В «Народной газете» замочили, как принято в последнее время называть подобные действа, Владимира Васильевича Ефимова (http://ulpressa.ru/news/2010/09/30/article132441/). Замочили как председателя движения «За достойную жизнь», припомнив ему судимость более чем десятилетней давности. Псевдонимная подпись под материалом вызывает сомнения: по собственной ли инициативе редакции написан материал, или по рекомендации из «белого дома»? По решению ли самого Морозова? Ведь главная областная газета ВСЕГДА будет ассоциироваться с главой области…

Естественно, возникает вопрос – за что замочили? Здесь можно только предполагать. За то, что Ефимов активно выступает против некоторых инициатив губернатора, и об этом пишут газеты? За намеченный на 2 октября митинг «Руки прочь от Ленинского мемориала!», в котором Ефимов предложил принять участие Морозову, чтобы «четко заявить о своем отношении к этой идее и планам по ее реализации» («СК», «Приглашаем Вас, Сергей Иванович»)?

Но, с каких пор человека лишили права на убеждения? Что крамольного в приглашении губернатора на митинг? Мало ли мы знаем уголовных дел, состряпанных по приказу?..

Или, таким образом Ефимову предложили заткнуться?

Состряпать кляп было бы намного труднее, если бы газетчики припомнили Владимиру Васильевичу не только «приговор», но и напомнили, что он – профессор, заслуженный деятель науки РФ, почетный гражданин Ульяновской области, первый секретарь общественной палаты области, наконец. У псевдонимщика, естественно, памяти быть не может по определению. А у газетчиков?..

В сухом остатке: пятно, которое «НГ» попыталась поставить на Ефимове, переползает на Морозова. Такая незадача…

Сергей Иванович, я не хочу верить, что это было сделано с вашего ведома. Но как получить этому подтверждение? Думаю, что я не одинок в таком желании.

P.S.

Война – путь обмана. Обман – путь войны. Причина войны – в незнании ее результатов. Результаты – налицо. Может, хватит воевать?

ВСПОМНИЛОСЬ…

Давно это было, в 1999 году. Предложили мне тогда организовать выпуск городской официальной газеты «Ульяновск сегодня». Во время оформления устава, договора с учредителями и других бумаг, кто-то из больших городских начальников (не помню точно – мэрии или думы), потирая руки, сказал: «Теперь, как только «Народная» напишет про нас гадость, мы ее тут же в ответ замочим!» (А в то время, напомню, происходило большое противостояние между мэром Марусиным и губернатором Горячевым, и доставалось Виталию Владимировичу по самое «не хочу» и в «Народной», и по телеящику, и на совещаниях.)

Пришлось мне припугнуть: «Если вы для ЭТОГО создаете городскую газету, то лучше сразу ищите другого редактора». На том и порешили: «Ульяновск сегодня» мочиловом никогда заниматься не будет…

Когда был редактором «Народной», из «белого дома» частенько приказывали: замочить то Романенко, то Моисеева … Раздрай между городом и областью был превеликий: по поводу собственности, по долгам энергетикам, по бюджету, по полномочиям и так далее. Но «НГ» никогда до этого не опускалась до чернухи. Приходилось каждый раз убеждать заместителей Шаманова в тупиковом эффекте любого мочилова. Удавалось.

Было даже, когда приказали в ближайшем номере газеты наехать на Малышева, прокурора области. Будто бы, с ведома самого Шаманова, который в то время был в отъезде. Отношения администрации области и прокуратуры в тот период были, как говорится, натянутыми…

За почти три года редакторства я редко беспокоил губернатора телефонными звонками. Пару раз по «вертушке» – тройке, и столько же по мобильному, для интервью. И в этот раз не стал ему звонить.

Наезд на областного прокурора – дело нешуточное. В конце концов, и достоинство газеты нужно блюсти, и журналистов прикрыть, да и усугублять отношения Шаманова с Малышевым опасно. Мало ли, может, просто погорячились мужики… Хотя, с другой стороны, вроде не мое это дело. Но, тяну время, говорю областным начальникам: если есть факты, документы по поводу прокурора – давайте, посмотрю. Дали. Оказалось – мелочь, даже и ущипнуть не за что. Тем не менее, журналист готовит материал. Собираюсь показать его в администрации, чтобы доказать ничтожность намерения. И в это время выясняется, что накануне у прокурора юбилей случился, полтинник. Дело пахнет керосином. Иду в белый дом, на разговор с заместителем губернатора. Тот читает материал, и говорит: «Действительно, пустое. Но нужно печатать». Выкладываю козырь – сообщаю о юбилее. Да как будет выглядеть после публикации губернатор? Ведь газета – областная, официальная. Заместитель непреклонен: «Что я могу сделать? Печатай. Был приказ». Позвоните, говорю, расскажите, что и факты в статье – не факты, и юбилей у прокурора. Зам сопротивляется. Тогда, говорю, я позвоню. Зам не выдерживает, звонит сам, и, положив трубку, удовлетворенно сообщает: «Отбой!»

Больше предложений по наезду на прокурора не было.