирска название Железной. Но подписавший послание комдив остался верен себе – через некоторое время Железная дивизия освободила от белых и Самару…

Вот так, если коротко, и возникла межу Гаем, Железной дивизией и днем 12-м сентября историческая связь, которую коренной ульяновец Сергей Морозов пытается сегодня разрушить, придумав никчемный потешный праздник. А воплощенный в граните железный комдив Гая Гай с безмолвным укором и возмущением взирает на шутовство творимое политической шушерой – за что боролись…

ЖЕЛЕЗНЫЙ ГАЙ

Да, комдива Гая Дмитриевича Гая (Гайк Бжшкян) заслуженно называли «Железным». Вся его жизнь доказывает, что он был талантливым, смелым и решительным полководцем, и высоко эрудированным человеком, теоретиком советской военной науки. Но главное, он был настоящим ПАТРИОТОМ.

Гайк Бжшкян родился 18 февраля 1887 года в персидском городе Тавриз. Армянин по национальности, он вступил на тропу освободительной борьбы в конце 1914 года добровольцем и воевал в русской армии вплоть до августа 1915-го. Отличился в боях, несколько раз был ранен. Командовал кавалерийским отрядом, а потом — 6-й армянской добровольной дружиной. Участвовал в боях за освобождение Эрзрума, Хлата, Муша. Дослужился до звания прапорщика, награжден двумя Георгиевскими крестами.

После Октябрьской революции вступил в Красную Армию. Воевал в Среднем Поволжье, громил казаков атамана Дутова в степях под Оренбургом, командовал 3-м кавалерийским корпусом в советско-польской войне в 1920 году. И всюду проявлял незаурядные способности военноначальника. Даже в войне с панской Польшей, которая выявила весьма невысокие знания военной науки у многих высших чинов РККА, включая Буденного и Тухачевского, корпус Гая показал себя с самой лучшей стороны. Так, 4 июля 1920-го года Западный фронт Михаила Тухачевского после оборонительных боев перешел в наступление. Основной удар наносился на правом, северном фланге, на котором было достигнуто почти двухкратное превосходство в людях и вооружении. Замысел операции заключался в обходе польских частей кавалерийским корпусом Гая и оттеснении польского Белорусского фронта к литовской границе. Эта тактика принесла успех: 5 июля 1-я и 4-я польские армии начали быстро отходить в направлении Лиды, и, не сумев закрепиться на старой линии немецких окопов, в конце июля отступили к Бугу. За короткий период времени Красная Армия продвинулась более, чем на 600 км: 10 июля поляки оставили Бобруйск, 11 июля — Минск, 14 июля части РККА взяли Вильно. 26 июля в районе Белостока РККА перешла уже непосредственно на польскую территорию, а 1 августа, несмотря на приказы Пилсудского, советским войскам почти без сопротивления был сдан Брест. И даже тот факт, что конный корпус Гая, при поражении Красной Армии в битве за Варшаву, вынужден был перейти германскую границу и был интернирован, никак не умаляет заслуг комкора. О чем говорит тот факт, что за участие в советско-польской войне он был награжден вторым Орденом Красного Знамени (первый он получил за бои в Поволжье).

После окончания Гражданской войны, Гай Дмитриевич командовал крупными армейскими соединениями, в 1922 году был наркомвоенмором Армении. Но уже в мае 1923 года Гай командует 7-й Самарской гвардейской дивизией. Потом снова Москва, учеба в Академии. После ее окончания руководит кафедрой истории войн и военного искусства в академии им. Жуковского на должности профессора. Он умел завораживать аудиторию. Яркие и содержательные лекции комкора Гая по военной истории надолго оставались в памяти слушателей. В эти годы он написал блестящую, по воспоминаниям военных, книгу по военной тактике.

Гай Дмитриевич Гай дал путевку в большую военную жизнь Маршалу Победы Георгию Жукову, которого заметил еще в 1919 году. Именно по его настоянию Георгий Константинович поступил в 1923 году в высшую кавалерийскую школу в Ленинграде. Спустя годы, Георгий Константинович так напишет о своем наставнике:

«Я увидел красивого человека, по-военному подтянутого. Его глаза светились доброжелательностью, а ровный и спокойный голос свидетельствовал об уравновешенном характере и уверенности в себе. Я много слышал о героических делах Г. Д. Гая и с интересом в него всматривался».

Вторым известным советским полководцем, чья карьера началась также благодаря Гаю был маршал артиллерии Иван Баграмян – его тоже заметил и выделил комкор Гай.

…В июне 1935 года кмкор Гай, о храбрости которого в армии слагали легенды, был снят со всех постов, уволен из РККА, исключён из партии и 3 июля 1935 года арестован по обвинению в «создании военно-фашистской организации в РККА». Это, по-видимому, был первый случай ареста красного командира пролетарского происхождения.

По воспоминаниям современников, Гай был очень эрудированным человеком. Увлекался лингвистикой, знал 12 языков. Любил музыку и был неплохим литератором. В 30-е годы его произведения печатались в журнале «Молодая гвардия», но после ареста Гая они были запрещены.

Но Гай и здесь доказал, что он отчаян и смел. Вместо того, чтобы писать слезные письма Сталину, «железный комкор» бежал из-под стражи с этапа в Ярославской области, уже будучи приговоренным Тройкой к длительному сроку заключения. И были мобилизованы «девятьсот командиров Высшей пограничной школы», «все сотрудники НКВД (!) с задачей организовать членов ВКП(б), комсомольцев и колхозников и образовать широкое кольцо, обеспечивающее задержание Гая». И колхозник села Давыдова вскоре сообщил чекистам, что встретил выходящего из леса незнакомца, который подходил под известные ему приметы разыскиваемого. Вскоре Гай был опознан, задержан и под усиленным конвоем отправлен в Москву.

11 декабря 1937 года Тройка еще раз пересмотрела «дело группы Гая» при закрытых дверях. Без обвиняемого и без свидетелей.

На другой день Гая расстреляли…

Посмертно легендарный полководец был реабилитирован и восстановлен в партии 21 января 1956 года.

«Не знающий прошлого не может думать о будущем.» – сказал когда-то Николай Рерих. Может быть, этот материал поможет кому-то задуматься о своей судьбе, о судьбе своих детей и нашей страны, в которой жили такие прекрасные люди, как Гая Дмитриевич Гай…